Непосредственный человек - Ричард Руссо
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я смотрел на мистера Перти — не шутка ли это, — однако никаких примет розыгрыша не увидел. Разговаривая с ним, я часто чувствую, что слуховой аппарат нужен не ему, а мне.
— Красавец, — сказал я, хотя и знал, что мистеру Перти нужен другой ответ. Ему бы хотелось, чтобы я спросил, насколько он «обголодал» того паренька. Опыт общения с мистером Перти убедил меня: он одержим поиском выгодных сделок. Он лучше купит что-то ненужное с большой скидкой, чем желанное за полную цену. Дешевка — так моя мать судит его.
— Залезай, — позвал он. — Послушай стерео.
Я хотел отказаться, отговориться спешкой. При всей склонности моей дочери к мелодраме ее звонок встревожил меня — и чем больше я думал о нем, тем больше тревожился. Но я также понимал, как много это значит для мистера Перти, а потому обошел пикап со стороны пассажирской дверцы и залез внутрь. Я высокий мужчина с длинными ногами, но даже мне пришлось основательно поднять ногу. И я невольно улыбнулся при мысли о матери, «аристократке»: ее придется подтолкнуть вверх под попку.
Мистер Перти слегка повернул ключ в замке зажигания и сунул кассету в стерео. Из динамиков вырвался голос Пэтси Клайн[14] с такой громкостью, что разбудил бы и саму Пэтси Клайн. Мистер Перти выждал несколько секунд, давая мне возможность вполне оценить мощь этой системы.
— Отличные динамики, — сказал он, приглушая звук. — Но ты в этом смысле похож на меня, я уж вижу — не любишь громкую музыку.
Я подтвердил, что так оно и есть.
— А твоя ма? — поспешно спросил он. — Пари держу, она тоже не любит, чтобы громко.
— Включите ей на полную мощность — она полицию вызовет.
Кажется, мистер Перти принял эту угрозу всерьез. Как большинство наших разговоров, этот он тоже завел лишь с целью добиться от меня намеков насчет того, как обращаться с моей матерью. Я-то должен знать ее лучше, чем он сам, так рассуждает мистер Перти. Чего он не в силах осознать, так это пропасть между его знанием и моим. Если бы он и научился правильно выговаривать «обглодать», его бы удивило, что кто-то может возражать против самой его тактики. Ему-то кажется, что его подход к моей матери нуждается лишь в небольшой настройке. А я даже не знаю, с чего начать, объясняя ему его заблуждение.
Вытащив Пэтси из проигрывателя, он убрал ее в специальное отделение за ручкой передач и вставил другую кассету. На этот раз Вилли Нельсона[15], который не видит ничего, кроме синих небес.
— Пэтси я прихватил для твоей матери, — сказал мистер Перти. — Я-то предпочитаю Вилли. А твой отец?
— Если он не изменился, то предпочитает тишину.
Мистер Перти пожал плечами, как бы говоря: нет компромисса между любителями музыки и любителями тишины.
Я провел ладонью по приборной доске, похвалил интерьер пикапа. Мистер Перти, чертов бедолага, купил эту махину, чтобы произвести впечатление на мою мать.
— Шикарно, — сказал я в надежде, что этот комплимент послужит мне билетом на выход. Ага, как же.
— Антиблок есть! — Он ткнул пальцем в пол, словно достаточно взглянуть на педаль, и я разгляжу там антиблокировочную систему торможения. — Кабина огромная.
Я полюбовался пространством между сиденьем и задней стенкой.
— Брезик обычно за отдельную плату идет. Но я уболтал паренька оставить мне его даром.
Я понятия не имел, сколько стоит «брезик» и что это такое, но проследил за взглядом мистера Перти, устремленным в заднее окно, на кузов пикапа, крытый сланцево-серым брезентом.
— Как думаешь, твоей ма понравится?
Брезик и антиблок? Разумеется, не устоит.
— Позавтракаем, — предложил мистер Перти, указывая на «Круг» (вот уж не думал, что тут подают завтраки).
— Я завтракал примерно четыре часа назад, — ответил я, но тут же вспомнил, что с завтраком расстался. Наверное, потому-то я голоден, а мистер Перти сумел-таки меня приободрить. Его миссия — завоевать сердце моей матери с помощью ярко-красного пикапа, кассеты Пэтси Клайн и потока слов с ошибками — более чем достаточный повод не принимать мир всерьез, даже когда в нем беспощадно разбиваются сердца.
— А я люблю завтраки, — сказал мистер Перти. — Часто ем их на обед. А то и на ужин. Твоя ма ведь любит завтраки?
— Никогда не видел, чтобы она завтракала, — честно ответил я.
Он печально кивнул. Так и думал.
— Здесь лучший свиной студень в Пенсильвании. Ты небось студня и не пробовал.
— Никогда, — вынужден был признать я.
— Так заходи, — сказал он устало, как будто сомневаясь, оценю ли я вкус, но уж во всяком случае буду благодарен за новый опыт.
Студень оказался похож на большую часть еды, вызывающей теоретические возражения, то есть оказался вкуснее, чем думалось. Мы молча жевали потроха, пока мистер Перти не ответил на мою ухмылку:
— Твоей матери студень предлагать не стану.
Глава 18
При свете дня дом Джули и Рассела выглядит — если такое возможно — еще мрачнее. Его незавершенность бросается в глаза, окна пустые и темные, маленький «эскорт» Джули кажется еще более неуместным в огромном двойном гараже, где поместилась бы пара минивэнов и газонокосилка в придачу. Но поскольку «эскорт» одинок, я могу отбросить один из порожденных свиными потрохами сценариев, который преследовал меня, пока я ехал от «Круга» в гору, а потом вниз в Аллегени-Уэллс. Мне уже виделась подъездная дорожка, забитая знакомыми автомобилями, среди них и машина Лили. А в доме все — друзья, родственники, любимые — ждут меня, чтобы «вмешаться ради моей же пользы». Однажды моя жена устроила такую разборку своему отцу, и, возможно, теперь она сочла, что настала и моя пора. Эта картина настигла меня на вершине горы с такой отчетливостью, что я притормозил посреди прекрасного пейзажа, дабы подумать. Здесь, наверху, в холодном разреженном воздухе, показалось, что моя гипотеза выдержит бритву Оккама. Разборкой можно объяснить странный звонок от Джули. К тому же Лили давно говорит, что мое поведение беспокоит не только ее. Может, все они сговорились, Может, подумал я, эпизод с гусем убедил моих близких в том, что меня пора обуздать.
Беда
