Тремориада (сборник) - Валерий Еремеев

– Ну, что там, в самом деле?! – возмущался пожилой мужчина.

– Бу-бу-бу, – поддержала его очередь.

А молния – ну ни как!

– Давай уже, в штаны дуй! – выкрикнула какая-то барышня. – Не задерживай.

– Бу-бу-бу! – соглашалась очередь.

Серёга рывком оторвал голову от подушки и сел на кровати. К губе что-то прилипло. Он взял это что-то – сигарета. Сунул её за ухо. Надо было срочно бежать в туалет.

Смыв воду, Трескачёв, пошатываясь, пошёл в комнату к оставленному застолью. За окном был день. На диване спал сосед. Саныча не было. Серёга заглянул в коридор. Вещи Саныча отсутствовали. Точно, ушёл. Трескачёв убедился, что входная дверь захлопнута и, вернувшись к столику, уселся в кресло.

– Аркаш, – тихонько позвал Серёга. Гость не реагировал, продолжая сопеть.

Голова шумела, плохо соображала. Трескачёв налил себе полную рюмку. Выпил махом. Сморщился. И, прослезившись, быстренько закусил капусткой с брусникой, что квасила жена.

Повеселело. Он поднял с пола пульт и тихонько включил телевизор. Поклацав по программам, оставил музыкальный альтернативный канал, где сейчас крутился клип RAMMSTEIN. Музыка воодушевляла.

«Вечно марширующие немцы, – подумал Трескачёв и, налив ещё водки, залпом выпил. – А мы вот вам!»

Сергей нащупал за ухом сигарету. Достав, покрутил её в пальцах. Пошарил глазами по столу. Зажигалки не было. Он поднялся и пошёл на кухню, шатаясь – водка вновь накатила. Склонившись и раскачиваясь над плитой, захотел прикурить. Жал на кнопку поджига, слышались щелчки, но газ почему-то не воспламенялся. Трескачёв выплюнул на так и не загоревшуюся конфорку сигарету.

«Я выплюнул курить, а остальные бросают. Я опять некурящий», – подумал, усмехнувшись, Сергей и, вконец опьяневший, поковылял к кровати.

Аркаша услышал далёкий, из-за многих световых лет, шёпот Звезды. Как его это уж достало. Хотелось кинуть в Звезду тапком. Он так удобно улёгся на диванчик. А она нудит, чтоб он шёл домой. Зачем? Кто его там ждёт?

– Домой надо идти, – пробурчал Аркаша, перевернувшись на другой бок. И тут же по-настоящему провалился в чёрный колодец пьяного сна.

Газовая плита у Трескачёва не была снабжена контролем за пламенем. И из так и не загоревшейся, не выключенной конфорки продолжал идти газ, распространяясь по всей квартире. Форточки были закрыты. И, когда концентрация газа перевалила за критическую, Аркаша с Сергеем умерли. Тихо, легко и просто.

КРИСТИНА

Сам решаю за себя,Ведь глаза мои открыты.Понукать мною нельзя,Покуда сердцем не забытыВольный ветер, пыль дорог,Впереди – ширь горизонта,Неба высь, да пыль от ног,Позади печаль о чём-то…

10-го мая 2010 года, сбылась давняя мечта Кристины. Она купила двухкомнатную квартиру в Североморске. Дворик, по сравнению с общей картиной аккуратного городка, не ахти. Зато дом – «сталинка». Квартиры просторные, с высоченными потолками. Не то, что в «хрущёвках» поблизости. А ведь именно в соседней «хрущёвке» она и жила до девятого класса. Тогда родители, потерявшие последнюю возможность переносить друг друга, развелись. Квартиру разменяли на однокомнатную, для отца. Доплату же получила мама и, забрав дочь, уехала жить в Нижний Новгород к своей матери, бабушке Кристины, схоронившей деда два года назад.

Так они там и жили, втроём. И Кристина всегда хотела вернуться в Североморск. Причём, на ту же улицу. Вот не понравился ей Нижний, и всё тут! Казалось бы, большой город. В центре России. И зима тут – зима. И лето – лето. Нет, тянуло к сопкам. С макушек которых постоянно сползающие тяжёлые тучи утюжат крыши домов и, распарывая о них брюхо, проливаются холодным дождём на горожан.

И, несмотря на частую непогоду, всё ж хотелось жить именно там. Там, где грозди ярко-красной рябины под окном. Где по ночному небу извивается лента северного сияния. Где радость от первых лучей солнца после долгой Полярной Зимы. В Нижнем солнце есть всегда. А разве кого-то радует обыденность?..

Впрочем, так думала только Кристина. И мать считала, что со временем это пройдёт.

Кристина закончила школу. Поступила в Высшую Школу Экономики, – здесь же, в Нижнем Новгороде. И по окончании устроилась в фирму. Стала торговым представителем. Моталась по магазинам, организациям, предлагая товар. Брала заявку и мчалась в офис, где этот товар забивали в накладные. Кристина терпеть не могла эту работу. Но при должном усердии та приносила неплохие деньги. И, не особо ограничивая себя в расходах, за пять лет она накопила шестьсот пятьдесят тысяч рублей, – как раз на двухкомнатную квартиру в Североморске. И ещё сто шестьдесят тысяч осталось на первые необходимости.

