Шарада - Руслан Каштанов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
–Твой дружище! – сказала Дина, быстро поднимаясь с пола. Она подошла к нему, не спуская с него глаз. В ее глазах снова что-то просыпалось. Что-то нечеловеческое. На этот раз Кирилл не позволит этому что-то взять над ним верх. Так он решил для себя за долю секунды, и это решение помогло ему держаться стойко и хладнокровно. – И вся эта ваша мужская дружба! Крепкие отношения в стиле «не разлей вода»! Что между вами? Что вас так связало? До сих пор не могу этого понять?
–Намекаешь на то, что я гей?
Дина откинула голову назад и театрально захохотала.
–Нет, дорогой, – сказала она. – Я сомневаюсь, что все это время ты был на два фронта. Но в тебе есть свои тайны. В тебе, и в Айдыне, и в том, что вас связывает. Не так ли? Какая-то невидимая связующая нить… Да только я все прекрасно вижу!
Последние слова она сказала так, словно плюнула ему в лицо. Потом она обошла его и вышла из комнаты таким нервным шагом, и с таким мрачным видом, что вокруг нее словно случилась огромная концентрация негативной энергии.
Кирилл оказался в недоумении.
–О чем вообще речь? – спросил он, разводя руками.
–О, только не строй из себя невинную овечку, прошу тебя! – самоуверенно бросила Дина. – Я прекрасно все вижу! Все, что вы делаете! Я смотрю, он не делится с тобой тем, что я узнала. Держит марку. Водит тебя за нос! А ты слушаешь его с открытым ртом! В общем, как и всегда!
–Что с тобой происходит? – спросил Кирилл. – Я не узнаю тебя! Ты сама себя слышишь?
Она резко обернулась, и, громко топая босыми ногами, подошла вплотную к Кириллу, с этим своим новым разъяренным видом, который уже стал ее уверенным спутником в любой непонятной ситуации; она приблизилась к его лицу, и внятно сказала:
–Я отчетливо слышу себя, дорогой! И не только себя! Я слышу и тебя тоже! Все твои тайные мысли! Весь ваш план, который продумал ты и твой так называемый друг!
Она снова отвернулась, чтобы выйти из комнаты, но вынуждена была остановиться, когда Кирилл сказал:
–Какая же ты стала стерва! Ничего не объясняешь. Ходишь сама себе на уме, переполненная до краев ненавистью и злостью. Я не узнаю тебя.
Дина остановилась на месте, как вкопанная, громко дыша, словно стараясь успокоить себя. Но то было несколько иное дыхание. Это словно дышал огромный буйвол.
Это начинается, подумал Кирилл. Снова.
И он не прогадал.
На этот раз я буду готов
–Так понимаю, этих моих мыслей ты не слышишь, верно? – спросил Кирилл. – Хотя они уже давно живут в моей голове.
Вдруг Дина, издав какой-то нечеловеческий животный вопль, скорее больше похожий на вскрик дикого орангутанга, снова развернулась к Кириллу, показывая свое лицо, в котором читалась одержимость. Это уже была не она, теперь Кирилл это видел отчетливо.
В повороте Дина замахнулась, как следует, и ее ладонь летела к лицу Кирилла. Но тот был на стреме, – он поймал ее руку за кисть буквально в нескольких сантиметрах от своего лица.
Он смотрел в эти покрасневшие, налитые кровью глаза, в эти зрачки, которые больше были похожи на зрачки дикой кошки. На это лицо, которое, каким-то образом, резко поменяло свои очертания: скулы стали выражено грубыми, лоб вдруг весь сморщился и покрылся испариной, и челюсть, – она, кажется, тоже изменила свою форму.
На Кирилла смотрело существо из потустороннего мира. Существо, овладевшее его возлюбленной. Существо, которое возрождалось в ней, когда она испытывала нечто, связанное со злостью. Оно выходило наружу, и показывало то, что таится в темных уголках души человека, то, что таится на дне женского существа.
Он не отпускал руку Дины, и выходило так, что Кирилл в какой-то степени владел ситуацией.
–Что ты такое? – напрямую спросил он. – И почему ты выбрал Дину?
Сначала Дина (или то, что в ней было), продолжала громко дышать, игнорируя прямоту заданного вопроса. Потом она вдруг улыбнулась, и, действительно, Кирилл увидел, как зубы Дины стали несколько крупнее, и он даже в первые секунды не поверил своим глазам. Он старался не подавать вида, что испугался не на шутку. Хотя ему теперь казалось, что все это будет сниться ему каждую ночь в ночных кошмарах.
Она улыбнулась, и сказала, своим обычным голосом:
–Ну что за глупости ты говоришь? Я твоя будущая супруга, Кирилл. Твоя Дина. И никто больше. Такая, какая есть.
Она виновато развела ладони в стороны, и эта глупая улыбка не сходила с ее лица. От этого возник страшный диссонанс. Это уродливое лицо, и Дина, – ее голос, ее манера речи, и все остальное, – такое же, как и прежде.
Дина отвернулась, закрыв лицо ладонями, и быстро вытерев глаза.
–С кем я сейчас говорю? – спросил Кирилл.
–Со мной, Кирилл! – Дина показала на себя руками. – Со мной! В этой комнате только нас двое! Больше никого здесь нет!
Ее лицо снова стало прежним, Кирилл даже не заметил этой латентной регенерации. Ему подумалось, что то, что он только что видел, было всего лишь иллюзией. Защита мозга в стрессовой ситуации… если все происходящее вообще можно было отнести к стрессу, или какому-то конфликту, или еще что-нибудь в этом роде.
Но в глазах еще что-то осталось. Да… Ему это не привиделось. Все это есть. Оно где-то на границе ее сознания, на границе души. Оно в ней. И, похоже, она даже не знала об этом, или как-то подозревала… Кирилл пока не понимал.
Он продолжал жесткое наступление:
–А я-то уже подумал, что снова встречусь с твоей новой личностью, которая не может найти со мной общий язык.
Дина с некоторой обидой посмотрела на Кирилла, как на язву.
–Что ты имеешь в виду? – спросила она.
–Ничего особенного, – ответил Кирилл. – Кроме того, что я весь хожу в синяках, которые понаставила мне моя будущая супруга!
–Ой! Ну, я сорвалась! Прости!
–Ты помнишь, что ты сделала с моей рукой? – Она схватил ее и поставил свою перебинтованную руку прямо перед ее глазами. – Вспоминай!
Неожиданно она испугалась, ее глаза стали круглыми, и она смотрела на руку Кирилла, как на уродливое существо, которое ей собирались скормить.
–Я ничего не делала с твоей рукой! – резко ответила она. – Отпусти меня! Мне больно!
–Мне тоже больно! Как ты не поймешь этого? Я – человек! Из плоти и крови!
–Я.
Ничего.
Не делала.
С твоей.
Рукой!
Она резко вырвалась, и отдалилась от него, встав около дивана, и скрестив руки на груди.
–Я ничего с ней не делала, – сказала она куда-то в сторону.
Она стала складывать плед, что лежал на диване.
–Ты проткнула мою ладонь кухонным ножом, когда мы готовили с тобой обед. Здоровенным кухонным ножом. А потом просто вышла из кухни. И всё!
Дина
