Коптский крест. Дилогия - Борис Батыршин

   Навстречу сдвоенно ухнула лупара - Ваня кое-как привязал лошадей и вступил в бой. Олег Иванович покосился на сына - глаза мальчика горели, он не успел ни испугаться, ни осознать, как паршиво обстоят дела. Для Ивана все это пока еще приключение

   А дела, и правда, складывались отнюдь не радужно. Встретив сопротивление, бедуины явно не собирались отступать. Олег Иванович узнал этих "барсов пустыни" - те самые обвешанные оружием оборванцы, у которых они недавно покупали лошадей. Он вспомнил, какой алчностью горели глаза арабов, когда он рассчитывался за покупку - вот только приписал этот блеск радости по случаю удачной сделки. А те, выходит, решили довести торговую операцию до конца - как они это понимали. В самом деле, с какой стати, получив с заезжих лохов деньги, еще и лошадей им оставлять? А заодно - и остальное их имущество? Нет, не для того Аллах сделал бедуинов хозяевами этих пустынных земель

   В общем, путешественники попали в настоящую осаду. Осознав, что добыча вооружена (во время странствий с караваном паломников Олег Иванович с сыном избегали демонстрировать свой арсенал), разбойники отошли на безопасное расстояние и оттуда вяло постреливали по развалине, в которой скрылись их будущие жертвы. Без видимого, впрочем, успеха - после того, как пули из французской винтовки цвиркнули в опасной близости от бедуинов, те немедленно увеличили расстояние вдвое - а на такой дистанции древние карамультуки не позволяли попасть даже в цель размером с дом. Олег Иванович в оптику хорошо видел нападавших и, пожалуй, вполне мог бы подстрелить пару-тройку из них - но каждый раз уводил прицел в сторону, ограничившись подраненными лошадьми. Дело было отнюдь не в неуместном в этой ситуации гуманизме; он догадывался, что стоит всерьез завалить хотя бы одного бедуина, и его соплеменники (а, может и родственники, кто их знает) кинутся мстить всерьез, не боясь пуль и не считаясь с потерями. Восток - дело тонкое это сейчас они крутятся вдалеке, понапрасну изводя порох и подбадривая друг друга воинственными гортанными воплями - а вот если кого- то из них и вправду убить... Так что Олег Иванович неспешно постреливал по всадникам, стараясь держать их в отдалении. Иван благоразумно не вмешивался - на такой дистанции картечь из его обреза вряд ли бы даже долетела противника. Несколько раз арабы бросались в атаку - группки всадников по трое-четверо во весь опор проносились мимо хибары, оглашая пустынный воздух воплями и пальбой. Во время последнего наскока один из бедуинов ухитрился- таки словить пулю и покатился под копыта лошади - впрочем, тут же поднялся и сумел даже запрыгнуть в седло. Олег Иванович машинально отметил - конь раненого не улетел вперед, вслед за остальными, а замер, как вкопанный, ожидая своего невезучего хозяина; похоже, то что писали в его время об арабских наездниках и их лошадях оказалось- таки правдой.

   В общем, действия окончательно перешли в позиционную фазу. Видимо, арабы, не собираясь упускать жирную добычу, собирались дождаться, когда у кафиров* закончатся боеприпасы - а Олег Иванович, в свою очередь, прикидывал, когда, наконец, конные кавасы, едущие в голове каравана услышат вдалеке перестрелку и удосужатся проверить, в чем дело. И тогда бедуинам придется убираться несолоно хлебавши - местные племена, расселившиеся вдоль тракта жили за счет паломников и нипочем не потерпели бы чужаков в своем огороде.

  ##* кафимр, - неверный; в исламе - человек, не верующий в Аллаха и миссию пророка Мухаммеда,

   Беда была в одном: путешественники, желая проделать как можно больший путь до полуденной жары, отправились в дорогу слишком рано - и успели проехать изрядное расстояние. Олег Иванович припоминал селение, где их встретили камнями - одна надежда на то, что паломники поскорее миновать негостеприимное местечко и не станут задерживаться на дневной привал. Тогда, пожалуй, имелся шанс дождаться помощи. А вот если начальник каравана договорится со стариками, чтобы те уняли своих отпрысков (а что бы не договориться - деньги все любят!), - тогда паломники наверняка захотят отдохнуть и освежиться на площади возле колодца. Мукари вроде упоминали, что на ночь в этом селении караваны обычно не останавливаются - но мало ли? А Рлегу Ивановичу с Ваней ночи, скорее всего, не пережить - стоит сгуститься тьме, как арабские бандиты начнут воевать по другому - подползут к зданию, возьмут в ножи

   Так что Олег Иванович не прекращал стрельбу по кучковавшимся вдали арабам, хотя теперь выстрелы раздавались куда реже - пора было экономить боеприпасы. За два часа осады он извел их не меньше трети. Правда, патроны к револьверу и ваниной двустволке в изобилии - но это на крайний случай, если арабы все же решатся на штурм.

