Иллюзия греха - Александра Маринина

— Дело не во времени, Василий Игнатьевич, а в моей неспособности объяснить этот раздел Наташе. Я же обыкновенный студент, хотя и способный, но не гениальный математик. А объяснить такие сложные вещи ребенку, даже одаренному, и всего за несколько дней может только гений, который умеет найти нетрадиционный подход, нетрадиционное видение проблемы, найти другую логику, понятную и простую.

— Ты хочешь сказать, что нужно найти такого гения и привезти сюда? Это уж ты хватил. Этого не будет. Ищи другой выход.

— Есть выход, он намного проще. Нужно найти одну книгу, написанную как раз таким вот гением.

— Нет проблем, — тут же отозвался Василий с видимым облегчением. Запиши название, мы раздобудем эту чертову книжку, если уж без нее никак нельзя.

— Никак нельзя, можете мне поверить, — горячо откликнулся Мирон. Она на этом разделе поплывет, если ваши эксперты будут проверять ее способности по части высшей математики. С химией и физикой у нее все нормально, а вот с этим... Он горестно вздохнул и выразительно пожал плечами.

Стихотворение, написанное Наташей Терехиной для ее маленького брата по случаю дня рождения, было распечатано в нескольких экземплярах и лежало на столах у полковника Гордеева, следователя Ольшанского, Насти Каменской и Юры Короткова. Они то собирались вместе, то расходились по своим кабинетам или по домам, и вчитывались, вчитывались в строки, слова, буквы, пытаясь сообразить, что же хочет сообщить похищенная девочка. Внимание сразу было привлечено к словам «Золотой человек», потому что слова эти встречались в стихотворении трижды, но ни для маленького Павлика, ни для Оли, ни для Ирины ничего не означали. Они не смогли припомнить, чтобы Наташа когда-нибудь рассказывала им о Золотом человеке и даже упоминала о нем. Значит, слова эти предназначались для них, работников милиции. Но что они означают?

— Может быть, бронзовый памятник? — выдвинул версию Гордеев. — Ее прячут в доме, рядом с которым стоит памятник из бронзы.

— Ага, бронзовый бюст на родине героя, — подхватил Коротков. — Это не так сложно, перечень этих бюстов и городов, где они установлены, можно найти.

— Вот и найди, — распорядился Гордеев. — А мы пока будем дальше думать. Что еще?

— Еще был роман «Золотой человек», — вспомнила Настя. — Автор — Мор Йокаи.

— О чем там речь?

— Венгрия, девятнадцатый век.

— Сомнительно. Но роман нужно найти и быстро просмотреть, может быть, в тексте есть подсказка. Еще?

— Город, на гербе которого изображен человек...

— Золотые прииски... Старатели...

— Герой какой-нибудь детской сказки...

— Золотой человек... золотой человек...

Версий было много, и ни одна из них не казалась наиболее вероятной. Все были одинаково сложными и одинаково сомнительными. Чтобы отработать каждую, требовалось время. Но у Гордеева и его подчиненных не было уверенности в том, что временем они располагают достаточным. Коротков раздобыл список бронзовых бюстов, установленных в свое время в городах, где родились Герои Советского Союза, в эти города немедленно полетели спецсообщения о необходимости дать оперативную информацию о строениях, расположенных вблизи указанных скульптурных шедевров. Настя за одну ночь перечитала роман Йокаи «Золотой человек», Миша Доценко занимался геральдикой и изучал гербы городов России и СНГ. И ни разу у оперативников не возникло того знакомого ощущения, от которого перехватывает на мгновение дух: «Вот оно!»

Настя вернулась домой поздно. Выйдя из лифта, она почувствовала упоительный аромат жареного мяса. Никаких сомнений, запах просачивался из ее квартиры, недвусмысленно свидетельствуя о том, что Алексей вернулся из Жуковского в Москву. Она радостно ворвалась в квартиру и повисла на шее у мужа.

— Лешик, солнышко, я так рада!

— С чего бы это? — удивился Алексей, которому редко удавалось наблюдать такие яркие проявления эмоций у своей супруги.

— Соскучилась.

— Не ври. Нашкодила, а теперь подлизываешься.

— Ты что? — обиделась Настя. — Ничего я не нашкодила. Квартиру не спалила, вазу не разбила, потоп не устроила. Оставь свои инсинуации. Расскажи лучше, как твой аспирант политизированный защитился.

— Защитился, — коротко ответил Леша. — С грехом пополам. Из всех моих учеников он оказался самым позорным. Мне было стыдно за него на совете.

— Неужели так слабо? — сочувственно спросила она.

