Когда пробьёт колокол... (СИ) - Чёрная Надежда

Вместо этого на девушку смотрели на два огромных янтарных глаза. Змея коричневого цвета стояла на хвосте и доходила эльфийке до плеча. Она негромко шипела, разглядывая нежданную гостью, покачиваясь из стороны в сторону. Ален замерла, во все глаза уставившись на монстра.

— Х-хорошая змейка, — медленно, по слогам произнесла девушка, пятясь назад. Змея качнулась вперёд, высунув язык и провела им в паре сантиметров от кожи эльфийки. Ален сглотнула, наполнила лёгки воздухом и сделала ещё пару шагов назад, увеличивая расстояние.

— З-знаешь, з-змейка, — заикаясь, обратилась к существу Ален, — я тебя д-до дрожи боюсь. П-прости уж, т-так сложилось. Т-ты же н-не будешь п-против, если я не стану составлять тебе компанию?

Пока змея не решила, как ей поступить, Ален бросила в её покрытую чешуйками морду один из шариков, который тут же увеличился в размерах, охватывая тело змеи огнём, заставляя ту корчится и шипеть.

Не оглядываясь, девушка побежала прочь от живого факела, в сторону догорающих домов, ожидая, что змеи никогда не поползут туда, где опасно. Однако, она ошиблась.

Змеи были повсюду. Они ползали вокруг горящих обломков, довольно шипя, грея свою кожу в язычках пламени. Самая большая из них свернулась кольцами в центре источника чёрного дыма. Увидев её, Ален тихо взвизгнула и отпрыгнула назад, из последних сил сдерживая панику.

С самого раннего детства она боялась змей, ящериц, любых земноводных. Одно упоминание о них заставляло желудок сжиматься от волнения и страха. Эти большущие глаза с вертикальными зрачками, острые ядовитые клыки, склизкая кожа и шипение доводили юную эльфийку до обморока. Ален не любила животных, вопреки общему мнению о том, что все эльфы жить без них не могут. Возможно, это от того, что на четверть Ален была человеком, хотя и это не было весомым аргументом. Даже котята и щенки не вызывали в девушке приступов умиления. Непонятные комки шерсти, которые пищат и кусаются вводили её в ступор.

Сзади раздалось приглушённое злобное шипение.

Обернувшись, Ален поняла, что бежать было некуда. Со всех сторон её окружали змеи. Их было несколько десятков, словно она попала в их гнездо. Повинуясь негласному приказу, все они сползались к ней, сжимая кольцо, ожидая, когда жертва начнёт метаться, чтобы можно было насладиться её страхом перед сытным ужином. Девушка встряхнула кудрявыми волосами, прогоняя парализующий страх.

— Раз уж вы так жаждете общения, не могу вам отказать в горячем п-приёме, — криво улыбнувшись, попыталась крикнуть Ален, но дрожащий голос едва ли смог перекрыть шипение.

***

Она задыхается. Эта мысль была первой, что пришла ей в голову. Тес распахнула глаза, но кроме темноты ничего не увидела. Было холодно, было темно. И она была в воде. Одежда неумолимо тянула её вниз, но желание жить было сильнее. Через несколько тяжёлых гребков, скинув обувь, как учили её на курсах по выживанию, Тесла вынырнула и сделала резкий и болезненный вдох. Волосы намокли и налипли на глаза, не давая осмотреться. Быстро завязав их в узел на затылке, девушка увидела скалистый берег и поплыла к нему. Выбравшись из воды, порезав ладони об острые камни, шатенка села и выдохнула. Она всё ещё тяжело дышала, а адреналин бурлил в крови. Глаза быстро привыкли к темноте.

Тес сидела на берегу подземного озера, в небольшой пещере с куполообразным потолком. Капельки воды падали с потолка и со звоном разбивались о камень. В абсолютно чёрной воде ничего нельзя было разглядеть. Казалось, глубиной это озеро могло сравнится с океанической впадиной.

— Что ж, полагаю, надо искать выход.

Несмотря на все усилия, девушке так и не удалось найти в стенах ни малейшей щели. Она была замурована в холодной сырой пещере, где не росли даже самые простейшие растения. Изо всех сил Тес старалась не поддаваться страху, который уже подбирался к горлу, мешая сделать вдох, заставляя глаза слезиться.

