Геноцид армян. Полная история - Раймон Арутюн Кеворкян
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Приговор военного трибунала напоминает различные обвинительные заключения, утверждающие, что «организаторами этих преступлений являлось распущенное объединение, известное как “Единение и прогресс”, совершившее многочисленные правонарушения и преступления, и члены Генерального совета, представлявшие вышеупомянутое объединение». Затем документ пускается в длинный исторический очерк о последовательных неудачах, понесенных Османской империей. Он напоминает, что «турки, жаждущие свободы и справедливости, воспринимали движение, зародившееся 9 июля 1324 г., как манну небесную и как чистые воды свободы». Тем не менее они также видели «катастрофические последствия итальянских и балканских войн» и отмечали, что младотурки «ввели правительство в заблуждение и, делая вид, что уважают свободу, смогли собрать Комитет», который захватил власть и достиг своей щели, подчинив Совет министров Генеральному совету, сделав первого рабом» решений последнего. «Как министр финансов Джавид-бей открыто высказал в заявлениях под протокол пятого собрания палаты депутатов, состоявшегося 24 и 26 октября 1334 г., эта группа активистов в составе партии “Единение и прогресс” была настолько смелой и непогрешимой в принятии решений, касающихся судьбы нации и страны, что они [КЕП] не считали нужным представить Совету министров решение об объявлении войны, хотя даже султаны не принимали такие решения самостоятельно. Поскольку каждый понимал, что этот метод правления не мог принести положительных результатов, деяния Комитета, который уважала даже оппозиция, казались спорными для здравомыслящих людей… Компетентные, честные и опытные государственные чиновники были уволены и заменены людьми из Комитета. Результатом стали обоснованные общие жалобы на правительство, настолько деспотичное и тираническое, что оно заставляло людей сожалеть о деспотическом режиме, что оно совершало преступления, в частности, против немусульманских национальностей, и особенно, что оно заставило армян, которые тогда поняли, что их убеждение о свободе гарантии безопасности и правосудия ничем не подкреплялось, искать первого удобного случая, чтобы реализовать свои национальные чаяния, которые они лелеяли ранее. Тот факт, что национальный вопрос встал среди подданных и даже среди мусульман, посеял раскол и недоверие между ними. Таким образом, единству Османской империи был нанесен серьезный удар… Учитывая то, что эти факты были установлены посредством расследований, а также вышеупомянутых обвинительных заключений и что невозможно опровергнуть пять пунктов, раскрытых и проверенных нашим военным трибуналом, или утверждать, что они являются недействительными, мы единогласно пришли к важному убеждению, что вышеупомянутые личные преступления, приписываемые Комитету “Единение и прогресс”, были совершены таким образом, что это пятнает честь Комитета… Таким образом, в результате обсуждения было решено, что, учитывая этапы этого судебного процесса, вышеупомянутые доводы защиты представляют собой адекватную защиту.
Пять обвинений включают следующее: 1) преступления, представляющие собой массовые убийства, реальность которых доказана перед трибуналом, массовые убийства, которые были совершены в Трапезунде, Йозгате и Богазляне, были организованы и совершены лидерами комитета “Единение и прогресс”; 2) решение вступить в войну было принято Комитетом без «обсуждения на заседании Совета министров»; 3) партия вмешивалась в государственные дела с целью добиться отставки военного министра Ахмеда Иззета; 4) съезд партии принял решение поручить [Кара] Кемаль-бею, «который отвечал в штаб-квартире комитета “Единение и прогресс” за контроль над вопросами, связанными с поставками», миссию создания «совета торговли и, позднее, нескольких компаний и объединений, которые получили монополию на коммерческие сделки, что позволяло им конфисковать все имущество населения», и 5) партия вмешивалась в дела государства»[5062].
В результате суд заочно приговорил Талаата, Энвера, Джемаля и д-ра Назыма к смертной казни, а Джавида, Мустафу Шерифа и Мусу Кязыма к пятнадцати годам каторжных работ; Гусейн Хасим и Рифат-бей были оправданы][5063]. Единственный приговор, который мог быть приведен в исполнение, это приговор в отношении Мусы Кязыма, который, видимо, слишком свободно высказывался на последнем судебном заседании. Приговор военного трибунала вызывает несколько замечаний. Хотя суть судебного процесса состояла в пролитии света на массовые убийства, совершенные иттихадистскими лидерами, основное обвинение было включено в своего рода контекстуализацию их преступной деятельности; идентичность пострадавших групп армянских, сирийских и греческих была просто проигнорирована.
Этот судебный эпизод, который предвосхищает лейпцигские судебные процессы, показывает, что после совершения массового преступления, такого как геноцид, государство не может найти в себе силы, необходимые для того, чтобы отдать своих собственных граждан в руки правосудия.
Глава 9
Судебный процесс против ответственных секретарей и превратности судебных процессов в провинциях
Долгожданный судебный процесс против ответственных секретарей Комитета «Единение и прогресс» и делегированных инспекторов был начат 21 июня 1919 г.[5064], до того как судебное разбирательство против министров было окончено. Однако этот судебный процесс был прерван 28 июня 1919 г., в конце третьего судебного заседания[5065]. Как справедливо отмечает Ваагн Дадрян, только одиннадцать из двадцати девяти обвиняемых были ответственными секретарями, многие отсутствовали[5066].
21 июня на скамье подсудимых находились д-р Ахмед Мидхат, начальник полиции Константинополя, который был делегирован КЕП в Болу, а затем в Бурсу, чтобы контролировать там проведение депортаций[5067], д-р Бесим Зюхтю, ответственный секретарь в Эскишехире[5068], Авни-бей, ответственный секретарь в Манисе[5069], Абдул Гани-бей, ответственный секретарь в Эдирне[5070], Гасан Салахеддин-бей, ответственный секретарь в Бейоглу/Стамбуле, Гусейн Джевдет-бей, инспектор в Мюргюне, и Мехмед Джемаль-бей, ответственный секретарь в Алеппо[5071].
Эти лица, которые принимали непосредственное участие в реализации политики своей партии в провинциях, могли бы предоставить существенные детали о методах истребления и конфискации имущества, и, вероятно, также могли бы сообщить точные статистические данные о проведенных ими операциях. Во всяком случае, на этом судебном процессе возникло много новых подробностей. Мы не знаем, почему судебный процесс был прерван 28 июня, возобновлен в ноябре и завершился вынесением приговора 8 января 1920 г.[5072]. Этот приговор подтвердил, что Центральный комитет иттихадистов назначил исполнительных руководителей, отвечавших за истребление армян и «управление» их имуществом, которые общались непосредственно с ответственными секретарями и делегатами в целях реализации своих решений в области под юрисдикцией 3-й армии. Приговор также доказывает, что эти «ответственные секретари», которые направлялись непосредственно партией, также имели власть над вали и могли принимать все меры, необходимые для выполнения приказов, которые они получали: «Они могли свободно осуществлять свою преступную деятельность, как они считали необходимым; эти мероприятия [подразумевали] организацию и использование отрядов разбойников [чете], задачей которых было совершение массовых убийств»[5073].
Среди тринадцати подсудимых, присутствовавших на судебном процессе в январе 1920 г.[5074], только д-р Ахмед Мидхат и Гасан Фехми были приговорены к десяти годам тюремного
