Монах Ордена феникса - Александр Васильевич Новиков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Тебе, – произнес Минитека после небольшой паузы, – нужно будет свергнуть короля.
– А, только и всего! – ошеломленно, а потому не контролируемо воскликнул Альфонсо, – А я то думал: птицы мертвы, волка я отогнал, чем же мне теперь заняться? А свергну ка я короля с престола!
– Потрясающая дерзость, – сказал Минитека бесцветным голосом, – которую я оправдываю только твоим дикарским лесным происхождением.
Альфонсо вздрогнул, но внутри себя, по крайней мере он надеялся, что снаружи этого не было заметно.
– Не удивляйся, – Минитека вскинул руку, и на стол брякнулась вещица – артефакт Волшебного города, который Альфонсо нашел у себя в штанах в лесу. – Мои люди обыскали твои покои раньше людей Бурлидо, и я прекрасно знаю, что ты ходок. В отличие от повернутого на религии короля, и ненавидящего тебя первосвященника. Ты знаешь, что за эту штучку из Волшебного города, тебя будут жечь очень долго и очень мучительно?
– Волшебного города не существует, – твердо, как мог, сказал Альфонсо, хотя сердце у него бешено заколотилось – это легенда. А эту штуку можете показать кому угодно – я понятия не имею, что это.
– Я тоже. Однако в таких вопросах король непреклонен- гореть тебе ярко и долго, как бы ты не отпирался, и Бурлидо мне в этом поможет – уж он то напоет королю про демона из Леса, про пророчество из Священной книги. Наплетет с три короба – не унесешь. С ходоками король даже не разговаривает.
Это было весьма убедительно сказано – кому поверит король: своим подданным, или какому то проходимцу, не понятно откуда вылезшему, не понятно кем являющимся. Ответ очевиден.
– А от меня то что требуется?
– Повести за собой людей – невежественную толпу, которая считает тебя мессией на Земле, повести туда, куда скажу я, и когда Аэрон падет, ты получишь все, что пожелаешь – власть, деньги, положение, и свою садовницу.
– А если я откажусь и доложу королю о Вашем предательстве? – спросил Альфонсо просто так, на всякий случай, хотя ответ знал заранее.
– Король тебе не поверит, он поверит мне. А я просто уничтожу тебя и твою любовь. Если ты сбежишь или предашь меня – она умрет. Да и ты тоже. Ну так что? Согласен?
Сможет ли он предать короля, обречь тысячи людей на смерть ради одной Иссилаиды, возможно, даже, уничтожить целую страну? Альфонсо задумался, и думал не долго: конечно сможет, что тут и говорить. Людей на свете много, а Иссилаидушка – одна.
– Да вариантов то не много, – пробурчал Альфонсо.
– Это умное решение. Значит сейчас ты выйдешь отсюда живым. До поры до времени ты мне не понадобишься, позже, я пришлю человека и он тебе все расскажет. Пока – свободен.
Из замка первого советника Альфонсо вышел предателем, сел в свою (королевскую) предательскую карету, одолженную у того, кого должен был свергнуть.
– Ой, и ладно, мне что Аэрон – отец родной? Кто мне вообще все эти люди? Никто. – думал он, глядя на работающих в полях крестьян, которым земли вполне хватало, чтобы замучиться на ней работать.
13
…Но было, помимо зла Сарамонова, было еще и зло людское. Окружили разбойники Алеццо, угрожая посечь его, ибо требовали их души черные золота блестящего. И молвил тогда Алеццо:
– Глядите на солнце жаркое, творение Агафенона Великого, разве не ярче золота блестит оно. Смотрите на траву зеленую, на скот тучный, на древа, плодами обремененные – разве не лучшая пища для голодного это. Так чего же желаете вы еще, души злобные, души заблудшие. Что вам, металл этот презренный? Покайтесь, встаньте на Путь истинный, славьте Агафенона Великого, да довольствуйтесь малым, ибо чрезмерная роскошь и довольство – есть путь в царство Сарамоново.
И сказали на то разбойники:
– Прав ты, монах Ордена Света. Возжелали мы лишнего себе, чинили кручину люду православному, как искупить теперь вину свою пред народом?
– Покайтесь, просите прощения у Агафенона Великого, а как попросите – творите добро везде, где только можете, воздержитесь от лишнего, жизни мешающего, делитесь с ближним последней рубахой своей.
И благодарили разбойники Алеццо, и стали на Путь истинный они, а позже, стали самыми ярыми последователями Ордена Света…
Сказ о жизни великого Алеццо дэ Эгента,
святого – основателя Ордена света
Часть 4 стих 6
Страшная алкогольная битва оставила на новеньком, дорого обошедшемся казне камзоле Альфонсо кроваво красные пятна от вина – раны борца с коварным, зеленым змием. Торчал из под него подол грязной рубахи, топорщилась в разные стороны давно не бритая борода и не систематизированные гребешком волосы, чернели на штанах следы множества королевских канав, из которых его периодически доставала стража. Две недели запоя сделали с Альфонсо то, что не смогли сделать Черные птицы – превратили в слабого, шатающегося старика с трясущимися руками и опухшим лицом. Что происходило в это время он помнил смутно – какие то пиры в каких то замках, графини, виконтессы, побеги от их разъяренных, мужей, даже стрела в спине, удаленная Дюпоном – все это было блеклой картиной с мутными пятнами вместо людей, красной нитью через которую ярко проходила непроходимая тоска.
– Как же меня угораздило так влюбиться? – болел Альфонсо от любви и похмелья в королевском саду, поближе к фонтану с карасями – источником воды, прохлады и жирными, успокаивающими своей медлительностью рыбками.
Многие знатные особы почли за честь лечь с ним в кровать, сама принцесса караулила его в саду, наблюдая за ним украдкой, тяжко и томно вздыхая, плача по ночам, а единственная любовь его, доступная (чего уж лукавить) всем за горсть монет, не доступна ему одному. Что же за мерзкий извращенец пишет судьбы людей, запутывая их, как веревки в канате? Почему нельзя все сделать так, как написано в былинах: с героизмом, взаимной любовью, долго и счастливо на всю жизнь? Зачем все эти сложности?
В голове у Альфонсо била в колокол не переставая маленькая церковь, а тело не хотело принимать форму и висело на цепи садовых качелей, цепляясь за звенья пальцами. Принцесса возникла у качелей бесшумно, присела рядом с Альфонсо, аккуратно расправляя голубое многослойное платье на тоненьких коленках.
– Вам нехорошо, граф? Вы нездоровы? – сочувственно спросила принцесса, посмотрев на Альфонсо, таким тоном, словно у нее тоже болела голова.
– У меня похмелье, Ваше величество, – промычал Альфонсо, и закрыл глаза от вездесущего солнечного света, да и принцесса его раздражала.
– С похмелья хорошо помогает ромашковый чай, так наш конюх говорит. Хотите, я его Вам принесу?
– Кого, конюха? Ваша забота не стоит меня… ик… ой… Не стоит беспык… Вашечество…
– Ой, да мне не трудно…– принцесса вскочила на ноги, пропала, правда, ненадолго, и появилась действительно с каким то
