Иллюзия греха - Александра Маринина

А потом доберутся до Иры. Иру, конечно, сложнее похитить, она не так беспомощна, как ее полупарализованная сестра. Но Иру можно обмануть и заставить уехать вполне добровольно и без скандала, так, что и искать ее никто не станет. Ира им тоже нужна, потому что она уже всем продемонстрировала свою способность работать постоянно, без длительного отдыха и даже, если нужно, без сна. С одной Наташей у них ничего не выйдет, они только измучают ее процедурами и обследованиями. А если одновременно обследовать и Иру, то они могут получить результат, вполне пригодный для использования.

Этого нельзя допустить.

Сотрудники уголовного розыска в Мурманске не особо торопились выполнять поручения следователя Московской городской прокуратуры, но работу все-таки сделали, хоть и не за один день. По указанному в телеграмме обратному адресу на улице Полярной дом N 20 был, но располагалась там администрация крупного завода. И никакого корпуса 3. И уж тем более никакой квартиры 9. Оригинал телеграммы нашли, изъяли и отправили в Москву. Оставалось ждать, что скажут эксперты, которым вместе с телеграфным бланком предоставили для сравнения тетради Наташи Терехиной. Почерк во всех образцах был на первый взгляд одним и тем же, но вероятность хорошей подделки исключать было нельзя.

Когда поступило сообщение от Миши Доценко о том, что доктор Волохов после работы в институте отправился в район Сокольников, Юра Коротков немедленно зашел в соседний кабинет к Насте.

— Слушай, наш доктор, похоже, решил наконец познакомиться с Ирой Терехиной. К чему бы это?

— Точно, — медленно произнесла Настя, подняв на Юру вмиг посветлевшие глаза. — Теперь я поняла. Ну и балда же я, Юрик! Как же это я сразу не догадалась. Поехали.

— Куда? — изумился Коротков.

— К Терехиной. Поехали, Юр, поехали, по дороге объясню. Машина у Короткова была такой старой, что грохотала и дребезжала при каждом увеличении скорости сверх пятидесяти километров, поэтому им приходилось выбирать между возможностью ехать быстрее и возможностью разговаривать. Настя считала, что скоростью в данном случае можно пожертвовать.

— Если я не права, то мы все равно не успеем. А если права, то торопиться некуда.

— Прекращай говорить загадками, — возмутился Коротков. — Объясняй, как обещала.

— Помнишь, мы с тобой все удивлялись, почему неуловимый дядя Саша Николаев проявляет интерес в основном к Наташе, к младшим детям Терехиным заглядывает от случая к случаю, а Ире вообще внимания не уделяет, хотя по большому счету в помощи больше всех нуждается именно она. Потом, когда стало понятно, что дядя Саша — это доктор Волохов, мы о своем изумлении как бы забыли. А ведь у нас сразу появилась версия, что мифический Николаев является отцом Наташи, а может быть, и младших детей. Поэтому Костя Ольшанский так смело и заявил Волохову, мол, дочь его Наташа похищена. И попал в «десятку». А теперь смотри, что получается. Волохов дурит свою любовницу Смирнягину и водит ее к себе домой, при этом уверяя, что это квартира его друга, уехавшего в загранкомандировку. Оставим в стороне вопрос о том, зачем он это делает. Понятно, что раз он не хочет ни на ком жениться и придумал для этого неизлечимо больную жену, то и насчет квартиры вынужден врать. Но наш приятель Ташков утверждает, что Зоя Смирнягина — отнюдь не дурочка. Тихая, покорная, забитая, но не глупая. Ловишь мысль?

— Пока нет, больно она у тебя тонкая. Что я должен уловить?

— А то, что квартира, в которой живут постоянно, и квартира, куда приходят от случаю к случаю, друг на друга не похожи. Различаются они, понимаешь? Запах, наличие пыли на полу и мебели, продукты на кухне — да существует масса признаков, по которым можно определить, в каком режиме пользуются квартирой. И уверяю тебя, Юрик, еще не родилась на свет женщина, которая эту разницу не почувствовала бы. Это как раз по женской линии, по линии хозяйства и уборки. Мужики замечают такие вещи в одном случае из двухсот, а бабы — всегда. Так ответь мне, могла ли Смирнягина этого не заметить?

— Выходит, что не могла.

— Тогда почему не заметила?

— Да ну тебя, Аська! — рассердился Коротков. — Чего ты меня терзаешь-то? Сама задаешь вопросы — сама и отвечай на них. Что я тебе, кролик подопытный?

— У, раскипятился, — засмеялась Настя. — Остынь. Объясняю. Она не заметила разницу, потому что ее нет.

— Как это нет? Ты же сама сказала, что Волохов водит ее к себе домой. Ташков совершенно точно это установил. Или ты сомневаешься?

— Нет, Юрик, я не сомневаюсь. Квартира на Малой Семеновской, где прописан Волохов, и квартира его приятеля-дипломата — это одна и та же квартира. Только Волохов там не живет.

— Интересное кино. А где же он живет, по-твоему?

