Пришедшие с мечом - Екатерина Владимировна Глаголева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Неожиданно полил дождь. Когда три всадника добрались до улицы Попенкур, они уже промокли до нитки. Рато застучал кулаком в ворота казарм 10-й когорты Национальной гвардии; выглянувшему часовому он грозно сообщил, что прибыл генерал Ламотт, тот позвал дежурного офицера.
Было три часа ночи. Разбуженный полковник Сулье сидел на постели, прикрывая ладонью впалую грудь, и ошарашенно глядел на генерала с адъютантом и комиссара полиции.
– Я вижу, что вас не известили, – сказал ему «Ламотт». – Император скончался; Сенат провозгласил Республику. У меня к вам приказ от генерала Мале; я должен проследить за его исполнением.
Сулье разразился кашлем и закутался в одеяло. Бутрё стал зачитывать «приказ»:
– «От дивизионного генерала, главнокомандующего вооруженными силами Парижа и войск первого дивизиона, полковнику Сулье, командиру десятой когорты. Штаб на Вандомской площади, 23 октября 1812 года, 1 час ночи.
Господин полковник!
Я приказал генералу Ламотту явиться в Вашу казарму с комиссаром полиции, чтобы зачитать когорте, находящейся под Вашим командованием, постановление Сената, возвещающее о кончине императора и уничтожении имперского правления. Сей генерал также ознакомит Вас с приказом по дивизии, из которого вы узнаете, что Вас произвели в бригадные генералы, и ознакомит Вас с Вашими новыми обязанностями.
Со всевозможной поспешностью поставьте когорту под ружье без всякого шума. Для надежности запретите извещать офицеров, проживающих вне казармы. Ротами без офицеров будут командовать старшие сержанты. На рассвете отправьте явившихся офицеров на Гревскую площадь дожидаться рот, которые должны собраться там, исполнив приказы, отданные генералом Ламоттом, которому Вам надлежит помогать всею Вашею властью.
Пошлите отряды для охраны всех подходов к Ратуше, направив особый отряд занять колокольню Св. Иоанна, чтобы ударить в набат в случае необходимости.
По исполнении приказов Вам надлежит явиться на Гревскую площадь и принять на себя командование.
Постскриптум: генерал Ламотт вручит вам ордер на сто тысяч франков для выплаты повышенного жалованья солдатам и двойного жалованья офицерам. Примите также меры для снабжения Ваших войск, которые вернутся в казарму лишь тогда, когда парижская Национальная гвардия сможет заступить на службу».
Новоиспеченный бригадный генерал попросил позволения одеться. Это не заняло много времени. Когорта уже построилась во дворе. Объявив о смерти тирана и о восстановлении Республики, «генерал Ламотт» пообещал всем, от имени временного правительства, повышение в чинах, премии и отпуска.
– Да здравствует Нация! – закончил он свою речь.
Этот возглас повторили многократно радостным хором.
Двенадцать сотен национальных гвардейцев Мале поделил на четыре отряда, возглавил первый и отправился с ним к тюрьме Лафорс, велев остальным перекрыть заставы и взять под охрану Люксембургский дворец, где заседает Сенат; полковник Рабб, предоставивший свой полк в распоряжение Временного правительства, должен был занять Казначейство.
Дождь кончился, скоро рассвет. Нужно действовать быстро.
Подъехав к угрюмому трехэтажному зданию с решетками на всех окнах, включая слуховые оконца, Мале почувствовал дрожь: горечь воспоминаний, ненависть, злоба слились с жаждой мщения и предвкушением скорого торжества; он с трудом овладел собой. Вытаращившему глаза смотрителю, ослепшему от золотого шитья на генеральском мундире, он приказал немедленно освободить Виктора де Лагори, Максимильена Гидаля и Жозефа де Боккечампе.
Генерал Гидаль появился первым, с вещами: он думал, что за ним пришли, чтобы везти в Марсель, где его ждал военный трибунал. Напротив, генерал Лагори, которого должны были депортировать на Антильские острова, одевался не спеша. Мале пошел к нему сам, чтобы поторопить.
– Император скончался; ты свободен и назначен министром полиции: ступай в свое ведомство и привези мне Савари живым или мертвым, – объявил он.
Гидаль должен был захватить военного министра Кларка; Бутрё и корсиканец Боккечампе, арестованный за шпионаж, – занять префектуру полиции. Сам Мале направлялся на Вандомскую площадь, к коменданту Парижа.
– Увидимся в Ратуше в девять утра.
Двери Министерства полиции нацгвардейцы высадили прикладами; поднятый с постели, генерал Савари метался среди военных в ночной сорочке, его жена испуганно вопила, прикрываясь одеялом. Офицер-нацгвардеец выхватил шпагу, но Лагори ему помешал. «Не бойся, ты в надежных руках», – шепнул он на ухо своему бывшему товарищу по Рейнской армии. Эта фраза еще больше растревожила Савари – в свое время он тоже уговаривал Фердинанда Астурийского довериться ему, заманивая в ловушку… Ему дали одеться, вывели на улицу, усадили в кабриолет… Едва лошади выехали на набережную у Дворца правосудия, как министр выпрыгнул на мостовую, упал, расшибся; несколько сильных рук схватили его и водворили в коляску; вслед понеслось улюлюканье толпы и обидные шутки.
– Как? Это вы, ваша светлость? – смотритель тюрьмы Лафорс не мог прийти в себя.
– Друг мой, я не понимаю, что происходит, – говорил ему бывший министр дрожащим голосом. – Странно, немыслимо! Бог знает, что из этого выйдет! Посади меня в одиночку, дай запас еды и выброси ключ в колодец.
Смотрителю пришлось подыскать помещение и для префекта полиции Паскье с начальником службы безопасности Демаре; вместо них теперь распоряжался Боккечампе, а Бутрё, арестовавший всех агентов, занимался выемкой бумаг.
Сулье без проблем занял Ратушу, банк и Казначейство: никто из сотрудников не возражал против того, что начальство отправится в тюрьму, лишь бы их не трогали. Республика? Жили и при республике. Императора больше нет? Да здравствует Нация!
– Император скончался; Сенат отменил имперское правление. На меня возложено тягостное поручение: вы низложены, арестованы, я назначен вместо вас; отдайте мне вашу шпагу.
Генерал Гюлен был ошарашен, но не настолько, чтобы потерять способность соображать.
– Позвольте взглянуть на ваш приказ, генерал, – сказал он Мале, часто моргая подслеповатыми глазками.
– Извольте; пройдемте в ваш кабинет.
Мале вошел в двери первым, закрыл их за собой, и когда Гюлен протянул руку за приказом, выстрелил в него в упор из пистолета, раздробив ему челюсть.
Полковник главного штаба Дусе читал приказ, переданный ему ординарцем: арестовать заместителя коменданта Лаборда. Мале ждал, пока он закончит чтение; в этот момент открылась скрытая в стене дверь, и оттуда появился… Лаборд. Пару секунд все переглядывались в замешательстве, потом Дусе гневно воскликнул:
– Что вы здесь делаете? Я же отправил вас на гауптвахту!
– Там повсюду войска, не пройти, – ответил Лаборд и подмигнул.
Мале выхватил пистолеты, но оба уже набросились на него, зовя на помощь; с потайной лестницы прибежали жандармы, Рато ничем не мог помочь своему генералу: обоих повалили на пол, связали, заткнули кляпом рот.
Было без четверти десять. Генерал Гидаль беззаботно пировал с друзьями; новый министр полиции Лагори
