Города гнева - Влад Бах
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Тонкие дымные лучи, вытянутые в небе, как будто кто-то невидимой рукой наносит перечеркивающие горизонт линии. Я видел такое раньше. Слишком много раз и слишком хорошо знаю, что будет дальше.
– В укрытия! – громогласно командует Каэл Морас.
Но я знаю, что это не поможет. Я знаю, что от этого уже не убежишь – нет такого запаса времени.
Первый удар. Воздух сотрясается от оглушительного взрыва. Огненный столб вспарывает землю у самой кромки леса, и взрывная волна разносит в стороны тела шершней и падальщиков.
Второй. Теперь ближе. Взрыв выбивает комья земли, осколки камней и куски раскалённого металла. Я слышу, как за стенами разлетаются крыши домов. Слышу крики. Слышу грохот обрушивающихся строений.
Третий. Земля вздрагивает под ногами, вызывая дрожь в коленях, пробирая до костей. Пламя взмывает ввысь, а затем оседает раскалённым дождём.
Я почти не слышу собственного дыхания. Только гул в ушах. Астерлион содрогается.
Я оглядываюсь. Воины застыли, будто не понимая, что происходит. Несмотря на то, что они уже становились свидетелями таких атак, к такому нельзя быть готовыми никогда. Это… это не бой, нет. Не отражение атаки. Это казнь.
Я смотрю вниз.
Вижу тела мутантов. Разорванные, разбросанные, вспыхнувшие, как факелы. Оторванные конечности, реки крови, отчетливо видимые на снегу, дымящиеся и обуглившиеся внутренности.
А потом я вижу дома. Те, что стояли ближе к окраине. Их больше нет. Остались только груды обугленного камня и осколки фасадов.
Чужие крики сливаются в единую неразличимую волну. Меня словно окатывает ледяной водой.
«Вы стреляете в нас с безопасного расстояния. Вы – слепое оружие. Вы не видите, куда падают снаряды и кого убивают…»
Теперь я понимаю, о чем говорила Иллана.
Корпорация не видит разницы. Для них нет людей. Нет анклавов. Нет границ.
Есть только цель.
И если ты стоишь на ее пути, тебя просто сотрут.
Иллана!!!
Ее имя стремительно проносится в сознании и пронзает его ядовитой стрелой. Всё остальное меркнет. Всё – гул в ушах, визг раненых, тяжёлый запах гари, хаос рушащегося города – становится лишь фоном. В голове только единственная мысль, ледяной иглой проникающая в мозг: «Она там, в городе».
Я срываюсь с места, резко отталкиваясь от стены парапета, забывая обо всем, что происходит вокруг. Меня не волнует, что воздух дрожит от жара; не волнует, что пепел забивается в горло; не волнует даже, что земля под ногами все еще содрогается от раскатов артиллерийских ударов.
Мне нужно ее найти. Я обязан ее найти!
– Дерби, стой! – резкий голос Каэла звучит прямо за спиной, но я уже лечу вниз по лестнице, перепрыгивая через ступени, выскакивая на нижний ярус.
Мимо меня проносятся люди – одни в панике ищут укрытие, другие бросаются спасать раненых, кто-то просто застывает как вкопанный, уставившись на пылающий горизонт.
– Где Иллана?! – кричу я, схватив ближайшего воина за предплечье. Тот даже не сопротивляется, мотает головой, не в состоянии вымолвить ни слова.
Чёрт.
Сердце остервенело колотится в груди, взор заслоняет кровавое марево. Мыслей нет, планов и стратегий тоже. Только усыпанное веснушками лицо неотрывно стоит перед глазами, заставляя мое сердце скакать галопом и гореть в агонии.
– Отставить, Дерби! – голос Каэла гремит в ушах, заставляя меня инстинктивно замереть. – Ты никуда не пойдёшь!
Я разворачиваюсь и почти сталкиваюсь с ним лбами.
– Где она?! – ору в лицо Морасу. – Где твоя дочь?
– Прекратить истерику, – грозно рявкает он. – Ила в Бастионе. Она в безопасности! Слышишь меня?
Дыхание срывается, грудь сдавливает железными тисками.
– Ты уверен?! – рычу на Каэла, как дикий зверь.
– Если бы я не был уверен, то не тратил бы на тебя свое время! – огрызается Морас, толкая меня в грудь. – Мальчишка! И это ты взялся учить нас, как вести войну?
Отмахиваюсь от него, стирая со лба холодный пот. Самое главное я услышал.
Бастион.
Если Ила в Бастионе, значит, она жива.
