Западноевропейская поэзия XХ века - Антология

СТРОКИ ЗАВЕЩАНИЯ

Перевод Евг. Солоновича

Одиночество: нужно быть очень сильными, очень,чтобы любить одиночество; нужны крепкие ногиплюс исключительная выносливость; следует опасатьсяпростуды, гриппа, ангины; не следует боятьсяпохитителей или убийц; если случается шагатьвсю вторую половину дня, а то и весь вечер,нужно делать это, не замечая; присесть по дороге негде,в особенности зимой: ветер дует над мокрой травой,и камни среди помоек грязные и сырые;только одно утешение, вне всяких сомнений, —впереди еще долгий день и долгая ночьбез обязанностей или малейших ограничений.Плоть — предлог. Сколько бы ни было встреч,хоть зимой, на дорогах, предоставленных ветру,среди бескрайних мусорных свалок на фоне далеких зданий,эти встречи не что иное, как звенья в цепи одиночества;чем больше огня и жизни в изящном теле,которое, извергнув семя, уходит,тем холодней и безжизненней милая сердцу пустыня вокруг;это тело чревато радостью, подобно чудесному ветру, —не улыбка невинная или смутная наглостьсущества, что потом уходит; уходит и уносит с собою молодость,бесконечно юное; и вот что бесчеловечно:оно не оставляет следов, вернее, оставляет один-единственный,один и тот же во все времена года.Юное существо, только-только ступившее на путь любви,олицетворяет собою жизненность мира.Весь мир появляется вместе с ним; возникает и исчезаетв разных обличиях. Что ни возьми, все остается нетронутым,и можешь обегать полгорода, но его уже не найдешь;свершилось, повторение — ритуал. Ничего не поделаешь,одиночество еще больше, коль скоро целые толпыждут своей очереди: в самом деле, растет число навсегда ушедших, —уход — это бегство, — и завтрашний день нависает над нынешним днемдолгом, уступкой желанию умереть.Правда, с годами усталость уже начинает сказываться,главным образом вечерами, когда люди встают от ужина;вроде бы все в порядке, но еще немного, и ты закричишь или заплачешь;и не дай бог, если бы все упиралось в усталостьи, быть может, отчасти в голод. Не дай бог, ведь это бы значило,что твое желание одиночества уже невозможно удовлетворить.Как же все обернется для тебя, если то, что не выглядит одиночеством,и есть настоящее одиночество, на которое ты не согласишься? Нет такого ужина,пли обеда, или удовлетворения в мире, какое бы стоило бесконечного шагания понищим дорогам, где нужно быть несчастными и сильными, братьями собакам.

НИДЕРЛАНДЫ

ГЕРМАН ГОРТЕР

Герман Гортер (1864–1927). — Поэт, критик, политический деятель. Изучал филологию в Амстердамском университете. Некоторое время был учителем; с 1895 г. — профессиональный политический деятель. В 1907 г. стал основателем левой социал-демократической газеты «Трибуна». С 1909 г. — один из руководителей левой социал-демократической партии Нидерландов, В 1918–1919 гг. участвовал в основании Коммунистической партии Нидерландов. В. И. Ленин отзывался о Гортере как о марксисте и убежденном интернационалисте (см.: В. И. Ленин. Сочинения, т. 19, с. 186; т. 26, с. 190; т. 49, с. 104).

Литературную деятельность Г. Гортер начал в 1885 г. Первая изданная им поэтическая книга — поэма «Мей» (1889) — стала вершинным достижением пантеистического направления в нидерландской поэзии. Из последующих произведений наиболее известны сборник стихов «Школа поэзии» (1902) и поэма «Пан» (1912–1916).

«Весна идет, я слышу ее приход…»

Перевод Е. Витковского

Весна идет, я слышу ее приход,и слышат деревья, трепещут деревья и небосвод,и слышит воздух, небесный воздух,синий и белый, мерцающий воздух,трепетный воздух.

