Прятки с судьбой - Анна Милок
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Спасибо вам, что спасли мне жизнь, – узнала бы раньше, что такие речи заведу, не поверила бы. Да ещё и с кем?!
– Не за что, – голос его на этот раз казался мягким, не властным, не требовательным, каким казался мне прежде, лишь чрезмерно усталым. Разозлившись на саму себя за возникшую из ниоткуда жалость, я выдала очередную глупость:
– Стоит понимать, что жизнь моя ничего не стоит для таких как вы? Ну так и не останавливались бы вовсе!
Радимир молчал, ворошил угли острой палкой, а я упивалась самыми что ни на есть гадкими мыслями на его счёт. Не бывает дыма без огня, раз никто из соседей не дружит с его княжеством, на то должны быть веские причины. Например, князь самодур.
– Я понимаю это так, что любая жизнь – это дар, что моя, что твоя, что букашки лесной. Отнимать её без веских причин не стоит, – он вздохнул тяжело, словно унёсся мыслями далеко отсюда. – Я помог тебе в трудный час, может кто другой поможет моим соплеменникам уйти от беды.
– А сам то что, на помощь не рассчитываешь? – осеклась, что разговариваю с князем на равных, что в моём новом положении точно не дозволительно, но исправляться не стала. Вдруг не заметит?
– Разве ж я не человек? Не рассчитываю, но, как и остальные, надеюсь. Надеюсь на помощь, на понимание, на прощение. Хотя бы вот твоё.
– Моё? – переспросила испуганно.
– Спешил скорей людей увести домой, дожидаться, пока ты в себя придёшь, времени не было. А оставлять на дороге совестно. За тебя твою судьбу решил, за хребет перевёл. Обратной дороги тебе самой никогда не найти, да и силёнок едва хватит. Так что побудешь при Гате пока, она тебя подлатает, да на ноги поставит.
– Ясно, – по всему выходило скверно. Неужели не видать мне теперь дом родной?
– На дороге про тебя многое говорили, я в твоём прошлом копаться не стану. Пока среди нас живёшь, веди себя по чести, не заставляй жалеть о спасении. Мы не потерпим ни воровства, ни предательства.
– Я не воровка, – за последние дни я чего о себе только не наслушалась, но это точно было ложью.
– Тем лучше для всех нас. Через месяц второй, если не передумаешь, я тебе сам помогу вернуться домой. Остались у меня ещё в Великолучье дела нерешённые, а раньше и пытаться не стоит, края у нас суровые, а ветра злые.
Я села на почтительном расстоянии от Радимира и подставила озябшие ладони тёплым языкам костра. Месяц, а то и больше… Выдержу ли я такое испытание? А родители? Сердце заныло от жгучей тоски.
– Понимаю тебя, – горько усмехнулся Радимир, о котором я на короткое мгновение и позабыть успела. – Обстоятельства вынуждают тебя идти вперёд, а душа просится назад. А у меня наоборот: обстоятельства требуют, чтобы я остался, а вот сердцем чувствую, что я там, где должно.
Я пригляделась к мужчине, в свете костра заметив, какая чернь разлилась у него под глазами. Неужто от меня ему столько хлопот прибавилось? Знай он, кто на самом деле сейчас рядом с ним сидит, что бы он сделал?
Глава 30
– Как зовут то тебя? – Радимир повернулся в мою сторону, испытывая взглядом. – С Гаты вовек ничего не допросишься. Конец света не настанет, пока она со своими травами не разберётся, да последнего подопечного не выходит.
– Я… – за одну секунду в голове целый хоровод мыслей пронёсся. Страшно и стыдно было признаваться, кто я есть на самом деле, но в то же время совестно лгать и дальше.
– Вот ты где, Айка, – за меня мою судьбу решил старичок, что делил со мной и Гатой шатёр. – А мы уж волноваться с Гатой начали, куда запропастилась.
Заметив меня в компании своего князя, бойкий дедок вдруг стушевался, неопределённо махнул рукой и уже намного тише добавил:
– Пойду ей передам, что жива-здорова и скоро явишься.
– Ну беги, Айка, а то нам всем не поздоровится, – князь улыбнулся, пожалуй, впервые на моих глазах, и протянул мне руку.
В один миг стало зябко, да так, что и костёр не помогал. Князьям не принято отказывать, а уж тем более, в такой малости как рукопожатие. Медленно и осторожно я протянула свою, словно передо мной не рука, а гадюка какая.
Подушечки его пальцев мягко коснулись моих, прошлись выше, отчего стало щекотно. Моя ладонь почти утонула в его. Казалось, он одним большим пальцем сможет переломить моё хрупкое запястье, но он едва касался его, застыв невесомо. Сердце забилось быстрее, оглушая ударами, упиваясь неожиданной близостью и совершенно не зная, чего от неё ожидать.
Наконец его пальцы сомкнулись для рукопожатия, а я зашипела от боли, словно в меня игла впилась. Хотела отдёрнуть руку, но Радимир крепко схватил меня второй рукой.
– Как же Гата могла проглядеть такое, – сердце, прихватив с собой здравый рассудок, ускакало в пятки. Я уже готова была сознаться горному князю во всех грехах своих, что могла упомнить с детства, но, к моему счастью, он продолжил: – Где же ты умудрилась такую занозу загнать? Везением, похоже, тебя судьба не балует.
Ни с чем не сравнимое чувство облегчения растеклось по моим жилам.
– Я ей скажу, она посмотрит, – руку свою я всё-таки забрала и теперь нянчила второй, как дитя малое.
– Хочешь, я помогу?
Я испуганно замотала головой, вскочив с места и попятилась назад к шатру.
– Гата справится. Не разглядела, наверное, сразу. Спасибо вам ещё раз…
Радимир пожал плечами и отвернулся к языкам костра. Наверное, посчитал чудачкой, ну и пусть.
Я вбежала внутрь княжей палатки и едва не наскочила на знахарку.
– Чего несёшься, как угорелая? – Баба Гата строго подбоченилась, что значило, выволочки никому не миновать. – Я, значит, встала, чтобы ей отвар по времени дать, а её ни духу, ни слуху. Я уже думала, волки тебя подрали, егоза ты эдакая. Совсем не бережёте меня, старую.
Гата хлестнула меня какой-то тряпкой, продолжая причитать. Больно от этого ни капли не было, даже на душе почему-то теплее стало от её заботы, уж как бы она странно её ни выражала.
– Бабушка, помогите занозу достать, – я протянула открытую ладонь.
– Вот же горюшко длинноногое! Я лечить, она – калечить. Ни на миг нельзя одну оставить, уже влипла куда-то.
Знахарка