  Глава одиннадцатая

  В комнате пластами плавал табачный дым. Курили все - пожалуй, кроме Ольги, сидевшей в углу, протертого кое- где до дыр дивана. Она смотрела прямо перед собой, поджав слегка губы - и это придавало лицу независимое выражение. Собеседник ее выделялся в компании строгим, с галстуком костюмом; остальные же были кто в чем - в футболках, джинсах; "Дрон", щеголял натовским "пустынным" камуфляжем. Молодой человек в костюме стоял ; остальные сгрудились за столом, заваленным пакетиками из-под чипсов и пивными бутылками, и в разговор предпочитали не вмешиваться.

  - И все же я не понимаю, зачем мы это затеяли, - девушка говорила с отчетливой отчетливая гримаска брезгливости. - Надо же - такой спектакль, и все - чтобы обдурить двенадцатилетнего мальчишку! Стратегический ход...

   Геннадий снисходительно улыбнулся: - То- то и оно, что не понимаешь, лапочка...

   Ольгу неизменно бесил покровительственно- пренебрежительный тон бывшего бойфренда. Тот прекрасно об этом знал - и не мог отказать себе в удовольствии подколоть строптивую подругу.

   - Что ж, попробую растолковать.

  Во первых, - он разогнул указательный палец, - а как бы иначе он отдал нам эти свои бусины? Или ты предлагаешь силой у него их забирать? Нет, я понимаю, приятно решать сложные вопросы простыми методами - но в данном случае это не годится. Домик с порталом, видишь ли, принадлежит его папаше, и если мы вытряхнем из сынка то, что нам понадобилось - нас могут не понять

   Ольга гневно вскинулась: - У меня и в мыслях не было! - но Геннадий перебил девушку:

   - Ну да, конечно. Ты белая и пушистая, как я мог забыть. Но, тем не менее - как бы мы иначе получили бусины? И это ведь только первое соображение. Второе же таково - и Геннадий разогнул средний палец: - Сейчас парнишка испытывает чувство вины перед этими Олегом Ивановичем и его сынком - за то, что он вроде как, нарушил обещание и все нам рассказал. Где гарантия, что он им попросту не напишет? Те, конечно, немедленно бросят все дела и примчатся в Москву - и что прикажешь тогда нам делать? Я бы на их месте постарался лишить нас малейшей возможности наладить контакт с девятнадцатым веком - и не думаю, что они дурее меня. А теперь у парнишки крепко засело в голове, что тем самым он разрушит твое с лейтенантиком "счастье" - Так что, глядишь, он и повремени

  Дрон, потянувшийся было за двухлитровым баллоном "Очаковского" гыгыкнул, но Геннадий облил его таким взглядом, что тот предпочел раствориться на фоне обоев - благо расцветка позволяла.

   - А этого, - продолжал Геннадий, - романтическая натура нашего гимназиста не допустит. Сейчас он ощущает себя благодетелем двух любящих сердец - и упивается этой ролью. Вот и пусть, лишь бы глупостей не наделал

   Ольга скривилась от отвращения:

   - Ген, неужели ты не понимаешь, что это все попросту мерзко? Ну ладно, мы - в конце концов, в наше время никого уже не удивишь ни цинизмом, ни расчетом. Но он- то мальчишка этот! У него глаза светлые, он верить и в любовь и в добро и в лучшее в людях - а ты вот так, за здорово живешь, манипулируешь его чувствами? Ты хоть понимаешь, что мы ведем себя как последние подонки?

   - Подонки, говоришь? - спокойствие по прежнему не изменяло лидеру Бригады. Да, я прекрасно понимаю, что вынужден совершать не вполне... этичные поступки. Но - для чего я это делаю? Ты не задумывалась, что принцип "цель оправдывает средства" охаян теми, кто боится, что однажды найдутся такие цели, которые, И ПРАВДА, оправдают средства по настоящему жестокие - по отношению к их обывательскому мирку? Да, я - мы все! - вынуждены совершать поступки предосудительные. И, черт возьми, мы будем их совершать! Не я сказал : "морально и этично все, что ведет к победе правого дела!" Нашего с тобой, заметь, дела! А любой другой подход ЗАВЕДОМО ведет к поражению! Неужели страдания людей, которые еще только предстоят там - Геннадий замолк, видимо, опасаясь потерять контроль над собой.

   - И, наконец, третье. - Геннадий выставил третий палец; все это время он назидательно помахивал пальцами в любимом жесте Черчилля. - Твой влюбленный по уши лейтенантик. Поверь, он не меньше тебя - да что я, куда больше! - переживает насчет "подлости", что мы позволили себе по отношению гимназистику. А если пока и не сообразил что к чему - то скоро додумается. И хорошо, и прекрасно - пусть помучается. Знаешь, сделанная совместно гнусность связывает людей покрепче иных обязательств. Да и не будет он особо себя грызть - вон как на тебя смотрел, так что найдутся темы для размышления и поприятнее. Опять же - он сейчас готов броситься Россию спасать, флот свой любимый строить, к войне с Японией готовиться. Спасибо авторам, которые пишут про попаданцев - помогли мне мозги этого летёхи занять капитально, так, что ему ещё долго не до того будет.