Сумма наших жизней - Софи Астраби

70

Камилла

Камилла замечает многодневную щетину, которая покрыла его квадратную челюсть, как лес порою покрывает холмы. Она смотрит в его серые глаза, в эти два больших облака, которые дарят тень в жаркие дни. Задерживает взгляд на его носу и внезапно находит его головокружительно мужественным. Камилле всегда нравилась эта характерная часть лица. Наверное, это единственное место на лице, где возможна художественная свобода. Глаза, все любят глаза. Отражение человеческой души, которое делает лицо живым, это очевидно. Но Камилла не любит очевидности. Она любит кривые носы. Носовые перегородки, которые считают себя подземными лабиринтами. Носы – это случайные решения.

Он удивлен ее появлением, и это то, чего хотела Камилла. Чтобы удивление вытеснило гнев. Но он почти невозмутим. Просто отходит в сторону, чтобы впустить ее, и она входит, в своем неоново-оранжевом трико и черной головной повязке. Она предстает перед ним безо всяких ухищрений, не пытаясь выглядеть как можно лучше.

Камилла делает несколько шагов и видит, что в квартире царит полная темнота. Только войдя в гостиную, она замечает луч света на противоположной стене. Камилла хочет извиниться за то, что прервала его на середине фильма, но Тома опережает ее.

– Я его уже видел.

– Что за фильм?

– «Семейный очаг» Франсуа Трюффо.

– А, понятно.

Камилле нечего добавить. Она не особый любитель кино и в любом случае не могла бы сейчас вспомнить те немногие фильмы, которые смотрела. Она думает, что сказать, чтобы завязать разговор, нарушить молчание, но ничего не приходит в голову. Тома не спрашивает, что она здесь делает, знала ли, куда собирается, надевая спортивную одежду, и как раздобыла его адрес. Камилла делает шаг вперед, луч кинопроектора гаснет, и начинает мигать лампочка. Аппарат перешел в спящий режим, погрузив Тома и Камиллу в кромешную тьму.

Она делает еще один шаг, теперь их разделяет всего несколько сантиметров. Она еще не остыла после бега и думает, что если бы Тома был стеклянным, то от такой близости покрылся бы капельками.

Однако он не двигается. Он стоит прямо, неподвижно, весь напряженный. Камилла чувствует, что он не сопротивляется, но сам ничего предпринимать не будет. Она слегка отрывает пятки от пола, и ее губы касаются его грубой бороды. От прикосновения губ Тома закрывает глаза и, судорожно вздохнув, слегка откидывает голову назад, затем выпрямляется. Всего в нескольких сантиметрах над Камиллой.

Она все еще стоит на цыпочках, ее тело абсолютно параллельно телу Тома. В тишине квартиры она пытается успокоить дыхание, но оно вырывается резкими толчками. Она осторожно кладет руку ему на грудь, и видит, как в ответ слегка приоткрываются его губы. Он так близко, что Камилле кажется, она может его вдохнуть. Смесь древесных нот, кожи и коньяка. Сладкий насыщенный аромат. Мощный и тревожный. Его запах вызывает у нее обонятельный шок. Камилла чувствует себя пьяной. Ей кажется, что ее губы повисли в воздухе, голова кружится, а низ живота скрутило от нетерпения. Она уже собирается опустить ступни на пол и постараться успокоиться, когда Тома хватает ее за талию и притягивает к себе. Он смотрит Камилле прямо в глаза, и она понимает, что каждую секунду он принимает решение. Бежать или остаться. Он кладет руку ей на затылок, отбросив остатки нерешительности, придвигается к ее губам и целует. Сначала нежно, а потом все более и более страстно. Он поднимает ее и относит на кровать. Стягивает с нее мокрую футболку, и его губы скользят по ее коже, по губам, шее, по впадинке ключицы, по груди. Камилла дрожит, и Тома обхватывает ее тело своими горячими руками. Его тело кажется ей крепким, сжатым как пружина, плотным. Оно покрывает ее полностью, и она чувствует себя хрупкой и сильной одновременно. Она почти забыла, что такое мужчина. Его тело не такое мягкое, как у нее, тяжелее, спортивнее. Мужественнее. Она пробует на вкус его губы, как пробуют манго, терпкий фрукт с нежной мякотью. Камилла медленно отстраняется, переводя дыхание, но Тома возвращается к ее губам, и она видит по его глазам, что он все еще сердится на нее. Но ничего не может с собой поделать. Это сильнее его. Нежные, страстные движения, которые ощущает тело Камиллы, – это не он, а желание, которое в нем живет.

Камилле хочется остановить время, чтобы вся оставшаяся жизнь была бесконечным повторением этого мига, но, похоже, происходит обратное. Все ускоряется. Их тела гармонично переплетаются, и эта очевидная гармония, кажется, сокращает количество секунд, заключенных в одной минуте.

* * *

Страсть уступила место легкому смущению. Тома сидит на краю кровати и молча смотрит в пол, пока Камилла одевается. Она чувствует себя опустошенной, но как если бы пустота была огромной тяжестью внутри ее тела. Она не решается повернуться и посмотреть в лицо Тома.

– Я не могу, Камилла. Я пытаюсь убедить себя, что все это не имеет значения и на самом деле не ложь, а скорее шутка… Но все мое детство я страдал от того, что отец постоянно предавал мое доверие. От эгоизма лжи…

Камилла молчит, медленно просовывая руку в рукав куртки с капюшоном. Она хотела бы выговориться, оправдаться, но ей слишком стыдно. Получится, что она просит о помиловании, а она не хочет смягчения приговора. Она хочет, чтобы Тома простил ее безо всяких смягчающих обстоятельств и никогда больше к этому не возвращался.

Камилла стягивает волосы в хвост. Она делает это редко, но сейчас ей хочется выиграть несколько лишних секунд, прежде чем она навсегда исчезнет из его жизни. Тома смотрит на затылок Камиллы, и это зрелище пробуждает в нем внутренний бунт.

Разве есть что-то прекраснее женского затылка? Ему хочется обхватить ее руками, почувствовать ее кожу возле своей, слиться в объятии. Но вместо этого он массирует большой палец левой руки, словно пытаясь его открутить. Камилла направляется к выходу и, не оборачиваясь, останавливается у двери.

– Мне очень жаль, – говорит она. – Я жила не своей жизнью.

71

Камилла

Камилла стоит за прилавком и ждет доставку. Идея с букетами из сухих цветов давно крутилась у нее в голове, и наконец она нашла время этим заняться. В углу магазина она натянула веревку, на которой повесила пучки живых цветов головками вниз. Каждое утро она проверяет их состояние и записывает в блокнот, как быстро высыхает тот или иной сорт. Когда они будут готовы, Камилла сбрызнет их лаком, чтобы зафиксировать и защитить от влаги. Ей хочется сравнить свои цветы с теми, которые сейчас доставят. Она надеется, что в магазине не слишком влажно и