Шарада - Руслан Каштанов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но внезапно время остановилось. Секундная стрелка на кухонных часах встала, словно получила инсульт. Комната наполнилась ярким светом, и интерьер оказался им парализован – замерло дыхание жизни.
Дина застыла в своей задумчивой позе, превратившись в человекоподобный манекен. Ее хотелось разбудить. Но я не стал прикасаться к ней, потому что понимал – это уже не моя подруга. Она стала иллюзией. Моей иллюзией.
Я поднялся из-за стола и вышел в коридор.
Куда-то пропала мебель. И наших вещей тоже не было. Квартира, и без того похожая на умирающего больного преклонного возраста, теперь, со своими голыми стенами и желтыми пятнами по углам, стала отдавать ветхостью и заброшенностью.
Медленно и бесшумно открылась балконная дверь, и только сейчас я обратил вниманием, что вся улица утонула в тумане. Окно от этого превратилось в белый прямоугольник, обрамленный деревянной рамкой. Я подошел к нему, преодолевая высушенную до краев пустоту. Ничего не было видно: соседние дома, тротуары, небо, – все проглотил туман.
Я переступил обветшалый порожек, оказался на балконе и вдруг понял, что все это время ходил, замерев дыхание. Это просветление помогло мне немного ослабить деревянную хватку, сковавшую все внутри меня, и я постарался сделать глубокий вдох. Который сразу перебил чей-то внятный голос, который назвал меня по имени:
–…Тим…
Откуда-то по левую сторону от меня. Кажется, с соседнего балкона.
Возможно, мне просто показалось… Точнее, мне хотелось бы, чтобы этого жуткого и холодного голоса просто не было. Но он был. И снова он произнес, более настойчиво:
–Тим!
Я медленно стал поворачиваться в его сторону, боясь увидеть того, кто обращался ко мне. Но в тумане все было скрыто.
–Скажи, ты видишь меня? – спросил он.
–Нет, – ответил я, и почувствовал, как паника покатилась от меня в разные стороны мелкими градинами. – Кто ты?
–Как же так, Тим! – почти разочаровано сказал голос. – Это я! Ты меня не узнаешь?
Напротив меня, на расстоянии пяти шагов, как раз там, где проходила полоса тумана, я стал различать чью-то огромную тень. Ее очертания постоянно менялись в какой-то размеренной хаотичности. Единый образ уловить было невозможно.
Кто-то
(что-то)
смотрел на меня оттуда, и от этой расчетливой неизвестности становилось страшно не по себе.
–Скажи, кто ты?
Я решил быть настойчивым.
В ответ он промолчал, выдержав характерную паузу оскорбленной персоны.
Фигура, что пряталась в тумане, на чужом балконе, внушала мне тревожность, которой я еще не знал. Человеческим эмоциям нет границ в степени их проявлений.
–Ты сам позвал меня, – вдруг сказал он.
(где-то там… на задворках своего сознания… я звал…)
–Ты знаешь, кто я.
Да…
Я знаю…
(я призываю свою…)
–Не бойся меня, Тим! Во мне нет ничего страшного!
–Наступило то самое время?
–Да. Этот момент пришел.
Время остановилось. Камень упал с души и ударился тяжелым колоколом. My time is gone…
Что же это?..
–Я… – Ком, застрявший в горле, оборвал начало фразы. – Я ни с кем не попрощался…
–Не надо прощаться, – твердо сказал он. – Ни с кем и никогда не надо прощаться.
–Я еще встречусь с ними?
Ответа на мой вопрос не последовало.
В моей голове пронеслась мысль, что можно убежать в открытую дверь, вовнутрь, в квартиру. А дальше вон из нее, по лестничной площадке, на улицу, и, сквозь туман, куда подальше… Но вместо этого я сделал уверенный шаг вперед… Шажок… Ноги стали тяжелыми, налились свинцом.
Я ступил еще раз.
–Стой! – вдруг скомандовало голос. – Стой…
Послушав его, я словно врос в холодный пол. Меня слегка качнуло. Перед глазами поплыл туман, огромная тень, стена, кусочек комнаты, окно; и все то же, по кругу.
–Стой…
Голос становился тише.
Мои ноги подкашивались. В глазах темнело.
Я положил руку на перила, и решил держаться за них до самого конца.
Меня начало трясти от холода. Боже, как же холодно!
–Стооой…
Этот мир стал медленно погружаться во тьму…
Мы остановились посреди степи. Ночной простор был любвеобильно обласкан мягким лунным светом. Тени по-родственному сплелись в заставшие узоры. Воздуха не было, он куда-то пропал; я не чувствовал его. Все казалось декоративным, не настоящим.
–Приехали, брат. Пора возвращаться домой…
Он помог мне выйти из машины. Чертовски не хотелось ощущать чьи-то чужие прикосновения, и поэтому я отстранился от него и своим видом показал, что со мной все в порядке, – на ногах стою крепко и без чьей-то помощи.
–Там вход в пещеру, – сказал он. – Тебе нужно идти туда.
Потом он положил свою ладонь мне на плечо, сжал его, и сказал по-доброму:
–Удачи!
Я пошел в ту сторону, куда он показывал – вход в пещеру.
Почва под ногами казалась искусственной. Вокруг повисла тишина, и я шел сквозь нее, словно глухой.
Это не по-настоящему Еще одна галлюцинация
Я прошел невысокий аркообразный проем в скале и оказался в темноте. После нескольких шагов ощутил под ногами пустоту, но сразу нашел ровный выступ; следом еще один. Что-то вроде ступенек, ведущих вниз, откуда струился пламенный свет, на который можно было ориентироваться.
Мне нужно идти туда Это моя миссия
Нет Чушь какая-то
Что со мной
Минуя десяток выступов, я оказался возле еще одного входа, который вывел меня в небольшой зал, освещенный свечами и факелами. Я услышал знакомый голос. Он вещал о моей готовности принести себя в жертву.
Ложись на алтарь
Ложись на алтарь
Ложись
На мгновение меня проглотила тьма, и в следующий миг я уже лежал на холодном камне, не в силах пошевелиться. Тот же знакомый голос повторял, как заклинание.
Война – отец всего
Война – отец всего
Война
Я увидел над собой человека в огромной сутане, и то, как в его руке блеснуло лезвие ножа. Это его голос я постоянно слышал у себя в голове. Он меня гипнотизировал.
Мне становилось понятно, что я его знаю. Но не могу догадаться, кто он. Его лицо скрыто под темным глубоким капюшоном. И как только у меня получается разглядеть его, я прихожу в ужас
и лезвие ножа падает на мое горло и скользит по нему мне кажется что кровь заливает все вокруг и я умираю да я умираю
Я покидаю этот мир…
Часть 2
Эпизод 5
Друг
Этим утром Дина проснулась от кошмара, который навеяло событие из вечерних новостей.
За последние пару лет у нее появилось убеждение, что новостные передачи – это отличная почва для роста новых страхов и неврозов. Поэтому она предпочитала не уделять своего внимания ежевечернему потоку всемирных проблем, трудно поддающихся решению, и поданных в последнее время весьма необъективно (так ей казалось; и это весьма походило на правду). Конечно, аполитичность и пассивная общественная позиция совсем не то, что может украшать современного человека. «Но, какого черта?! – говорила себе Дина. – Я молодая женщина, и мне предпочтительней думать о замужестве! Все-таки, я имею на это право».
Между прочим, в списке приоритетов замужество никогда не стояло для нее на первом месте. Возможно
