Монах Ордена феникса - Александр Васильевич Новиков

Естественно чуткий слух Альфонсо разбудил его задолго до того, как открылась дверь, поскольку он услышал шаги, но он хотел произвести впечатление и своего добился – дэ Эсген был впечатлен, хотя виду не подал.

– В обязанности дежурного также входит также рубежей государства от шпионов и нападения других стран, – хмуро заметил начальник дворцовой стражи, глядя на зевающего дежурного.

– Ага, и для охраны рубежей собрали весь цвет нации – разбойников, грабителей, шпионов, – буркнул Альфонсо.

Со Стены он сошел уже героем. Героем, который победил черных птиц – ни воплей, ни криков, ни трупов ночью не было впервые за всю историю Эгибетуза. Ликованию народа не было предела, каждый хотел прикоснуться к святому так, что бедную стражу, конвоировавшую Альфонсо чуть не разорвали на куски, благо у них были мечи и доспехи. Черная карета долго не могла проехать через запруду человеческих тел, стража разрезала пласты серых тел кнутами и копьями, при этом их едва не снесли с лошадей.

– Короля на коронации так не приветствовали, – невольно изумился дэ Эсген, хотя должен был сохранять невозмутимость.

– Сделает что нибудь для народа, а не только для себя, и своих прихвостней, будут приветствовать, – пожал плечами Альфонсо.

– Все таки надо было тебя четвертовать, – злобно ответил начальник дворцовой стражи.

А в королевском замке от слуги Минитэки Альфонсо узнал, что тот купил Иссилаиду и с утра забрал к себе в замок. Жизнь остановилась.

Лошади неслись по улице со всех пар ног, обливая прохожих водой из луж и угрожая смести их с дороги, если те не пошевелятся. Лошади неслись со всех пар ног, но все равно эти волосатые клячи еле ползли, даром, что королевские. Кучер, стегавший их кнутом, замучился так, словно стегали его самого, но Альфонсо все равно орал на него матерными словами с таким напором, что тот едва не спрыгнул на землю на ходу и не принялся подталкивать карету сзади.

Замок первого советника был огромен, как и честолюбие владельца, грозен и сер, как старая ворона – потрепанная, но бесстрашная и готовая дать клювом отпор любому, кто к ней сунется. Замок, как и королевский, тоже сидел на огромной скале, и дорога к нему была извилистой, граничащей с обрывом без шансов на благоприятное приземление, она заканчивалась в красивом, идеально ухоженном саду, до которого Альфонсо пока не добрался, упершись в стену с подъемными воротами и хмурой стражей.

– К старшему советнику короля! Живее! Срочное дело государственной важности! –стрельнул он словами первому попавшемуся стражнику в лицо, отчего тот мигом напрягся и вытянулся.

– Ты кто такой, чудик? К его высочеству захотел? А короля тебе не позвать, смерд?

– Начальника охраны позови, болван, большего от тебя не требуют!

Когда появился начальник дворцовой стражи, горцуя на красивейшем скакуне замка, Альфонсо уже кувыркали в пыли, массируя древками копий: сначала попытались прогнать словами, но в запале Альфонсо бросился в драку, и теперь, под ударами ног, думал о том, что этого делать не стоило. Так же как и не стоило приезжать к замку первого советника в старой, поношенной рясе, сворованной у монаха и пережившей страшные вещи.

– А ну хватит! – крикнул прискакавший начальник смены охраны, спрыгнул с коня, – стоит отлучиться ненадолго, как уже бьют кого то.

– Ты кто таков будешь, монах?

– Я граф Альфонсо кхе-х… дэ Эстеда… тьфу… кхе-х, пришел по важному… чтоб вас, козлы…

– Чтоб вас черти съели, недоумки!! – накинулся на стражей начальник, поднимая графа на ноги, отряхивая с него пыль – возвращая, ее, так сказать, обратно домой, на дорогу.

– Какой же это граф, бродяга обычный, – пророкотал стражник, оторопевший от нагоняя на пустом месте, – одет, как нищий, их тут сотни блаженных шляется целый день.

– Он монах, он и должен быть одет как нищий. И граф. Ступайте за мной, ваше сиятельство, его светлость ждет вас.

Советник сидел в огромном кресле, в огромной комнате, перед огромным камином, огромным столом, с огромной тарелкой яблок на ней, и казалось, дремал, впрочем, всегда так казалось. Когда в палаты залетел Альфонсо, Минитэка щелкнул пальцами – все слуги и стража растворились в мгновение ока, закрыв массивные двери с грохотом, свойственным массивным дверям.

– Граф Альфонсо, поздравляю с исполнением наказания. Теперь ты свободный человек.

– Премного благодарен, ваша светлость. Не хотел Вас беспокоить пустяками, но дело пятиминутной важности для Вас. Это дело…

– Я ждал тебя, Альфонсо, – перебил его Минитэка, – и знаю про твое желание. Я купил ее по дешевке, за десять тысяч песедов – за обедом я съедаю на большую сумму…

– Я готов отдать за нее двадцать! – встрял Альфонсо, -тридцать. Сорок?

– Это забавно. Неужели ты думаешь, что я купил ее потому что у меня некому ухаживать за садом?

– Это вряд ли, – подумал Альфонсо. И вправду, зачем ему она? Тоже влюбился?

Это было самое вероятное предположение (как в такую не влюбиться?), но нутром Альфонсо уже чуял подвох, а тут еще всплыли слова про святого марионетку – кукловода, услышанные в подземелье замка, готового вести за собой серую массу, именуемую народом. Этого еще не хватало!

– Мы стоим на пороге мировой войны. Зажатые с одной стороны лесом, с другой – океаном, мы расплодились так, что теперь нам не хватает территории. Мы как сельди в бочке. Все страны, словно злобные псы, только и ждут, как их спустят с цепи и тогда начнется драка не на жизнь, а на смерть за каждый клочок грязи, который мы зовем землей. И в этой своре Эгибетуз – маленькая, слабая шавка, которую разорвут одной из первых, если она не найдет себе мощного союзника, к которому присоединится. Аэрон глуп и носится со своими понятиями о чести и достоинстве, как курица с камешком, не понимая, что нам не устоять в любом случае.

Альфонсо не верил своим ушам так же сильно, как и не хотел бы все это слушать. Купить себе Иссилаиду – что может быть проще, но теперь он понимал, что сможет сделать это только пройдя через самую темную, противную, неблагородную клоаку, когда либо созданную богами – политику, нырнув в нее с головой.

– Не беспокойся, – изобразил Минитека на лице что то типа , немного раздвинув щеки, – никто нас не услышит. Мы можем говорить свободно.

– Я не понимаю, при чем здесь я? Вояка я так себе.

– Я поясню. Пока Аэрон сражался с деревьями в лесу, королева возила на смотрины свою дочь– Аленку в Степь, и та понравилась местному принцу – Донису. Теперь все готово к тому, чтобы заключить союз между Степью и Эгибетузом, но Аэрон уперся, как бык рогом и ждет поддержки от другой страны на севере – Эстерии – такой же маленькой и хилой, как