Сеанс в Преисподней - Глеб Лютаев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Каскад пытался предсказать дальнейшие события. Снайпер. Если он сейчас подстрелит и этих, будет катастрофа.
– Хватай за руки, – послышалось метрах в десяти.
Выстрел.
– Ложись.
– Мимо.
– Бегом.
Треск веток и стон.
– Командир, принимай.
Каскад быстро схватил подчинённого, спустив его в окоп.
– Где? – спросил Каскад.
– Бедро, правое.
Каскад достал телефон, разблокировал и светом тусклого экрана осветил ранение. Слишком близко к артерии, чересчур много крови.
– Слишком близко к арте…
Он ощутил, как его запястье грубо схватила ладонь бойца и крепко сжала. Всего мгновения хватило, чтобы понять: в агонии умирает ещё один его солдат. Он прохрипел что-то невнятное, ослабил хватку и затих.
«Умер».
– Заткнись! – крикнул Каскад.
Подчинённые рядом переглянулись. Старлей не видел в темноте, но буквально прочувствовал.
– Командир?
Каскад захотел наорать и на них, но в последний момент сдержался и вынес вердикт:
– Двести.
– Точно?
– Да. Егор? – обратился Каскад к одному из бойцов.
– Я.
– Тепляк забрали?
– Ага.
– Дай сюда.
Солдат отдал.
Каскад чуть высунулся из окопа и быстро кинул взгляд в то место, где ранее они наблюдали неизвестный объект.
Ничего.
Значит, сидел снайпер. А они и не поняли. Он не понял.
– Доставай пулемёт.
Солдат быстро выполнил указание командира.
– Разряди в ублюдка короб.
Егор включил тепловизор на пулемёте и прицелился.
– Там никого нет, – сказал он.
– Знаю. Помнишь, где он был? Стреляй туда.
Через секунду раздалась бешеная пулемётная очередь, отчего уши Каскада заложило, а ствол оружия то и дело уводило в сторону. После нескольких длинных очередей стрельба затихла.
– Из окопа не высовываться. Вдруг ответка полетит. Надеюсь, эта мразь сдохла.
Егор присел в окоп, спустил в него пулемёт и удивлённо смотрел на командира. Каскад не обращал внимания на подчинённых.
– Продолжайте вести наблюдение. На рассвете Лёху вынесем. Мало ли куда эта гнида переместилась или кто другой на мушке держит. Наверняка работают тоже только через тепляк. Днём нас вряд ли увидят.
– И что, он тут с нами будет? – Егор говорил про мёртвого Лёху.
Похоже, это обстоятельство солдатам не нравилось.
– А ты можешь предложить другой вариант? – огрызнулся Каскад.
Ответа не последовало. Он отдал указания по наблюдению, вылез из окопа и быстро скрылся за ближайшим деревом, боясь выхватить пулю. К себе шёл с понурой головой и той апатией, которая, словно тень, шла теперь с ним по жизни.
«А возле блиндажа тебя ждёт Труп, который стал своим».
«Да, своим».
Глава 9
1
Весь день Рома размышлял о прошедшей ночи.
Они с Никой проспали до десяти часов, затем позавтракали, долго обсуждали случившееся во сне, после чего Рома проводил дочь до остановки, и она уехала домой.
Желая нагулять усталость и избавиться от лёгкой головной боли, он отправился на прогулку и бесцельно бродил по парку Победы, прокручивая в голове увиденное.
Как теперь стало понятно, его дочь владела необычайно сильными способностями. Ника без труда не просто меняла детали сна, она его буквально создавала. Причём делала это с мастерством именитых архитекторов и кинорежиссёров. Придумать город, населить его ботами, а потом устроить катастрофу такого масштаба сможет далеко не каждый. Точнее – никто. Когда же воочию приходится наблюдать такое творение подсознания собственной дочери, становится совсем уж неуютно.
Молодец дочка.
Рома одновременно гордился и беспокоился, планировал, как в дальнейшем использовать этот талант, чтобы он не испортил Нике жизнь. С одной стороны, она может побаловаться, а потом бросить это занятие за ненадобностью. С другой – имея перед собой пример собственного отца, может удумать заняться чем-то подобным, что, в принципе, было бы и не плохо, если бы Ника родилась мальчиком. Однако дочь была девочкой, и Рома представить себе не мог, как она будет работать с клиентами.
При этом такие сильные способности могли сулить нечто большее, чем просто избавление от дурных снов. Что, если его девочка сможет помогать людям в коме? Или смертельно больным, проводящим последние дни, а то и недели в бессознательном состоянии под действием сильнодействующих препаратов? Рома и сам пробовал пробраться в сознание к человеку, лежащему в коме, но у него ничего не получилось. Точнее, получилось, но не полностью. Он что-то увидел, попытался дотянуться, изменить, но, если правильно помнит, ничего не вышло. Проснувшись, Рома всё забыл: и сами видения, и свои жалкие попытки поменять их. Сохранилось лишь смутное воспоминание о том, что он облажался, а потому больше не пытался.
Ника – совсем другое дело.
Её талант масштабнее, фантазии больше, а потенциал… Да кто его знает, этот потенциал. Выяснить удастся только опытным путём, а когда появится возможность это сделать, одному богу известно.
Ведь так?
Не факт. Рому передёрнуло от навязчивой мысли привлечь дочь к работе с Алисой. Но эта идея назойливо зудела в мозгу, будто пыталась проделать в нём отверстие. Если монстр так силён и, чисто теоретически, это живой человек, способный дистанционно проникать в подсознание Алисы и подобно Нике создавать сны, ботов, как дочь создавала сон Ромы, то что будет, когда они оба окажутся в одном месте?
Хороший вопрос. Но ведь это небезопасно!
Отчего же? Это всего лишь сны, просто очень реалистичные и очень страшные. В то, что Алиса пострадала от рук монстра, Рома верил не больше, чем в невиновность Гитлера при развязывании Второй мировой войны. Отсюда следует вывод, что бояться за физическую безопасность дочери не стоит, а вот за психическую – очень даже. Морально вынести те ужасы, что терпит Алиса все эти месяцы, не так-то просто. Даже если дочь увидит лишь один из снов, которые, как известно, чем дальше, тем хуже. А Нике всего лишь пятнадцать. Алиса, правда, старше года на… Три? Четыре? Максимум на пять лет.
Но Алиса ему не дочь, хоть и небезразлична. А Ника – то самое ценное, что Рома боится потерять больше всего на свете, и ему вовсе не хочется ни пугать её, не обременять этим сложнейшим делом.
Потом Рома вспомнил Диану. Захотел ей написать, но, подумав, понял, что не знает, о чём. Пришёл к выводу, что нужно выждать паузу. К тому же хорошо бы самому определиться, чего в конце концов он от неё хочет.
Просто секса?
Нет.
Любви?
Блин, тоже нет.
Отношений?
Раньше думал, что да, но почему-то так уже не кажется.
Так чего тогда?
Пока не выяснил и отложил звонок Диане в недолгий ящик.
Мельком проскочила мысль об Оксане, но рассеялась, будто её и не было.
Когда подходил к дому, зазвонил телефон.
