Земля надежды - Филиппа Грегори

Эстер обнаружила, что у нее пересохло во рту, и потянулась к стакану слабого эля. Александр улыбнулся ей быстрой, ободряющей улыбкой.

— Держитесь, — сказал он. — Я вернусь через час.

Маленькое семейство вернулось в гостиную. Френсис и Джонни снова заняли свои посты на подоконнике, но на сей раз они не обсуждали прохожих, они были начеку. Эстер сидела у камина, изнывая от безделья. Вошла экономка и принесла уголь. При ее появлении все вздрогнули.

— Я думала, вы захотите выйти прогуляться.

— Возможно, позже, — сказала Эстер.

Верный своему слову, Александр Норман появился приблизительно через час. Неторопливой походкой он прошелся по улице, остановился, чтобы поболтать с соседом, державшим небольшую ювелирную лавку, потом открыл свою дверь и вошел. Вид праздной жизнерадостности сразу же слетел с его лица.

— Плохие новости, — сказал он, предварительно проверив, заперта ли дверь в гостиную. — Леди д’Обиньи нашла убежище во французском посольстве под предлогом того, что семья ее мужа — французы. Но парламент потребовал ее выдачи, и они выдали. Ее будут судить за измену, она получила от короля полномочия на проведение военного набора. Она пыталась собрать армию прямо здесь, в Сити.

— Французский посол передал английскую леди из партии короля в руки парламента? — с изумлением и недоверием переспросила Эстер.

— Да, — мрачно ответил Александр. — Боюсь, у его величества во Франции меньше друзей, чем он думает. Возможно, Франция готовится к сделке с парламентом напрямую.

Эстер вдруг обнаружила, что уже стоит рядом с креслом, будто готовая немедленно сорваться с места и бежать. Она заставила себя снова сесть и начать дышать нормально.

— Эдмунд Уоллер — мозг всей этой безмозглой авантюры — схвачен и поет, как слепой дрозд, — продолжал Александр. — Надеясь спастись от Тауэра и плахи, он называет всех, с кем когда-либо разговаривал.

— А мое имя он знает? — тихо спросила Эстер.

Губы у нее онемели, и ей пришлось прилагать усилия, чтобы говорить разборчиво.

— Не могу сказать, — сказал Александр. — Я не хотел задавать слишком конкретные вопросы, чтобы не привлекать к себе внимания. Будем надеяться, что ваш визитер благополучно скрылся и что он слишком незначительное звено в цепи, чтобы привязать вас к заговору.

— Если только его не поймали на папиной лошади, — заметила Френсис.

— А если я скажу, что это я дал ему лошадь?.. — предложил Джонни. — Я могу сказать, что это я и что я — роялист. Они же не казнят меня? Мне же еще десяти лет нет. Меня выпорют, а я и не возражаю. Я возьму вину на себя, а тебя не тронут.

Эстер притянула его к себе и поцеловала гладкую белокурую головку.

— Я не хочу впутывать тебя в это дело, чем бы это мне ни грозило.

Она подняла глаза на Александра Нормана.

— Мне оставаться? Или уезжать?

Он прикусил верхнюю губу.

— Черт его знает, — сказал он. — Я думаю, надо ехать. Если вы остаетесь здесь, мы ничего не выигрываем, а рискуем всем. Если вашего посетителя схватили и он, следуя примеру своих начальничков, всех радостно выдает, то и ваше имя он назовет неизбежно. Даже если его не поймали, люди короля настолько болтливы, что ваше имя все равно может всплыть. Поезжайте в Отлендс, поживите с недельку в доме Джона в саду. Я извещу вас, как только все прояснится, и вы сможете снова вернуться домой.

— В Отлендс? — с восторгом завопил Джонни. — Туда, где принц Руперт? Я должен поехать с тобой. Охранять тебя.

Френсис уже готова была сказать: «Я тоже», но запнулась и посмотрела на Александра Нормана.

— Мне тоже нужно ехать?

— Поезжайте все вместе, — сказал он. — Там вы будете в большей безопасности, чем где-либо, если Руперт все еще там. Парламент не сможет вас арестовать там, вы будете под защитой роялистов. А когда вернетесь домой, будете говорить, что вы просто работали вместо Джона в саду.

Френсис хотела было возразить, но потом передумала.

— Можете ехать прямо сейчас, — сказал Александр и вышел из комнаты в узкий холл.

Эстер обернулась, чтобы взглянуть на свою красивую падчерицу.

— Ты не хочешь рисковать и ехать со мной? — спросила она. — Я пойму, если ты откажешься отправиться со мной в Отлендс. Можешь остаться здесь с бабушкой и дедом, если хочешь, Френсис.

— О нет! — вскричала Френсис и внезапно снова стала маленькой девочкой. — Мама! Нет! Я хочу быть с тобой, чем бы это ни грозило. Я никогда не оставлю тебя одну в трудную минуту! Я просто думала, что дядя Норман тоже мог бы поехать с нами. Мне было бы настолько спокойнее, если бы он был с нами.

— Безопаснее всего для нас всех, если он останется здесь и будет следить за событиями, а мы спрячемся в глуши, — сказала Эстер. — А когда все утихнет, мы сможем вернуться домой. Не хочу оставлять надолго редкости и сад.

— А вдруг папа вернется в этом месяце? — спросил Джонни.

Эстер выдавила улыбку.

— Особенно если папа вернется в этом месяце, — согласилась она.

Дворец в Отлендсе в начале лета был очень красив. Сад выказывал признаки заброшенности, и большая часть комнат во дворце были закрыты. В главном холле расположился отряд солдат, на кухне военные повара готовили для них. Лошади кавалеристов стояли в старой королевской конюшне, и на драгоценном газоне Джона перед дворцом проходили бесконечные военные учения и парады.

Принц Руперт редко навещал свои войска. Большую часть времени он проводил в Оксфорде, при дворе, выступая против мирных переговоров и поддерживая неустойчивую решимость короля завоевать парламент, а не вести с ним переговоры. Войска королевской кавалерии не обращали ни малейшего внимания ни на домик шелкопрядов, ни на дом садовника, расположившийся рядом. Гуляя по саду, командир встретил Эстер, и она объяснила свое присутствие тем, что поскольку ее муж номинально остается садовником при дворце, то она сочла своим долгом сделать все возможное, чтобы сады не пострадали уж очень сильно.

— В высшей степени похвально, — сказал он. — А что нужно сделать?

— Траву нужно подстричь, — сказала Эстер. — Регулярный сад прополоть и постричь живые изгороди. Розы надо было обрезать зимой, сейчас уже слишком поздно и для них, и для фруктовых деревьев.

Он кивнул.

— Неподходящие сейчас времена для садоводства, — сказал он категорически. — Делайте, что можете, а я прослежу, чтобы ваша работа была оплачена.

— Спасибо, — поблагодарила Эстер.

— А кто эта хорошенькая девица? — спросил он вдруг.

— Моя падчерица.

— Следите, чтобы она не попадалась на глаза мужчинам, — сказал он.