Геноцид армян. Полная история - Раймон Арутюн Кеворкян
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Зеки пришлось бороться не только с проблемой координации колонн, которые прибывали с севера и, по большому счету, располагались на другой стороне моста Зора, но и столкнуться с неотложной задачей очистки города Дер-эз-Зор от тысяч депортируемых которые жили там уже не один месяц. Он разумеется, уже избавился от их лидера, Левона Шашияна, и большинства глав семей но оставалось большое количество женщин и детей, которые полностью влились в социальную и экономическую жизнь города Арам Антонян приводит краткое изложение того, как Зеки справлялся со своей работой «[Зеки] приказал городским глашатаям объявить о том, что город был полон мусора, который может вызвать эпидемии; что регионы Шеддадие и Рас-эль-Айн выделены под зону расселения [депортируемых]; что они больше не будут испытывать нужду; что те, у кого есть деньги, могут построить там дома что правительство обеспечит самых бедных. Городские глашатаи также объявили о том что в такой-то день людям, живущим там-то и там-то, предстоит поездка, и что им, соответственно, необходимо к этой поездке подготовиться. Сначала он выгнал из своих домов уроженцев Зейтуна, собрав их на улице под проливным дождем. На другой стороне моста [Зора] как муравьи собирались чеченцы, но никто ничего об этом не знал поскольку они находились под пристальным надзором, и никто не имел права покидать [свой район]. Зеки также прислал группу чеченцев в город и поручил им охранять свою резиденцию. Неделю или две спустя арабы сообщили армянам, что чеченцев мобилизовали для их ликвидации. В течение примерно двух недель все армяне города были постепенно перемещены на другую сторону моста. Остаться разрешили только армянским женщинам, которые были замужем за мусульманами или работали прислугой в домах мусульман. В домах местных арабов уже находилось значительное количество армян, и они могли взять еще. Однако в результате очень тщательных обысков эти армяне были обнаружены. [Зеки] опубликовал приказ о том, что арабам запрещено иметь более одной [армянской] женщины в качестве жены или прислуги; те, у кого их будет больше, предстанут перед судом. Остальных зарегистрировали. Прислуге просто дали пропуска, гарантирующие им безопасность, в то время как жены получали документы, идентифицирующие их как мусульманок. Впоследствии, когда армянских женщин замечали на рынке, их сразу же арестовывали и делали служебный запрос»[4364]. Таким образом, Зеки сумел выслать большое количество депортируемых, осевших в Зоре. Тем не менее он не смог очистить город от всех армян. Оставшиеся еще несколько недель подвергались нападкам.
В депеше от 29 июля 1916 г. консул Рёсслер утверждает, что Зеки действовал довольно быстро. «16 июля, — писал Рёсслер, — мы получили телеграмму, в которой сообщалось, что армянам приказали покинуть город. 17-го числа все духовенство и аристократия оказались в тюрьме… Оставшиеся будут ликвидированы в свою очередь. Вполне возможно, что эта мера связана с прибытием нового, безжалостного мутесарифа»[4365]. Позже, в августе, временный консул Хоффман сообщил, что «по официальной версии, они были отправлены в Мосул (маршрутом, в котором только у небольшой части был какой-то шанс добраться до пункта назначения); по общему мнению, однако, они были убиты в небольшой долине, расположенной к юго-западу от Дер-эз-Зора, недалеко от места, где Кабур впадает в Евфрат. Постепенно все армяне были отправлены в группах, по нескольку сот человек каждая, и убиты черкесскими бандами, специально нанятыми с этой целью. Один [немецкий] офицер получил подтверждение данной информации от арабского свидетеля, который совсем недавно присутствовал при подобных событиях»[4366]. Эти депеши, однако, представляют лишь небольшие остатки того, что на самом деле произошло; только рассказы выживших очевидцев могут дать правдивую картину событий. Мы опубликовали значительное количество таких рассказов[4367].
Стоит также остановиться на ликвидации при ужасающих условиях двух тысяч сирот из Зора и нескольких сот других людей, которых Хакки-бей собрал на линии Мескене — Зор. Один из свидетелей описал условия, в которых эти дети жили в «приюте» в Зоре: «Их жалкое положение не поддается описанию. Они по большей части ходили босые и голые, с грузом усталости за плечами, не имея даже моральных сил убежать и просить подаяния в окрестностях. Руки и ноги, а также покрасневшие плечи многих из них были покрыты бесчисленными ранами, которые превратились в ужасные язвы. Поскольку эти раны не лечили, язвы выедали черви, которых бедные дети вытаскивали руками. Однако перед тем как бросить их на землю, они неподвижно стояли в сомнении, рассматривая жирные тела этих червей, которые оборачивались вокруг кончиков их пальцев. Они смотрели на них так, как будто чувствовали, что это были страшные паразиты, но как будто они хотели съесть их: так голодны они были… За небольшой промежуток времени они перенесли огромные трудности в этом аду, который окрестили приютом, а затем их… упаковали в телеги и отправили в путь»[4368].
Находясь долгое время под защитой мэра Зора, Хаджи Фадиля, эти дети выживали за счет своего ума — они искали еду, к примеру, в мусоре и экскрементах животных — перед отправкой в Сувар. Там некоторые из них были взорваны в своих телегах динамитом в отдаленном месте пустыни, а остальных бросили в естественные впадины в земле, облили керосином и сожгли заживо. «Зеки-бей нашел законную причину для их отправки», — пишет Антонян. «Он заставил мудира Зора, турка по национальности, написать отчет, свидетельствующий о том, что при увеличении количества сирот есть риск распространения ими инфекционных болезней. В этой резне выжили всего двое детей. Одним из них был мальчик тринадцати или четырнадцати лет из Родосто [Текирдаг] по имени Оник, который не задохнулся в дыму, потому что ему удалось забраться в дальний угол впадины, а затем выбраться на поверхность. Этот мальчик смог сам вернуться в Зор, однако был настолько болен и изранен, что прожил всего три или четыре месяца. Вторым выжившим была девочка из Шапин Карахисара по имени Анна, сестра какого-то офицера. Она избежала смерти таким же образом и смогла сбежать в Урфу»[4369]. Расследования, проведенные после Мудросского перемирия, показали, что именно начальник полиции Мустафа Сидки, который контролировал убийство этих детей из приюта в Зоре 9 октября 1916 г., был повинен в убийстве 24-го числа