Мать, узнав, что дочь всё же на полном серьёзе уезжает, сначала расстроилась. Но после смирилась, успокоилась. А что ещё остаётся матери, когда ребёнок уж вырос и давно сам себе голова. Кристине было двадцать восемь лет. И, коль личная жизнь не сложилась тут, так, может, в Североморске всё пойдёт по-другому.

Отец, давно продавший свою однокомнатную квартиру и живущий теперь в «трёшке» с новой семьёй, сделал дочери вызов в закрытый город, когда подходящая квартира появилась в продаже.

Кристина прожила месяц у отца, пока дождалась разрешения администрации города на покупку жилья.

Новая семья у отца была ещё та. Вечно тараторящая жена и два её ребёнка. Дочь – двадцатилетняя стерва. И двадцатипятилетний сын, на диване мечтающий о высокооплачиваемой работе. Общий язык Кристина нашла только с младшим сынишкой её отца, братиком, проказником Алёшкой.

Жила Кристина в комнате у «стервы». Названная сестрица всячески пыталась показать, кто тут хозяйка, а кого здесь лишь благосклонно терпят.

К примеру: вернувшись с прогулки, Кристина открыла форточку. Конец апреля, солнышко светило в окно, а квартиры отапливались с каким-то остервенением, словно кочегары стремились побыстрей израсходовать мазут и остановить уже котлы на лето. После улицы в комнате было жарко. Н у, она и открыла форточку. А тут с кухни зашла сестрица.

– У нас апрель – не май месяц, – съязвила та. – Это у вас, в Нижнем, тепло. А тут даже май – не май месяц.

В другой раз Кристина как-то присела за стол со своим ноутбуком. Проверить почту. И увидела по дальним краям стола налёт пыли. Взяла тряпку, да и протёрла. Так вернувшаяся с прогулки сестрица устроила скандал по поводу сдвинутой с места лампы.

Были и другие подобные случаи. Но при родителях стерва превращалась в радушную сестрёнку, стремящуюся всем сердцем сблизится с недружелюбной Кристиной.

Единственным симпатягой был разбойник Алёшка. Они частенько игрались. Входящий в раж братишка оставил не один синяк на руках Кристины.

Наконец, через месяц она приобрела-таки в собственность двухкомнатную квартиру. Всего-то шестьсот пятьдесят тысяч рублей! В хорошем состоянии. Свежие обои, линолеум. Только, вот, чугунная ванна вся облезла и пожелтела. Да окна старые. Но то мелочи.

У Кристины оставалось сто шестьдесят тысяч, отложенных на жизнь. Сто на обстановку. А на шестьдесят жить до первой получки на новой работе. Которую собиралась активно подыскивать после штампа в паспорте о Североморской прописке. То есть – недельки через полторы.

В первый же день она купила в спальню широкий раскладной диван, шкаф-купе с зеркальными дверцами. И в зал кожаное офисное кресло на колёсиках. На стол денег уж не хватило. Нужна была ещё и «кухня», а от ста тысяч осталось – три.

К позднему вечеру отец собрал шкаф и диван. Постельное бельё Кристина привезла ещё с Нижнего, так что ночевать осталась сразу в новой квартире. За окном стоял Полярный День, шторы ещё не куплены, но повезло – было пасмурно, и солнце не светило в глаза. Кристина, лёжа на диване, натянула на голову одеяло.

«Вот так мечты и сбываются», – подумала она.

Нет, не то, чтоб все пять лет, работая в активных продажах, гоняясь за своими процентами, накапливая деньги, она только и мечтала о квартире в Североморске. Вовсе нет. Это был просто вариант. Мечты, вообще, сбываются у тех, кто знает, как к ним идти, и – идёт. И хорошо на этом пути иметь несколько взаимозаменяемых конечных пунктов.

Личная жизнь в Нижнем не сложилась. Последние три года она прожила у своего молодого человека и его замечательной мамы. Да и молодой человек был замечательным, пока не выяснилось обратное. Они собирались пожениться, планировали отдельное жильё. Его мама имела кое-какие деньги и, если бы ей добавили, она бы купила и переехала в однокомнатную квартиру, благословив молодых в своей «двушке».

Но замечательные молодые люди, порой, как оборотни становятся вдруг натуральными козлами. Некогда замечательный молодой человек выгодно познакомился с питерской мадам, да и улетел к ней. Причём, так спешно, что Кристина узнала об этом, когда тот уже приземлился в Пулково.

Конечно, было горько и досадно. Но, в принципе-то, и ладно. Всё, что ни делается – к лучшему. В конце концов, существовал ещё и план «Б». Значит, решила Кристина, судьба ей – ехать в Североморск.