— Очень. Ладно, не будем о грустном. У тебя какие новости?

— Ой, Леш, какие у меня могут быть новости? Трупы одни. И неприятности. Кстати, у тебя глаз свежий, скажи, пожалуйста, какие ассоциации у тебя вызывают слова «Золотой человек»?

— Добрый, отзывчивый, щедрый. По аналогии с «золотым сердцем».

— Нет, не пойдет. Это не характеристика, а указание на что-то конкретное.

— Тогда не знаю. Никаких ассоциаций.

— А ты подумай.

— Ага, а поесть при этом можно? Ты, между прочим, домой пришла, а не на работу. Я целый день голодный, специально не ужинаю, тебя жду.

— Извини. Сейчас, руки только вымою.

Настя быстро переоделась, вымыла руки и уселась за стол. Золотой человек не выходил у нее из головы, и она машинально примеряла загадочные слова ко всему, что попадалось ей на глаза. Нарядная упаковка от английского чая, на которой изображена карета с пассажирами на фоне равнинного ландшафта. Яркие цветы на большом китайском термосе. Белый электрический чайник фирмы «Тефаль». Красная пластиковая бутылка с кетчупом. Серые и розовые цветы на оконной шторе. Рыжеволосый мужчина, сидящий напротив за столом, ее любимый муж Лешка. Кстати, а не о рыжем ли человеке идет речь? Она стала судорожно вспоминать, есть ли среди фигурантов, вовлеченных в дела о пяти убийствах и похищении, хоть один рыжий мужчина. На память ничего не пришло, рыжие ей не попадались.

Отрезая небольшие кусочки жареной телятины, она пыталась мысленно поставить себя на место Наташи Терехиной. При том образе жизни, какой вела девочка, кругозор у нее должен быть очень узким и специфическим. Если она написала про золотого человека, то нужно искать смысл не в такой широкой сфере, как гербы городов и золотые прииски. Искать нужно в том, что было доступно Наташе за эти шесть лет. А что было ей доступно? Настя постаралась припомнить, какие книги видела на тумбочке возле Наташиной кровати. Любовные романы были, это точно. Много. Потом учебники. Из школьных — география, история, русская литература, биология. Из более сложных, вузовского уровня, — физика, химия, математика. По математике книги были не только учебного плана, но и монографии, это Настя точно помнит, она еще обратила внимание на это, потому что сама когда-то училась в физико-математической школе, хотя сейчас из всего курса математики хорошо помнила только программирование, да и то потому, что постоянно пользовалась компьютером для обработки данных. Все остальное уже успешно позабыто.

— ...Ася! — донеслось до нее. Она вздрогнула и поняла, что муж обращается к ней, а она не слышит. Интересно, давно она так сидит?

— Прости, милый, — виновато улыбнулась она. — Ты что-то сказал?

— Да не «что-то», а целую речь, как дурак, перед тобой толкал, а все без толку. Ты куда углубилась?

— В «Золотого человека». Пытаюсь понять, что это означает.

— Кстати, я вот еще вспомнил. Правда, это про золотого мальчика. Не сгодится?

— А что именно про мальчика?

— Помнишь, когда мы с тобой в школе учились, у всех ребят была Детская энциклопедия. И у тебя была, и у меня.

— Ну, помню.

— В том томе, где речь шла о биологии и анатомии, был рассказ про золотого мальчика. Как какой-то богатый правитель купил мальчика-раба и выкрасил его с ног до головы золотой краской. А мальчик вскоре умер, потому что краска не пропускала кислород. Это была как бы иллюстрация к кислородному обмену в тканях.

— Да, было такое, — кивнула Настя. — Надо же, а я и не вспомнила.

Но мальчик, покрытый золотой краской, был явно не из той оперы. Однако мысль ее, получив новый толчок, заработала в этом направлении. У Флеминга есть роман про человека, которого называли «Золотой палец». В некоторых изданиях книга так и называлась — «Золотой палец». А в других изданиях ее название звучало по-другому: «Голдфингер». Все зависит от переводчика. «Gold Finger» по-английски означает «золотой палец». А «золотой человек» — Gold man. Гольдман. Гольдман...

О Господи, ну конечно, книга Гольдмана «Задачи и теоремы из анализа». Она сама принесла эту книгу Наташе Терехиной. И среди вещей Наташи этой книги после похищения не было. Значит, она ухитрилась взять ее с собой. И в этой книге — ключ.

— Леша, мне срочно нужна книга «Задачи и теоремы из анализа».

— Сейчас принесу, — Леша недоуменно пожал плечами и вышел из кухни.

Через несколько минут он вернулся.