— У Иры Терехиной.

Время приближалось к девяти вечера, и Ира была дома, на работу в «Глорию» она уходила к десяти часам.

— Ой, — испуганно произнесла она, увидев Настю и Короткова. — Вы ко мне?

— Не совсем. Твой квартирант дома?

— Который? Ильяс? Нету его, он поздно приходит.

— А второй? Кажется, его зовут Георгий Сергеевич.

— Он дома. Позвать?

— Не надо, мы к нему зайдем. Где его комната?

— Вон та, — показала Ира. — А зачем он вам?

— Помнишь, мы с тобой говорили об Олеге? — вступил Коротков. — Ты мне тогда сказала, что Олег как-то заходил к тебе, когда ты была на работе, и он разговаривал с твоим квартирантом.

— Помню. Но я не знаю, о чем они разговаривали.

— Вот мы и хотим спросить Георгия Сергеевича об этом.

Они постучались в комнату, на которую указала Ира.

— Заходите! — послышался голос из-за двери.

Настя глянула на Короткова и увидела, как губы у него сжались в узкую полоску. Он узнал этот голос.

Увидев Короткова, Волохов даже с места не встал, он, казалось, прирос к дивану, на котором сидел с книжкой в руках. Юра вошел первым, Настя за ним следом и аккуратно притворила дверь.

— Добрый вечер, Валерий Васильевич, — негромко сказала она, надеясь, что Ира этого не слышит. — Вам не надоело еще морочить окружающих? Может быть, поговорим наконец нормально?

— Что вы хотите от меня? Я уже все сказал следователю в прокуратуре. Да, Ира тоже моя дочь, и я хочу быть поближе к ней. Что в этом предосудительного? Вы полагаете, я должен был рассказать ей, что ее мать рожала детей не от мужа и ее настоящий отец — я? Я не понимаю, почему вы не оставите меня в покое.

— Перестаньте, Валерий Васильевич. Предложите мне сесть, проявите вежливость, которую вы почему-то не удосужились привить своей дочери. Впрочем, грех ее винить, она ведет такую жизнь, что ей не до политесов. Но у вас жизнь весьма благополучная, так что вам вполне по силам быть джентльменом.

Волохов встал и демонстративно положил книгу на полку.

— Присаживайтесь, — сухо произнес он. — Но прежде чем мы начнем разговор, вы должны дать мне слово...

— Вы ставите нам условия? — перебил его Коротков, скептически улыбаясь. — Валерий Васильевич, вы, вероятно, чтото не так поняли.

— Я настаиваю на том, чтобы Ира ничего не знала, — упрямо докончил фразу Волохов — В противном случае я не буду с вами разговаривать.

— Круто, — усмехнулась Настя. — Вы неправильно оцениваете ситуацию, Валерий Васильевич. Вы можете торговаться с нами долго и упорно, потому что мы не являемся процессуальными лицами, если вы понимаете, что это такое. Мы пришли к вам поговорить, вы говорить отказываетесь, навязывая нам ваши условия, мы с этими условиями не соглашаемся и мирно покидаем вашу комнату. Вы знаете, что мы делаем дальше? Мы идем к вашей старшей дочери Ирине и рассказываем ей то, что вы пытаетесь так упорно от нее скрыть. А завтра вас вызывает следователь, который, в отличие от нас с Юрием Викторовичем, процессуальным лицом как раз является и имеет право требовать от вас показаний, не спрашивая о вашем желании и уж тем более не обращая внимания на ваши неловкие попытки навязать ему какие-то смешные условия. Если такое развитие событий вас устраивает, мы не будем больше отнимать ваше время и тратить свое. Теперь решение за вами.

— Пожалуйста, я прошу вас, не говорите Ире, — сказал Волохов, сбавив тон.

— Конечно, — легко согласилась Настя. — Если это не во вред делу, мы ничего ей не скажем. Итак, Валерий Васильевич, обрисую в общих чертах ситуацию, чтобы вам было понятней. Много лет назад ваша пациентка Елена Романовская познакомила вас с Екатериной Бенедиктовной Анисковец. У Анисковец вы на протяжении длительного, очень длительного периода встречались с Галиной Терехиной. По крайней мере двое из четверых детей Терехиной являются вашими детьми. Потом с Терехиной что-то происходит, и в результате она совершает чудовищный поступок, пытаясь лишить жизни всех своих детей и саму себя. К счастью, все выжили. На протяжении следующих шести лет вы регулярно, хотя и нечасто, навещаете в больнице детей — Наташу, Олю и Павлика. Представляетесь при этом неким другом семьи, дядей Сашей Николаевым, и приходите в отделение только тогда, когда дежурит одна и та же медсестра, Алевтина Мырикова. Кроме того, вы периодически бываете в доме инвалидов, где находится Галина Терехина, но общаетесь исключительно с монахиней сестрой Марфой, которая ухаживает за Галиной и подробно информирует вас о состоянии ее здоровья. В течение последнего года вы снимаете комнату у своей дочери Ирины под вымышленным именем. Пока все верно?