Раз мальчишка, два мальчишка - Ася Демишкевич

пламя костра, пока Эдик и Федя рассказывали свою историю. Ему казалось, что в огне он видит силуэты двух братьев, слышит их трескучие нездешние голоса. Когда Эдик и Федя замолчали, мальчик подумал, что, наверное, прошло уже много лет, и он, подняв глаза, никого из парней теперь не узнает.

Не узнать хмурое лицо Вовы, которого Андрей увидел первым прямо напротив себя, было, конечно, трудно. Но даже в его лице что-то как будто изменилось, оно сделалось печальным и задумчивым. Страх и суетливость куда-то пропали. И тут снова раздалось: «Кх-х-ч-ч-ч, кх-х-ч-ч-ч».

– Хорошая сказка, рядовые. Главнокомандующему нравится, только вот войны там нет совсем, – рация зловеще зашипела и замолкла, а парни заерзали на своих местах. – Но раз уж вы были первыми, то мы вам зачтем. А следующие чтобы сейчас учли это и исправили, – строго закончил голос.

– Сейчас? – с тревогой спросили Толик и Иван.

– Да, сейчас! Главнокомандующий любит по три сказки за ночь слушать, – гаркнула рация. – Следующий!

– У меня есть сказка, – громко сказал Жека. – В ней – про войну.

Все с удивлением посмотрели на него, а Жека вытянул вперед ненастоящую ногу, хмуро уставился в землю и начал рассказ.

СКАЗКА ОБ ОДНОНОГОМ ПАРНЕ

В одном южном городе жил парень, было у него две руки и две ноги и вообще все, что должно быть у парней. Кроме всего этого был у него талант – он мастерски обращался с мячом, и все говорили о том, что он станет известным спортсменом. Много и упорно парень тренировался, но вместо соревнований отправился в армию, так как правитель тех земель развязал войну с соседями.

– Раз мячом в кольцо ты попадаешь, то и во врага попадешь, – сказали ему и отправили воевать.

И он попадал, вот только после попаданий этих на улицах оставались трупы, и их почему-то никто не убирал.

Идет парень как-то по улице захваченного города и видит: тело лежит женское. Совсем как живое лежит, только мертвое и руку вперед тянет. А на руке этой ногти красные, но только не от крови, а от лака.

Замедлил шаг парень, стало жалко ему эту красивую руку и эту женщину. Остановился он и не знает, что делать.

И вдруг рука зашевелилась, заскребла ноготками по земле, и парень услышал:

– Забери мое тело и похорони.

Парень вскрикнул и отскочил от женщины. Глаза ее были закрыты, но губы едва заметно шевелились:

– Холодно мне тут лежать, руки мерзнут. Пожалей меня, положи в теплую землю, – просила она.

– Эй, ты чего там копаешься? Идти пора! – услышал парень грубый голос сослуживца.

– Не могу, мне пора, – сказал он телу женщины, надеясь, что все это ему кажется, и отвернулся, чтобы идти.

Но ему не казалось, ручка женщины ухватила его за лодыжку.

– Положи меня в землю, похорони, укрой, холодно, – причитала убитая, сжимая ногу и впиваясь в нее ногтями.

Парень вскрикнул, пнул женщину и убежал. И был это последний раз, когда бежал он на обеих ногах. Ногу, за которую тянула его женщина, оторвало снарядом.

А тело женщины так и осталось лежать, где лежало. Оно мерзло и скребло красными ноготками высохшую траву, как будто хотело зарыться в землю, чтобы согреться.

–

– Хорошая сказка, нам нравится, – зашипело из рации, когда Жека закончил свой рассказ. – Вот только парень в этой сказке какой-то несчастный, а должен быть счастливый. Он же долг выполнял, великой цели служил – значит, в конце он должен был что-то приобрести, а не потерять, – принялась поучать рация, ей явно хотелось поговорить Валиными губами. – Ну ногу он, допустим, потерял, с кем не бывает. Но что-то же он получил взамен? Или как? – Голос замолк, призывая парней задуматься. – Следующий! – неожиданно гаркнул он, не дождавшись ответа.

– Я расскажу.

Андрей не поверил своим ушам, потому что это был Пашка. Голос его звучал тихо, как будто он обращался только к сидевшему рядом с ним Андрею. Мальчик вопросительно уставился на товарища. «Это, значит, весь чертов день Пашка ходил и сказку придумывал, а мне даже ничего не сказал? – рассердился Андрей. – Мог бы и поделиться с другом!»

Пашка вдохнул побольше воздуха, так что показалось, что он сейчас запоет, и начал рассказ.

СКАЗКА О ТОЛКОВОМ СЫНЕ

У одного мужика был сын и три дочери. Дочери были красивые и страшно умные, повыходили замуж в семнадцать лет и каждый год преподносили мужику внуков. Мужья их, правда, постоянно куда-то исчезали, снова появлялись и иногда, как казалось мужику, даже менялись друг с другом местами. Зато внуки получались с завидным постоянством и никуда, к счастью, не девались.

