Воины Новороссии. Подвиги народных героев - Михаил Иванович Федоров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Завод Л-ПАК
Судьба Каштанова напоминала судьбу людей, которые в начале жизни получали рабочую закалку.
— Тебя не убивало, что никак не получалось поступить в летное…
— Нет, но я всегда помнил, куда хочу… Отработал восемь месяцев на заводе и пошел барменом в том же Липецке. Потом поехал в Москву. В Москве работал барменом. И однажды за стойкой я прочитал новость в Интернете, что возобновляет набор Краснодарское авиационное училище летчиков. Большой набор планируется. Это 2013 год. Еду поступать, сдаю все экзамены. И незадолго до сдачи крайнего экзамена по физподготовке ломаю ногу. Правую ногу сломал в трех местах. Все, соответственно, я не сдал. Поехал домой.
— Это третья попытка.
— Краснодар — да. А если считать Челябинск, то четвертая. Расстроился, конечно. Приехал домой. Но надо восстанавливаться. Восстановил ногу. Начал ходить. Какое-то время еще работал барменом в Москве. После Нового года готовился к поступлению. Когда весна пришла, начал бегать, разрабатывать ногу. Все, подготовился и поехал поступать. Поехал. Думаю, если снова не поступлю, то, наверно, смирюсь с этим. Приехал и поступил.
— Пятая попытка! Ты барменом — и все-таки довернул, поступил.
Каштанов:
— Работа барменом тоже интересная. Потому что это в первую очередь общение с людьми интересными, которые приходят. Ведь есть культура пития и в бар приходят и статусом выше тебя, и ты с ними общаешься. И с ними интересно. Работа барменом поучительная с точки зрения психологии.
— И вот ты курсант. Набор был большой?
— Большой. Учились…
— Все до выпуска дошли?
— Да нет, кто-то по летке не прошел. Кто-то — по здоровью. Переводились в другие училища.
— И вот ты учишься… Трудно было?
— Я пять лет был старшиной курса, поэтому у меня…
— Понятно, старшина — это уже плюс…
— Да, все пять лет. Старшим сержантом.
— Зачетка сама ходила…
— Зачетка ходила, да я и сам старался учиться и все сдавать. Потому что и ребят надо организовывать, кто после школы. И направить. Армейские навыки привить, потому что мы же в армии. В любом случае уже курсанты. А первые годы дисциплины общие. И вот объясняешь. Строем учишь ходить.
— Ты говорил журналистам, что твой первый вылет на самолете был 6 июня 2017 года. А где он был?
— В Мичуринске. Классный инструктор. Мы с ним общаемся…
— Диплом где писал?
— В Борисоглебске… Там летал на Як-130. Классный городишко. Рядом с Жердевкой. Маленький. Уютный.
Петр Каштанов — выпускник.
— И вот концовка. Куда служить? На Арбат хочу (там Министерство обороны), — пошутил я.
Каштанов:
— Я понимал: куда пошлют, туда и поеду служить… И по распределению попадаю в 47-й бомбардировочный полк…
— А на Дальний Восток не хотел?
— Я не выбирал. Я не был красным дипломником, и у меня и не спрашивали, куда хочу.
Мы говорили.
Видел, что Каштанов куда-то спешил.
И спросил::
— Вы шли тридцать километров… А сколько часов шли?
— Тринадцать…
Вот Каштанов:
— Мне ехать надо в поликлинику…
Ему приходилось ходить по врачам, и он ушел, оставив меня со штурманом. Я провожал летчика взглядом и недоумевал: столько месяцев искал встречи с ним, а у самого был его телефон, и стоило только его набрать и позвонить…
12 апреля 2023 года
Майор Коптилов
«Принимать правильные решения в любой ситуации, которая спасет не только твою жизнь, а и жизнь твоих товарищей».
Дмитрий Коптилов
1. Сбили самолет. Катапультирование
Я уже рассказывал о летчике Петре Каштанове, который после того, как сбили его самолет СУ-34, выходил из окружения врага вместе со штурманом Дмитрием Коптиловым. Я заинтересовался судьбой штурмана, и вот в Интернете нашел фильм о нем, показанный по телеканалу «Звезда»[88].
В фильме с летчиками общается журналист.
Журналист рассказывала:
— Удивительная история экипажа СУ-34. Они не давали покоя укронацистам, вылет за вылетом наносили внушительные удары. И после очередного боевого задания самолет был подбит. С серьезной травмой позвоночника штурман майор Дмитрий Коптилов оказался в тылу врага. Что помогло ему преодолеть тридцать километров к своим? Об этом долгом пути домой в нашей программе… Будни спецоперации. Экипаж Петра Каштанова и Дмитрия Коптилова возвращался с очередного задания, когда в самолет попала ракета. Под ними была вражеская территория.
Журналист разговаривала с Коптиловым.
Коптилов:
— После выполнения поставленной задачи при возвращении домой нас сбили из ПЗРК. Ощутили мы попадание в заднюю часть самолета ракеты. Самолет стал неуправляемым.
Журналист:
— А как нужно реагировать в такой ситуации? Что делать?
Коптилов:
— В такой ситуации мы катапультировались. Все происходило мгновенно. Были доли секунды. Буквально доли секунды… Петр принял решение на катапультирование. Он дал команду: катапультируемся. Дернул ручку. Сначала ушел Петр. За ним последовал я. Машина — это часть семьи. Поэтому жалко терять…
Коптилов и журналист стояли около носовой части СУ-34.
Журналист:
— А сейчас, когда вы рядом с таким же самолетом. Какие ощущения?
Коптилов постучал по корпусу самолета:
— Родной. Я очень сильно люблю и уважаю.
Журналист:
— На каком расстоянии от земли (катапультировались)?
— От земли по высоте, ну, командир экипажа видел крайнюю цифру двадцать пять метров.
Говорит жена Коптилов
На экране показывали полет самолета, а журналист за кадром говорила:
— Самолет на скорости 900 километров в час стремительно терял высоту и вращался. И при катапультировании оба летчика получили перелом правой руки.
Коптилов вспоминал:
— От болевого шока я на какое-то время потерял сознание.
Журналист за кадром:
— Парашюты раскрылись, СУ-34 врезался в землю. Приземление летчиков было жестким, но это было спасением.
Коптилов:
— В тот момент я не знал, что у меня перелом позвоночника, но я понял, что мне тяжеловато будет.
2. В зарослях
К разговору подключился командир экипажа старший лейтенант Каштанов:
— У него (Коптилова. — Примеч. авт.) кровь изо рта идет. Оказывается, он язык прикусил в момент катапультирования. Но ничего, я начал скидывать шлем. Подвесную систему. Николаич в себя пришел. «Давай оставляй меня здесь. Иди без меня». — «Нет, если мы выберемся, то мы выберемся отсюда вместе». Ну и взял его и потащил.
Рассказывал Коптилов:
— Впереди был водоем. Болото. Мы форсировали это болото. То есть успели еще искупаться. Хотя уже и не купальный сезон, — сказал и улыбнулся.
Теперь о прошедшем можно было и улыбнуться.
Журналист:
— Едва
