Конкистадор - Дмитрий Володихин

Впоследствии какой-то дотошный журналист спросил командора, ставшего к тому времени героической фигурой, отчего он с таким сумасшедшим упорством лез в гибельную артиллерийскую дуэль. Спросил и ждал, наверное, тяжеловесного военного ответа со всеми подробностями тактических расчетов. На худой конец – флотской шуточки… Медынцев ответил тремя словами: «Я искал возмездия». Когда-то рейдер, на котором он служил, был буквально раскурочен аравийскими легкими крейсерами, построенными на женевские деньги… После того, как интервью опубликовали, командор получил от своего духовного отца епитимью, о суровости которой на флоте много лет ходили легенды.

Во-вторых, еще три женевских крейсера приблизительно через час после начала сражения добрались до «мягкого подбрюшья» терранской «группы флотов» – десантных, ремонтных и транспортных флотилий. После того, как эту рыхлую массу расцепили с ударными силами Терры, а затем вывели из ее прикрытия легкий отряд Медынцева, защищать ее остались жалкие корветы в сранительно небольшом количестве, да еще древняя станция ПКО «Бастион». Правда, на ней по специальному заказу в рекордно короткие сроки усилили броневую защиту, но от этого корабль не перестал быть старой рухлядью… Так что тяжелые крейсера женевцев оказались, вроде бы, в роли трех волков, явившихся в овчарню с визитом дружбы. Разумеется, их прежде всего интересовали десантные корабли, набитые штурмовиками, как огурцы – семечками. И еще того больше их интересовала новенькая «Аргентина»…

Бой был скоротечным и жестоким.

Флагманский крейсер женевцев «Солана» атаковал «Аргентину», остальные два ударили по «Бастиону», прикрывавшему десантные корабли и транспорты. Атака производилась на высокой скорости, женевский адмирал Теодор Уотерхаус не стал тратить время на маневр торможения: он планировал, пройдя сквозь строй терранских кораблей, развернуться и нанести еще один удар. А потом еще, еще и еще… Вышло иначе. Именно скорость спасла один из его кораблей.

Тяжелый крейсер «Солана» открыл огонь по «Аргентине» с предельной дистанции и пробыл в состоянии огневого контакта не более двенадцати минут. На второй минуте два гигантских транспорта, оказавшихся неподалеку от штабного корабля, ответили артиллерийсим ударом поразительной мощи. Несчастная «Аргентина» вооружена была на порядок слабее тяжелого крейсера, а транспорты, по всем законам судовой классификации, вообще должны были удирать, а не палить. Им, в сущности, нечем «поцарапать» корабль крейсерского класса. Но старший артиллерийский офицер «Соланы» доложил своему начальству, мол, это выше моего разумения, но по нам бьет главный калибр… Уотерхаус велел перенести огонь половины бортовых арткомплексов на один из странных транспортов. Крейсер успел сделать несколько залпов по новой цели, а потом в системе Гармонии вспыхнули две новые маленькие звезды. Одновременно. В огне взрывов исчезли и «Солана», и «Аргентина».

По иронии судьбы гибельный фейерверк произошел точно в 00.00 с 31 декабря на 1 января по условному времени терранского поискового контингента. Звезды погибших кораблей стали жутковатым салютом уходящему году…

В первые минуты нового, 2141-го года партия ремонтников и спасателей пыталась пробиться на центральный пост линейного крейсера «Изабелла», замаскированного под военный транспорт серии «Карбас-НМ». Все входы в помещение оказались заваренными – излучатель «Соланы» дотянулся до сердца «Изабеллы», хотя никаких иных повреждений терранский флагман не получил… На центральном посту лежали вповалку двадцать мертвецов и восемь выживших людей. Оглушенных, контуженных, обожженных, но все-таки выживших. Вице-адмирал Виктор Сомов валялся без сознания, со сломанной левой рукой, на левой щеке его медленно проявлялся кровоподтек, а на темени набухала чудовищная шишка. Под правой его коленкой покоилась голова старпома «Изабеллы»; тело старпома фонтанировало кровью в десятке метров от сомовского.

