Бумеранги. Часть 1 - Варвара Оськина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А вот Бен справлялся легко. Он умудрялся без труда придумывать цели и всегда давал новый смысл однотипной игре своей дочери. Когда позволяло время, они могли часами превращать обычный поезд в многовагонное чудовище, отстраивая станции, вереницы домов и составляя чёткое расписание рейсов. Оливия была в восторге и до нервного тика повторяла о важности подобных попыток организации. А Джиллиан иногда хотелось завыть, но ради Эми и Бена она была готова на что угодно.
– Вызывайте на помощь спасателей, – тем временем улыбнулась она и попыталась оценить масштаб трагедии. – Надо разобрать завалы и развезти пассажиров по домам до того, как стемнеет.
– Да, мэм, – восторженно завопил Кристофер, радуясь безнаказанности за мелкое безобидное воровство. Честное слово, это всего лишь горшок и игра, а не кошелёк и кредитная карта отца!
Но тут вздрогнула Эмили, исказив тонкие черты лица, и на мгновение будто выпала из реальности. А Джил мысленно сжалась и уже приготовилась успокаивать орущего ребёнка, однако на помощь неожиданно пришёл тихий Лео. Младший из сыновей Элвина пользовался безграничным доверием Эми. А потому он спокойно взял её за руку и осторожно потянул в сторону красной тележки, в которой дети перевозили свой «инвентарь». Пару раз моргнув, дочь бегом бросилась к уже выгружавшему коробки Кристоферу и на ходу затрещала что-то важное про зелёные леденцы. Джиллиан медленно выдохнула.
Эмили не знала условностей, не играла в слова или смыслы, не шутила и не понимала шуток в ответ, но как любой аутичный ребёнок интуитивно чувствовала скрытое в человеке нутро. Хорошее или плохое? Эми пока не могла разобрать, однако ещё ни разу не ошибалась. Именно поэтому Джил никак не могла поначалу найти с ней контакт. Слишком многое перемешалось в душе миссис Рид, вызывая внутри дочери взрыв непонятных эмоций. А потому она почти никогда не обнимала мать, но отца…
Наверное, Джил могла бы назвать Бена миром. Целой вселенной. Самой жизнью для маленькой, очень особенной девочки.
– Пожалуйста, не перепутайте: кубики в синий ящик, поезда в красный, а рельсы в полосатый, – крикнула она им вслед и снова посмотрела на часы.
Ребята давно не нуждались в уточнениях, но подобные проговорённые вслух действия по-прежнему оставались основой существования Эмили. Порядок, организация и контроль. Джиллиан долго приучала себя вот к таким мелочам. Привыкнув держать в голове сотни задач, она не могла принять медлительность и почти патологическую одержимость дочери, отчего каждый раз до крови кусала губу. Не торопить, не кричать, не обижать. И стать уже матерью. Той, кем до безумия хотелось бы быть, не вживись она так глубоко в давно опостылевшую роль.
Когда игрушки оказались сложены, а дети с трудом усажены в ставшую для них слишком тесной тележку, к компании присоединился Элвин. Увидев его бодро шагавшим вниз по склону, Джиллиан почувствовала, как расслабились скованные тревогой плечи. Не будь сегодня здесь Кристофера и Лео, Эми наверняка ощутила бы напряжение матери. Так случалось всегда. С тех пор как они впервые поняли друг друга.
Без труда потянув за длинную ручку, Элвин тронул импровизированный транспорт с места и шепнул:
– Я нашёл их, мэм. Послезавтра, два часа дня, в «Пит’с кафе».
И супруга вице-президента едва сдержала истерический смех. Право слово, однообразные шутки вселенной уже утомили.
11
6 лет назад
Чикаго, штат Иллинойс
Февраль
Протянув руку, чтобы отдёрнуть тяжёлую штору, Джиллиан вновь улеглась на подушку и всмотрелась в яркую синеву утра. Сколько она себя помнила, ей всегда было холодно. Стоило лишь очутиться вне дома, как Джил дрожала от гула незнакомого помещения. Её не спасали ни тёплые одеяла, ни закрытые окна. Она куталась в пледы и нахохлившейся птицей ютилась в каком-нибудь кресле, пока желание спать не пересиливало. Воробушек. Именно так назвал её Джеймс, когда в первую брачную ночь она ёжилась на слишком большой кровати. Прижимаясь к мужу, Джил искала хотя бы кроху тепла, но натыкалась только на прохладную кожу, морозные поцелуи и дрожала… дрожала… дрожала…
Но в последние дни всё было почему-то иначе. Озеро бесновалось три дня, и вместе с ним стучала в окна сердитая льдистая крошка. Она налетала вместе с порывами ветра, тихим звоном проникала в хрупкие сны и остужала распалённое работой сознание. Казалось, Джил должна была бы стучать зубами от царившего в мире холода, но вместо этого она распахивала тёмные шторы и долго-долго наблюдала за снежными играми. Босыми ногами она танцевала на каменных плитах пола, пока впервые за долгие месяцы готовила завтрак. Не потому, что была голодна, но оттого, что здесь это казалось естественным. И спроси её кто: «В чём причина?»– Джиллиан не смогла бы ответить. Возможно, в добротной кирпичной кладке старого дома. А может, в том, что она наконец повзрослела. Или же…
Или же все объяснения крылись в рубашке, которую Джил так и не заставила себя снять. Некогда хрустящая, идеально выглаженная ткань давно измялась, но от неё всё ещё слышался упрямый аромат сигарет. В него Джиллиан куталась уже третий день и не замечала, как вертит… вертит меж пальцев белые пуговицы. Рубашка была слишком большой, слишком просторной для изрядно похудевшего тела, и Джил утопала в ней точно в хламиде, но ничего лучше она до сих пор пока не носила. Через пару часов или дней Рид вернёт сбежавший багаж, рубашка отправится в прачечную, а затем на пустующие без неё плечики, и чудо закончится. Джиллиан знала, что любой иной вариант покажется неприличным. Они с Беном коллеги, а не обменивающиеся личными вещами любовники.
Увы, это так. И ощутив на языке горький привкус, она привычно зарылась носом в подушку, вдохнула ещё оставшийся там аромат саше и снова устало смежила веки. Истощённый бессонницей