– Вот смотри, папка, это Виталик, в честь тебя назвали, – говорила одна дочь.

– Знакомься, папка, это Толик, в честь отца твоего назвали, – говорила другая дочь.

– А это, папка, Николай, в честь отца отца, блин, твоего отца назвали, – говорила третья дочь.

Мужик смотрел на детей, радовался и хмурился. Радовался тому, что хороших мужиков должно быть много, а хмурился оттого, что непонятно, как их всех теперь кормить, на чем в город в поликлинику возить и что вообще дальше с ними со всеми делать. Да и сын еще никудышный подрос: работать не хочет, жениться не хочет, в армию не хочет. Только в игры бы играть.

– Я, папка, – говорит, – сидя на диване заработаю и машину нам куплю.

– Дурак ты, и толку от тебя нет, – отвечал ему мужик.

Так бы он и препирался со своим бестолковым сыном каждый день, но тут на удачу мужика случилась война и по селам стали собирать добровольцев.

– Воевать пойдешь, деньги зарабатывать, – сказал мужик сыну.

– Нет, не пойду, – заявил сын и поудобней разлегся на диване.

– Пойдешь-пойдешь! – гаркнул отец.

– Не пойду-не пойду, – передразнил сын.

– Если не пойдешь, я тебя из дома выгоню! – решился на самое страшное мужик.

Сын ошалело захлопал глазами.

– Ты чего, папка, я ж помру на улице!

– Не хочешь помирать – иди на войну, – сказал свое последнее слово отец.

Ничего другого не осталось парню, как пойти. И он пошел.

Спустя месяц вернулся парень в свое село. Лежит в гробу и удивляется, как все родственники приветливы, с каким благоговением о нем говорят. Героем называют. Никогда такого не было, отец дорогим умным сыном зовет, добытчиком.

«А что же я такое добыть успел?» – думает парень. Интересно ему стало, проковырял он дырку в гробу и смотрит во двор.

Стоит перед домом машина «Лада» белая, искрится на солнце, глаз радует. Сестры с мужьями с ней фотографируются, дети по ней ползают, кошки об нее спинами трутся, – во всем ощущаются полнота жизни и счастье.

– Хороший у меня сын был, – доносится до парня голос отца, – толковый. Говорил: машину вам куплю, и ведь смотрите-ка, купил.

Будто теплом обволакивают парня слова отца. «Теперь можно и помирать спокойно», – устраиваясь поудобней в гробу, думает он.

– И-и-и главный приз – ав-то-мо-би-и-и-иль, – слышит он далекий божественный голос, и глаза как-то сами собой закрываются.

–

– Вот такие сказки мы любим, – одобрила рация, – поучительная и с хорошим концом. Молодец, рядовой! Умереть ведь по-разному можно: спиться, сколоться, например. А можно умереть правильно: во имя великой цели, как герой! – рация вдохновенно хрюкнула. – Главнокомандующий тут даже задремал от сказочного удовольствия. Так что на сегодня все – конец связи!

Издав прощальное «кх-х-ч-ч-ч», рация замолкла.

«Интересно как у них, – подумал Андрей, – можно либо спиться, либо собой пожертвовать. А других вариантов разве нет?»

Андрей уже собирался высказать Пашке все, что успел подумать про него, пока тот рассказывал свою историю, но в этот момент Валя без сознания повалился на землю. Он не двигался и ни на что не реагировал, даже на удары по лицу. Глаза его были закрыты. Пульс, к счастью, никуда не делся, поэтому парни решили, что Валя просто утомился от сеанса связи, и перенесли его на кровать.

– Кх-х-ч-ч-ч, – глумливо прошипел ему в ухо Толик. От этого звука Валя мигом очнулся и принялся истошно орать.

– Идиот, – Иван отвесил Толику подзатыльник, – не буди лихо, пока сидит тихо, не знаешь, что ли? Он же теперь полночи орать будет.

– Не будет, мы его угомоним, – пообещали Сеня и Валера и тут же замычали какую-то мертвецки унылую колыбельную.

– Спишь, малой? – позвал, как обычно, Пашка, когда все улеглись.

Андрей ничего не ответил, только одеяло натянул до ушей.

– Да я же вижу, что не спишь. Чего ты?

– Ничего.

– Обиделся, что ли?

– Нет.

– Да я же вижу. Ну что ты как маленький!

– Ты мне про сказку не рассказал, потому что я маленький? – стараясь, чтобы голос звучал ядовито, ответил Андрей. – Конечно, я же глупый, зеленый, не пойму!

– А, вот в чем дело, – вздохнул Пашка. – Слушай, я не рассказал, потому что придумал