Она была во тьме. И она была одна.

Сидя на краю, Тес пыталась смыть с лица солёные слёзы, остудить раскрасневшееся лицо. Она выполняла все рекомендации преподавателя по психологии людей. Делала ровные глубокие вдохи и выдохи, представляла себя на зелёной лесной опушке в окружении добрых приветливых животных, представляла, что ей жарко. Только вот ничего из этого не помогало ей побороть панический приступ. Она ни на секунду не могла забыть, что вокруг холодные каменные стены, что она, скорее всего, на несколько десятков, а то и сотен метров под землёй, что выхода нет, даже намёка на него. Все эти мысли роем крутились в голове вышибая остатки храбрости.

— Надеюсь… хотя с остальными всё в порядке, — тихо прошептала она, обнимая руками колени и закрывая глаза.

***

Лейм понял, что что-то с их церемонией не так, ещё когда все преподаватели закрыли для них выход. До него доходила информация о том, что вовсе не экзамены и не учеба имеют значение в стенах академии, но она была без доказательств, а значит и забивать этим голову не стоило. Однако, в силу своей профессии, вампир не расставался ни с клинком, ни с набором зелий первой необходимости. На всякий случай. Всякий случай наступил, когда его почти не ждали.

Солнце нещадно палило, припекая голову. Яркий свет резал чувствительные глаза, заставляя вампира прикрывать их ладонью. Ноги быстро увязли в горячем песке, мелкие песчинки проникли под одежду, обжигая и доставляя неприятные ощущения. Вокруг, сколько не гляди, не было ничего. Казалось, даже привычные обитатели зоны пустынь разбежались и попрятались от знойного солнца.

Но идти надо было. Всегда была возможность наткнутся на хоть какое-то укрытие. Всё лучше чем стоять на месте и ждать, когда жара свалит его с ног. Но Лейм переоценил себя. Как это часто бывает с самоуверенными странниками пустынь, их быстро накрывает солнечный удар и обезвоживание, лишая сознания и заметая обездвиженные тела жёлтым песком.

Его разбудил кашель. Сдержанный, но всё ещё громкий кашель. Кашель, словно человек вот-вот избавиться от всех органов в своем теле, кашель, не дающий ни вдохнуть, ни выдохнуть. Так кашляют те, кому осталось не долго.

Открывая отекшие глаза, Лейм ожидал увидеть перед собой старца, который едва ли может самостоятельно выпить воды. Но вместо этого он увидел тоненькие бледные запястья, которые положили на его лоб мокрую, едва ли прохладную тряпку. Неуверенные, шаркающие шаги, громыхание мисками и ложками. Казалось, здесь живет слепой. В пещере, в которой он оказался, было темно. Слабый свет проникал сквозь соломенную занавесь. Но незнакомца это не волновало. Затуманенным взглядом Лейм разглядывал неизвестного хозяина пещеры со спины. Хрупкий, низкий, не складный, с отросшими лохматыми волосами чуть ниже лопаток. Он, или она, был ребёнком. Десяти лет от роду, не более.

— Вам не стоило идти в пустыню без подготовки, — спокойно произнёс незнакомец, помешивая что-то в котелке.

Лейм приподнялся на локте, пытаясь получше рассмотреть юного спасителя. Это была девочка. Маленькая, в оборванном платье-халате, с копной спутанных грязных волос. Её загорелая кожа местами шелушилась и облезала, а местами была покрыта паутинкой тонких белых шрамов.

— Пустыня — не место для вампиров, вы не знали?

Девочка повернулась к нему лицом. Лейм знал, что она обращалась к нему, но её тусклые, затянутые белой плёнкой глаза смотрели не на него. Даже не сквозь него. А туда, куда может смотреть только слепой старец или провидец. Туда иногда смотрит ведьмочка, пока думает, что её не замечают.

— Вы можете звать меня Санорой, господин вампир. Санорой из Белой пустыни.

***

Эрен тихонько сидела возле кресла, не моргая и не сводя взгляд с подвижных изображений. Прошло несколько часов с того момента как началось испытание. Испытание страхом. Ведьма внимательно слушала бархатистый голос директора, чьё лицо скрывала серебряная маска. Он комментировал происходящее, указывал на ошибки, хвалил за сообразительность, но Эрен он и вовсе перестал замечать. Потому что это была и её тренировка.