Прелюдия: Империя - Юрий Ижевчанин

— Тебе больно? — тихо спросил он.

— Нет, господин! — так же тихо ответила она, не смея его целовать. — Мне очень-очень хорошо, так что я не смогла удержаться. Ты такой властный и такой сильный. Так приятно подчиняться тебе.

— Ну и не удерживайся, — сказал Тор и обнял рабыню еще сильнее. Она опять закричала, народ вокруг зашушукался.

Наконец Тор оторвался от рабыни и мысленно выругал гетеру за бокал возбудителя, который она ему преподнесла утром.

— Что там у вас? — спросили из-за двери официалы. — Ты что, в нарушение приговора наказывал рабыню? Предъяви ее нам.

Тор обвязал вокруг бедер полотенце, взял за руку рабыню и вывел ее.

— Тебе было очень больно? — елейно-участливо спросил официал. — Помни, это часть твоего искупления грехов и не ропщи, а покоряйся. Ты же сама хотела этого.

Рабыня посмотрела исподлобья и вдруг резко ответила:

— Мне было очень хорошо! Я всей душой восприняла приказ обслуживать хозяина, и Любвеобильная меня за это вознаградила тем, что я совершенно раскрылась, целиком и полностью отдалась господину, и господин сумел на мне проявить всю свою мощь.

— Доволен ли ты, Мастер, службой Ангтун? — задали официалы дежурный вопрос.

— Очень доволен! — искренне ответил Мастер. Он не всем был доволен, но общий поворот событий его веселил.

— И у тебя хватило мужской силы, чтобы после знаменитой гетеры взять женщину так сильно? — недоверчиво спросил официал.

— У меня хватило бы силы еще на пару здешних прислужниц, — хвастливо, но уверенно, сказал Тор.

Услышав такое заявление, сразу несколько служаночек стали расстегивать платья, демонстрируя груди, и умильно улыбаться. А толпа просто завизжала от восторга и зааплодировала. Сам Тор понял, что он сглупил.

— Надо будет теперь это использовать для наставления народа, — тихо сказал один официал другому. — Я пойду в Суд посоветуюсь, и заодно вызову нам смену.

Тор отметил эти слова, но не уловил в них скрытого подвоха. Тем более что ему страшно захотелось есть и пить.

— Ангтун, иди закажи мясо с овощами и зеленью, да побольше блюдо! А к нему хороший ломоть хлеба и кувшин крепкого вина. И для себя возьми тарелочку, будешь есть то, что от меня останется.

Слова Мастера слышали все, но заказ формально надо было передать именно рабыне. Она робко пошла вниз, умильно оглядываясь на такого властного и сильного хозяина, но толпа уже встречала ее значительно лучше. Щипки и шлепки были, но добродушные, подбадривающие. А заодно куча неприличных шуточек, на которые рабыня теперь только смущенно улыбалась, понимая, что возмущаться ей нельзя и что это уже намного лучше ненависти.

Большущее дымящееся блюдо мяса принесла разбитная служаночка в расстегнутом платье, сразу же прижалась к Тору грудью и стала целовать его, не стесняясь рабыни. Тор подумал: "Еще сильнее влип!" но вдруг почувствовал неискренность поцелуев и понял, что он должен сделать. Он схватил служанку за платье, отчего то совсем разорвалось и слетело с девки почти полностью, и поцеловал ее. Ответ был порочным, неглубоким и неискренним. Тогда Тор поднял практически нагую служанку на руки, вынес ее наружу и выбросил на улицу, крича:

— Ты хочешь не любви и даже не меня! Ты хочешь для себя наслаждения и славы! Ты меня не выдержишь!

Толпа еще больше восхитилась, засмеялась и зааплодировала, а устыженная служанка уползла в свою каморку зашивать платье.

Формально рабыня должна была есть объедки, но заметив, что она смотрит голодными глазами и вспомнив, что при уходе вчера вечером он не позаботился о еде для наложницы, Тор милостиво разрешил ей положить мясо в свою тарелку и есть вместе с ним. Рабыня ела и радостно болтала глупости типа:

— Ой, мой хозяин, как приятно иметь в себе твое теплое семя! Оно так глубоко вошло, и я так сильно раскрылась, что уже чувствую, что вот-вот понесу от тебя прекрасного ребеночка. Я так буду счастлива носить в себе твою кровь и твое потомство!

Тор вдруг помрачнел. Он вспомнил предупреждение гетеры: "Не плоди рабов от этого ничтожества", достал из сумки флакончик, вылил его в чашу воды и приказал: "Выпей!"

Рабыня покорно выпила и спросила:

— А это что? Я снадобий такого вкуса не помню.

— Это лучшее противозачаточное зелье от Толтиссы. Я не хочу плодить рабов.

Рабыня чуть-чуть всплакнула, только сейчас вспомнив, что ведь дети ее будут рабами без права отпуска на волю. Но очень быстро утешилась, потому что Тор обнял ее и даже разрешил целовать себя в грудь. Ангтун через некоторое время умоляюще попросила:

— А в губы тебя можно разок поцеловать, хозяин?

— Да, ответил Тор. — И даже не разок.

Рабыня сразу же впилась ему в губы и продолжала бешено его целовать до самого конца объятий с выражением полного счастья. Потом Ангтун обтерла влажной тряпочкой с благовониями тело хозяина от пота, сама тоже обмылась и примостилась около Тора, уткнувшись мордочкой в подмышку. Но долго отдыхать Тору не пришлось. В дверь постучали официалы и сказали:

— Через час тебе и рабыне надо быть у Патриарха. Он решил лично подробнее исследовать данный случай.

А с улицы доносился голос глашатая:

— Решением Императора и Патриарха, да благословят их Победители и да продлят их дни, объявлен двухдневный праздник Торжества Справедливости! Завтра и послезавтра всем гражданам, слугам и рабам повелевают веселиться!

Голос удалился на следующую улицу. Тор вернулся к разговору с официалом.

— Как одеваться? В одежду кающегося или в лучшее платье? — спросил Тор.

— Одежда рабыни предопределена приговором. А тебе лучше явиться в одной набедренной повязке. Но не обязательно из дерюги, — улыбнувшись, прибавил официал. — И драгоценности надень.

Тор достал набедренную повязку из самой лучшей ткани, надел серьгу, кольца и мужское ожерелье цеха оружейников. И тут постучался слуга, представившись: "Иньс, буду тебе, Мастер, служить, если пожелаешь. Меня прислала великолепная Толтисса."

— Иди к хозяину таверны и возьми для меня коня. — кратко приказал Тор.

Через пять минут небольшая процессия из двух официалов, Тора, рабыни и слуги двинулась к Храму. Перед входом на территорию Храма рабыня остановилась, поскольку опозоренная не имела права входить в Храм. Но официалы сказали ей:

— Ты вызвана Патриархом и поэтому имеешь право войти, — и подали ей серую накидку из грубой ткани, в которую Ангтун с облегчением закуталась.

Исследование началось с того, что Тора провели в задние покои, где его обступили несколько монахов-лекарей и монахов-эмпатов, проверявших его тело, ауру и эмоции. После получасового осмотра ему, как есть нагому, велели пройти в келью Патриарха. Патриарх еще до этого получил доклады о результатах обследования, но начал с того, что лично перепроверил выводы. В частности, Тору предложили большой лист, на котором были изображены треугольники из латуни и схема их сборки, и попросили представить, что получится, если разрешается изменять размеры кусков, но не схему их сборки. Сосредоточившись, Тор выдал: