Сумма наших жизней - Софи Астраби
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Не повезло».
Тома никогда не видел, чтобы игра случая так сильно портила человеку жизнь. Возможно, его отец и был невезучим, но то, что он был эгоистом, – несомненно. Как бы то ни было, Тома платит каждый месяц, и мысль о том, что он не сможет этого делать, вызывает у него тревогу. Ведь помимо родительских финансов Тома пытается сохранить их брак. Отец не хотел рассказывать жене о масштабах катастрофы, потому что не впервые обещал ей, что это будет в последний раз. Однако в разгар устричной авантюры она предупредила его: «Теперь, когда дети съехали, я без колебаний последую их примеру». Поэтому он, умолчав о половине подробностей, сказал ей полуправду: он перепродал устричную ферму.
Разумеется, он не уточнил, что на этой сделке потерял больше половины вложений.
Уже восьмой час, Тома всю ночь не спал. Вместо того чтобы бродить кругами по квартире, он пришел в агентство в поисках решения своих проблем. Он зарывается лицом в ладони и тянет кожу сверху вниз. Проводит пальцами по бровям, массирует виски, прижимает губы ладонями обеих рук и натягивает кожу на подбородке. Если он ничего не предпримет, его ждет катастрофа. Он вскакивает на ноги, хватает телефон и звонит Маргарите, чтобы спросить, когда можно устроить новый показ. После этого сразу же звонит Камилле и задает ей тот же вопрос. Он записывает встречу в ежедневник и чувствует, как тяжесть сваливается с его плеч. Вот оно – решение всех его проблем. Для одной – превосходная квартира, для другой – идеальная будущая хозяйка, а ему – проценты от продажи на банковском счете.
После завершения сделки он сможет перевести отцу сумму, которую тот должен банку, и все будет в порядке. Все будет хорошо, повторяет он про себя во второй раз, чтобы отогнать беспокойство. Он не видит, чтó может пойти не так.
37
Маргарита
Глядя на себя в зеркало этим утром, Маргарита отмечает, что теперь она носит только платья. А ведь она уже давно решила, что кокетство ей не по возрасту. Год от года мужчины скользили по ней взглядом все быстрее и быстрее, пока вовсе не перестали смотреть в ее сторону. Теперь они просто обходят ее стороной, проносясь мимо, как поезда мимо коровы на лугу.
Маргарита страдала от этой невидимости, которая постепенно проникала в ее жизнь. Сначала ее поражала не собственная прозрачность. Нет, ее удивляло, что она перестала видеть вокруг себя женщин своего возраста. На телевидении, например, актрисы всегда были на десять лет моложе своей роли, а у ведущих, казалось, срок годности был меньше, чем у открытой банки майонеза. Журналы тем временем были заполнены женщинами двадцати с небольшим лет, а у тех немногих пятидесятилетних, которые пробились через бумажный барьер, лица были гладкими, как дверца холодильника. Больше не на кого было равняться. Поэтому, столкнувшись со всей этой молодостью, Маргарита начала избегать единственного образа старости, который был ей доступен. Собственного отражения в зеркале.
В свой шестидесятый день рождения она решила больше не скрывать седые волосы. За долгие месяцы их отращивания Маргарита привыкла к двухцветной прическе и к неодобрительным взглядам прохожих. Но она не сдавалась. В конце концов ей даже стало жаль, что неприятные замечания исчезли, так как она знала – это означает, она достигла возраста, в котором выглядеть старой простительно.
Платье, надетое сегодня, – недавнее приобретение. Маргарита так давно не покупала новых вещей, что, стоя перед рядом плечиков с одеждой, не могла вспомнить свой размер. Продавщица назвала ей цифру, и она вспомнила, что это размер обуви ее мужа, но никак не ее размер тех времен, когда она еще покупала платья. Однако в этой слишком ярко освещенной примерочной она согласилась на предложенный размер и была вынуждена признать, что он ей подходит.
Маргарита всегда ненавидела цифры, и ей кажется, надо было прожить жизнь, чтобы понять почему. Цифры, которые определяют возраст, вес, окружность талии, оттенок кожи, цвет волос… Эти цифры не подлежат обсуждению.
Она вернулась домой, повесила плечики на ручку двери и несколько дней не решалась снять этикетку. В магазине она перемерила несколько платьев, прежде чем остановить свой выбор на изумрудно-зеленом, которое подчеркивало ее светлые глаза и белую кожу. Она примерила еще и черное, но с удивлением поняла, что в ее возрасте этот цвет ассоциируется скорее с трауром, чем с элегантностью.
В квартире чисто, солнечные лучи разлеглись на паркете, Маргарита в изумрудно-зеленом платье листает журнал. Сегодня рано утром ее разбудил звонок домашнего телефона. Хорошо, что у нее чуткий сон, потому что, надо признать, слух стал ее подводить. Она начинает клевать носом, когда раздается звон домофона.
38
Камилла & Маргарита
Когда сегодня утром на телефоне высветилось имя Тома Руссо, сердце Камиллы екнуло. Она тут же вообразила себе, что столь ранний звонок – результат игры в китайские тени, которую она устроила два дня назад в окне своей квартиры. Она нерешительно ответила, но вскоре поняла, что он просто рано встает. Даже слишком рано.
Квартира, которую ей предстоит сегодня посетить, находится в ста метрах от ее. Ей кажется вдвойне волнующей идея войти в дом, по которому она так часто скользила взглядом, но на который так и не удосужилась обратить внимания. Она вспоминает свои школьные влюбленности, когда ее одноклассники в один прекрасный день, непонятно каким образом, превратились в юношей.
Появляется Тома, и при виде его у Камиллы слегка кружится голова. Ей кажется, что она украла часть его личности, что она знает о нем нечто, неизвестное ему самому, и что это нарушает баланс их отношений. Когда он подходит ближе, она замечает осунувшееся лицо, круги под глазами и немного отсутствующий вид. Он пожимает ей руку, и ей кажется, что рука у него мягкая, но сам жест немного резковат.
В лифте повисают тяжелые секунды тишины. Камилле они
