Околдованная - Лора Таласса
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Сделай амулет, – говорит госпожа Гештальт. – Защити себя от вреда.
От вреда?
– И, Селена, – завершает она. – Злодеи идут за тобой. Приготовься.
Глава 16
Блин, гнилые поганки.
Морщась, соскребаю со дна котла обугленную слоистую массу.
Весь вечер я трудилась над этим долбаным амулетом, а что получила в итоге? Вот эту гадость. Подпалила себе волосы, провоняла дымом, а прочие ведьмы, заглядывавшие на колдовскую кухню, старались держаться от меня подальше.
Я надеялась, что если сегодня же начну работать над амулетом, то мне удастся одновременно закончить первый большой учебный проект – и получить дополнительную защиту от зловещей угрозы, о которой меня предупредила госпожа Гештальт.
На кухне имеется старая чугунная плита и несколько котлов, висящих над открытым огнем. Один из котлов – мой. Всю противоположную стену занимают стеллажи, уставленные банками со всевозможными редкими ингредиентами.
Выгребаю из котла обугленное месиво, вываливаю черную вонючую кашу в миску, не обращая внимания на то, как Нерон при виде всего этого прижимает к голове уши.
Ставлю миску на разделочный стол и кривлюсь, разглядывая свое творение. Что-то явно пошло не так. Беру учебник «Практическое руководство по отвращающей беду магии», еще раз перечитываю рецепт.
– Где и что я сделала не так?.. – спрашиваю Нерона.
Тот моргает, и, клянусь, это означает: «Откуда мне знать? Это ты ведьма».
Но, может, я просто очеловечиваю свою пантеру.
Возвращаюсь к учебнику. Может, дело в алиссуме? В рецепте говорилось о пригоршне, но это весьма неточная мера. Или, может, тут нужна была свежая полынь, а не сушеная?
Или совсем даже и не полынь?
Тру виски.
– Ты все еще здесь? – звенит голос Сибил.
Вскидываю на нее взгляд. Она заходила сюда пару часов назад, поработать над другим заданием, но давно уже ушла, чтобы почитать что-то.
Очевидно, читать она тоже закончила.
Подруга морщит нос.
– Что за чудовищный запах? – спрашивает она, подходя ближе.
– Это запах защиты, – отвечаю спокойно.
– Что бы ты тут ни варила, не думаю, что оно должно так вонять, – Сибил останавливается рядом, заглядывает в миску. – Или так выглядеть.
Смотрю на комковатую подгоревшую массу. Если верить учебнику, у меня должна была получиться молочно-зеленая жидкость.
– Что ты вообще стряпаешь? – спрашивает Сибил.
Опять морщусь.
– Предполагалось, что это будет защитное зелье. В него надо обмакнуть какое-нибудь украшение… ну и получится амулет.
Она смеется.
– Подруга, это скорее привлечет плохих парней, чем отпугнет их!
Корчу ей рожу:
– Еще не готово.
– Детка, бросай это и закругляйся. Попробуешь еще разок завтра.
Хватаю деревянную ложку и размешиваю черно-серую кашу.
– Неужто моя лучшая подруга и вправду так мало верит в мои способности?
Сибил поднимает брови:
– Ну, если речь идет об этом конкретном заклятье – да, увы.
– Пф-ф-ф, – отмахиваюсь от нее. – Я почти закончила.
– Ладно, Селена, делай что хочешь. Лично я – спать. Хочешь с утра пораньше, перед уроками, присоединиться ко мне на пробежке?
Кривлюсь от этой мысли:
– А мне что, нравится бегать? – спрашиваю ее.
Сибил мешкает с ответом, как будто не уверена, действительно ли я забыла.
– Это был риторический вопрос, – говорю. – Ненавижу бег. Но я же мазохистка, так что – да, я к тебе присоединюсь.
Она качает головой:
– Юмор у тебя ужасающий, но и ты сама это знаешь, верно?
Указываю на нее грязной ложкой:
– О да, несомненно.
Она хмыкает:
– Ладно, пока, детка. Не прокляни кого-нибудь ненароком этим… зельем.
С этими словами она выпархивает из кухни.
– Спокойной ночи! – кричу ей вслед.
В наступившей тишине возвращаюсь к своему вареву.
Итак, на чем я остановилась?
Просматриваю список тщательно вычеркнутых мною шагов. Остался последний.
«Возьмите предмет, который хотите покрыть вашей защитной смесью, и погрузите его в зелье».
Дальше следует заклинание, которое надо произнести – и тогда, предположительно, зелье сгорит и останется только покрытый магией амулет.
Довольно просто.
Добавляю в свое варево воды, шепча под нос заклинание. И размешиваю, размешиваю, размешиваю, пока каша не превращается в комковатую жижу. Жижа выглядит зеленоватой, так что, считаю, это победа.
Сойдет, короче.
Беру маленькую глиняную подвеску с вытисненными спереди завитушками. Эту дешевую безделушку я купила на уличной ярмарке в Беркли, но она необычная и милая. И если все пройдет хорошо, она станет амулетом.
Смотрю на свою стряпню, пожевывая губу. Потом решительно макаю подвеску в зелье.
Должно сработать, – говорю себе.
Глубоко вдохнув, заношу руку над миской и начинаю:
– Избавьте, воздух и земля… – Сила нарастает, подчиняясь моему намерению и заклинанию… – …от злых и порченых меня… – …мягкая оранжевая магия течет по руке, срывается с ладони и оседает на жиже… – …вам это, знаю, по плечу…
На моих глазах моя сила погружается в зелье, заставляя его светиться.
Заканчиваю заклинание:
– …живой-здоровой быть хочу.
БАХ!
Зелье взрывается, брызги летят во все стороны.
Вот дерьмо.
Я кашляю, отгоняя омерзительный дым. Как только он рассеивается, заглядываю в котел. И издаю стон.
На дне лежит что-то, больше всего похожее на окаменевшие, э, экскременты.
Мне обязательно к этому прикасаться?
После секундного колебания протягиваю руку и выхватываю амулет из котла. Хорошо, по крайней мере, то, что мое комковатое варево исчезло. В смысле, им покрыта вся остальная кухня, но не будем заострять на этом внимание.
При виде амулета в моей руке Нерон оскаливается.
– Ой, да ладно, не так уж все и плохо, – говорю ему и кладу дымящуюся подвеску на столешницу.
Хотя, вообще-то, плохо. Весьма.
* * *
Стою у большой кухонной раковины, мычу себе под нос, домываю посуду, которой пользовалась. Пытаюсь не замечать поселившегося внизу живота тяжелого, как камень, разочарования.
Это всего лишь первая попытка.
В следующий раз все получится.
– Моешь посуду, моя царица? И ради этого ты бросила меня?
Кричу и разворачиваюсь, рефлекторно швыряя деревянную ложку на звук голоса.
Мемнон стоит, привалившись к дверному косяку, перекрывая почти весь проем. Ложку он ловит на лету, но взгляд его прикован ко мне.
И давно он стоит здесь?
Сейчас, наверное, не время в очередной раз замечать, насколько этот Мемнон горяч, но, черт, Богиня в этом плане одарила его несколько щедрее всех прочих.
Позже, наверное, она пожалела об этом – и прокляла ко всем чертям его судьбу, чтобы исправить свою ошибку.
Его волосы зачесаны назад, открывая шрам, тянущийся от глаза через