Всем терранским поисковым контингентом целый час командовал Галай. Потому что главкома нашли и откачали только через час после завершения стычки с «Соланой»…

Два других женевских крейсера встретили такой же огненный вал на своем пути. Помимо старенького «Бастиона» по ним в упор били главным калибром два крупных транспорта совершенно безобидного вида. Один из женевских капитанов догадался добавить скорости и пролетел зону огневого контакта за десять минут. Его корабль потерял половину надстроек, но уцелел и стремительно вышел из боя. Второй капитан не стал отдавать подобный приказ, и на четырнадцатой минуте огневого контакта его крейсером некому стало командовать. Вышли из строя центральный пост, резервная рубка управления, рубка связи, рубка мгновенной связи, а также большая часть арткомплексов. Все старшие офицеры погибли. Терранцам сдал крейсер корабельный медик в звании лейтенанта… Впрочем, кроме пленных там нечем было поживиться. Оганесян, взявший на себя командование маленьким отрядом линейных крейсеров, приказал, переправив остатки экипажа на терранские корабли, расстрелять металлическую развалину. Что и было исполнено.

К тому времени ударные силы Терры уже развернулись для повторного боя, Княжевич была мертва, а Медынцев закончил со своими гончими охоту за тяжелыми крейсерами женевцев.

Галай отозвал Медынцева для защиты десантно-транспортной армады. Оставил ему только «Изабеллу». А Оганесяна с тремя линейными крейсерами, сбросившими маскировочные одежки транспортов, направил к предполагаемому месту встречи эскадр – своей и Гольца. Женевский адмирал для повторного столкновения располагал тридцатью восемью линкорами и крейсерами – если, конечно, он успеет собрать их в один кулак и сможет поставить в строй все поврежденные корабли. Если не успеет или не сможет, то, по подсчетам Галая, у него будет от тридцати четырех до тридцати шести вымпелов. А это вполне приемлемо: «группа флотов» и сама могла выставить тридцать шесть ударных кораблей. Вряд ли женевцы подозревают, что уничтожили в первой сшибке ударных сил не пять линейных крейсера Терры, а всего один плюс четыре слабо вооруженных транспорта, тщательно закамуфлированных под могучих артиллерийских монстров и управляемых на расстоянии, с соседних кораблей. Сработала «домашняя заготовка» Сомова, состряпанная по рецепту имперского кабинетного стратега Гончара-Владиславлева.

…Гольц и успел, и сумел, но это уже не имело ни малейшего значения. Он, Галай, Оганесян и Медынцев почти одновременно получили сообщение: к месту боя приближается российская императорская эскадра из сорока пяти больших артиллерийских кораблей и целого роя легких сил. Ведет ее с самыми серьезными намерениями наследник престола цесаревич Пантелеймон Даниилович.

Разумеется, Гольц отвернул и второго столкновения не произошло. Женевская эскадра покидала терранский сектор, стремясь к воссоединению с основными силами. По дороге ей попался рейдер, отставший от флотилии Медынцева и почти потерявший ход. Его разнесли в щепы с дальней дистанции, даже не предложив сдаться: торопились…

Галай и Оганесян объединились. Терранские ударные силы и эскадра цесаревича преследовали отходящих женевцев, рассчитывая навязать им крайне невыгодный арьергардный бой.

Но этому не суждено было сбыться. Новогоднему сражению положил конец Виктор Сомов. Придя в себя, он осведомился о последних новостях. И пока адъютант скакал по маршам «Изабеллы» к медотсеку, главком тупо рассматривал потолок и печалился. Ему было очень больно, возможно, обломанная кость ущемила или порвала плоть. Хорошо хоть перелом – закрытый, а не открытый. Ощупав руку, Сомов пришел к выводу, что до открытого ему оставалось совсем немного.

Боль открыла дорогу для странных мыслей.

«Господи Иисусе Христе сыне Божий! Как тут тесно… Куда не сунешься – везде чужие локти. Господи, отчего мы все время толкаемся друг с другом? Господи, как я устал! Прости меня, Господи»… – помимо руки, у него ужасно болела голова, а к горлу упрямыми толчками подступала тошнота, – «Господи, как видно, у нас две судьбы… Либо так и будем толкаться в Лабиринте до Страшного Суда… Толкаться будем и истреблять друг друга… Надо попросить у медика что-нибудь от головной боли… Или выйдем из Лабиринта и сами научимся летать к звездам. Либо – либо… Может, чертово сотрясение мозга? Я знаю, Господи, почему Ты показал нам: вот, есть ОП на Терру-10… Я знаю, Господи, ты просто нас пожалел. Дал нам, несчастным дуракам, передышку… Господи, нам нужно выбраться отсюда, чтобы не убивать за каждый клочок земли».

Новости.

В секторе Поднебесной между китайским флотом и женевской эскадрой идут вялые затяжные бои.

Галай преследует Гольца.

Цесаревич преследует Гольца.

Аравийцы спалили в своем секторе разведывательный крейсер новых евреев.