Этот чёртов бункер не разрушится даже под артиллерийским ударом.
Я делаю несколько вздохов, борясь с подступающей слабостью в ногах. Облегчение накатывает лавиной.
Каэл хмурится, внимательно разглядывая меня.
– Ты понял? Понял, что я сказал?
Я молчу. Он делает шаг вперед, заставляя взглянуть в его глаза.
– Теперь слушай сюда, Дерби.
Он переводит взгляд на горизонт, где ещё догорают всполохи ударов.
– Сейчас ты нужен мне здесь. Живо к обороне, пока они не решили ударить ещё раз.
Я медлю, но понимаю, что он прав. Мотнув головой, прогоняю остатки шока, делаю глубокий вдох, сжимаю кулаки, чтобы заставить себя собраться.
– Хорошо.
Я поворачиваюсь и бросаю взгляд на город.
Пламя. Густые клубы дыма. Тлеющие руины домов.
– Больше ударов не будет, – произношу, даже не глядя в небо.
Если бы Корпорация собиралась добить город, за считаные минуты от него остались бы одни руины. Но артиллерия замолчала. Они сделали свое дело – уничтожили мутантов. А сопутствующие жертвы и разрушения…
Что же ты творишь, отец? Точнее, Одинцов по твоей указке! Какого дьявола?
Меня колотит от ярости и гнева. Не знаю, что бы я сейчас сделал, оказавшись лицом к лицу с ними обоими! Не знаю, черт возьми! Провожу трясущейся ладонью по лицу, стирая грязь и копоть. В ушах всё ещё стоит звон, но теперь его перекрывают другие звуки: стоны раненых, грохот осыпающихся завалов, резкие приказы солдат.
Астерлион выжил. Но какой ценой?
Я поворачиваюсь к Каэлу.
– Потери?
– Пока неизвестно, – его голос твёрд, но лицо напряжено. Он уже просчитывает ущерб от последствий атаки. – Нужно разгрести завалы, найти выживших, доставить раненых в госпиталь. Твоя задача – курировать западный сектор.
Я киваю. Сейчас не время для вопросов – время для действий.
Мы быстро спускаемся вниз. К воротам уже подогнали грузовики, люди делятся на группы, организовывая поисковые отряды. Огонь полыхает в восточной части города, слышен треск обрушивающихся зданий. Но паники нет. Здесь давно привыкли, что за жизнь приходится бороться.
– Южный квартал почти не задет. Основной удар пришёлся на восток, – докладывает старший дозорный.
– Где больше всего людей?
– Многие спрятались в подвалах. Пока неизвестно, сколько выжило.
– Я беру западный сектор. Вы – к очагам пожара. Если там ещё кто-то остался, времени у них мало.
Он молча кивает и тут же отдает приказы.
Рядом стоит Микаэль. Скрестив руки на груди, он наблюдал за мной все это время с неизменной усмешкой.
– Что? – раздражённо бросаю я.
– Просто вижу, что отец так и не успел промыть тебе мозги. Но думаю, он очень старался. Я прав?
– Отвали, Мика.
– Нет, мне просто интересно, – напирает Фостер, не собираясь сдаваться. – Как тебя вообще занесло на Полигон? Неужели президент взял и так просто отпустил единственного наследника? Или… может быть, у тебя тут спецзадание?
– Иди к черту, Микаэль, – выплёвываю я. – Ты ни хрена не знаешь.
«Полигон – это шанс. Если он выживет, то докажет свою ценность для Корпорации. Если нет, то за него это сделает кто-нибудь другой», – всплывшие в памяти слова отца срывают пластырь с еще одного гниющего нарыва.
Вот он, папа. Стоит передо мной. Восставший из твоих мертвых списков. Живой, озлобленный и все так же ненавидящий созданную тобой систему. И плевать хотел он на то, что не представляет для нее никакой ценности. И возможно, Микаэль не единственный, кому удалось вырваться из стальной хватки Корпорации. Нас как минимум двое, а как максимум… Впрочем, это мне только предстоит выяснить.
– Я оторвался от своего подразделения во время зачистки военного объекта возле Амурского лимана и через подземные катакомбы вышел на территорию анклава. Дочь Каэла подобрала меня и привела в город. Еще вопросы есть? – исчерпывающе отвечаю я.
– Ну надо же! Очень похожая ситуация, – ухмыляется Микаэль. – Правда, тебе снова подфартило больше. Говорят, дочь Мораса – красавица. Уже поимел ее или только планируешь?
– Заткнись! – рычу сквозь зубы, хватая Фостера за грудки.
С тех пор, как мы были подростками, он здорово вырос