О, я слышу ее приход,я чую ее приход,но мне и страшно тоже,ведь эти желания, полные дрожи,теперь взорвутся —весна идет, я слышу ее приход,слышу, как волны воздушные рвутсявкруг головы кругами,я славил тебя наравне с богами,теперь ты пришла, и вот —

словно святые угодники в воздухе — золото, золото,небо волнистым светом их одеяний расколото,высоко плывут на парусахнад озерами воздуха статно,в пресвятых одеяньях, — туда и обратнос ясным покоем в глазахскользят тысячекратно;нежные, в одеждах из воздуха, на парусах,тысячекратно, туда и обратно скользят, качаясьи отражаясьв голубой горячей глади вод.

О, слышишь ли ты ее приход,своими пальцами тонкимиосязаешь ли этот трепещущий водоворот,воздух весны, переполненный трелями звонкими?Своими кудрями — ветер пьяныйв гуще сафьянной?Своими очами голубыми, лучи струящпмп извне,в горней вышине —свет в золотых канделябрах и небо, что им согрето?Слышишь ли ты приход нежнейшего света?

Давайте смеяться до слез,смеяться, смеяться до слез,узнав ее, ту, что светит среди небесных роз,ту, что светает в рассвете дня;давайте плакать слезами,плакать, плакать слезами,и она в этот день над намитоже плачет, капелью звеня.

Вешнего света взлет,льет, беспрерывно льет,так давайте смеяться до слез,светло, как рассвет, и всерьез,это он, это он, вешний свет, летящий вдаль;и ты, наша печаль,со слезами выходишь из глаз,каждая капля — круглый лунный алмазили бледный хрусталь.

Мы словно два цветка,алых, стеблевысоких, среди весенних води океана света, ниспадающего свысока, —это весны приход.

ЯН ХЕНДРИК ЛЕОПОЛЬД

Перевод Н. Мальцевой

Ян Хендрик Леопольд (1865–1925). — Поэт, ведущий представитель нидерландского символизма. Для поэзии Леопольда характерно экспериментирование в области поэтической формы, им были сделаны первые серьезные опыты по перенесению античных форм стихосложения в нидерландскую поэзию. Поэзия Леопольда сыграла большую роль в формировании художественного мировоззрения у нидерландских поэтов 20–30-х годов.

Первый опубликованный сборник — «Стихотворения» (1898).

На русском языке печатается впервые.

СААДИ

Над садом ночь. Под деревом высоким,под звездами ты возлежишь один.О, горечь, что живет во тьме глубин:не знать себе цены, быть вечно одиноким.

Однако же тебя влечет в путивеликое, в густой сени ветвейв объятиях с возлюбленной своейготов к вершине счастья ты идти.

Взгляни, средь темных листьев так глубок,так бледен звездный свет цветов жасминных,взгляни на тайны, что цветут в глубинах,прими судьбой дарованный урок.

«Мой старый дом в конце аллеи…»

Мой старый дом в конце аллеи,«любовь, любовь, о, где осталась ты»,здесь все смелеекружится листьев влажный шелк.

Дождь однозвучный, монотонный,«любовь, любовь, о, где осталась ты»,насквозь пронзенныйпечалью, ветер вдруг умолк.

И дом теряет очертанья,«любовь, любовь, о, где осталась ты»,лишь бормотаньена чердаке в ненастной мгле.

Там кто-то шепчет с листопадом,«любовь, любовь, о, где осталась ты»,но мертвым взглядомне вымолить покоя на земле.

ШЕПОТОМ

В сонных объятьяхзатеряна, сонная,в сонных желанияхтайно рожденная

женщина страхов —медленный, тающийпризрак, в туманеробко блуждающий.

Взоры безмолвные,долу склоненные,пальцы в смятениипереплетенные;

тихим мечтаниемзавороженная,странная, нежнаяи отчужденная.

ГЕНРИЕТТА РОЛАНД ХОЛСТ ВАН ДЕР СXАЛК