Шарада - Руслан Каштанов

Айдын, нарушив свое привычное равнодушие, заулыбался во весь рот, стал поздравлять и обнимать будущего папашу, чему последний был несказанно рад.

«Хоть кто-то радуется за нас, как за молодых родителей…», – думал Кирилл.

Ему хотелось, чтобы Дина переборола себя, и смогла бы дать окружающим шанс быть открытой. Рано или поздно, но их родные узнают обо всем. Почему бы не открыться им уже сейчас? Почему не дать себе возможность быть счастливыми, как это обычно бывает у большинства людей?

–Интуиция подсказывает, что будет лучше, если мы пока сохраним все в секрете, – говорила она. – Не стоит торопиться. Я в ненормальном состоянии, если ты еще не заметил. Я нервная. Замкнутая. Дерганая. Я еле хожу на учебу. Тяну резину, как могу. Боже, поскорее бы все это кончилось! Получить диплом, доказать свою самостоятельность, а там уже будь, что будет!

Они никогда до этого не мыслили в разных направлениях. Обычно приходили к общему. Теперь же Кирилл был уверен, что даже не стоит и стараться. Они жили в одной под одной крышей, но на разных планетах.

Он успокаивал себя мыслью, что все это – просто период. Что в скором времени откроется второе дыхание. Что всему свое время. Время для счастья и радости. И время для горя и депрессий.

Поэтому он проводил с Диной больше своего времени, когда они оба были свободны.

Они снова вместе гуляли, ходили в гости к своим знакомым, сидели на лавочках, не смотря на вечерний холод (им это даже нравилось, когда вокруг столько снега, и какая-нибудь лавочка под красивым фонарем), и, чаще даже не разговаривая, смотрели каждый в свой мобильник, отвлекаясь на социальные сети.

И течение жизни, и течение времени, и стремление к спокойной и размеренной жизни, – все это обволакивало их обоих, и редко казалось, что тревоги уходили. Они снова стали заниматься любовью, – временами, это придавало им легкости и уверенности, пусть и ненадолго.

В худшую сторону все изменилось, когда Дина узнала, что Кирилл раскрыл перед Айдыном их общий секрет (который она берегла уже почти, как нечто священное). Кирилл сам ей об этом сказал, находясь в хорошем настроении. И прикусил язык сразу, как только понял, что говорить об этом было лишним.

Эта мелочь, для Кирилла – сущик пустяк, для Дины разросся до неимоверных размеров. И в момент их дискуссии Кириллу почудилось, что он снова увидел, как поменялись сначала ее глаза, а потом и лицо. Но эти изменения прошли в ней настолько вскользь, что он все-таки убедил себя в паранойе. «Мне это привиделось», – волшебная фраза, которая его успокаивала.

На следующий день он должен был встретиться с Айдыном. Вместе они обедали в недорогой забегаловке, ели огромную сочную пиццу, традиционно запивая ее колой. На секунду Кириллу показалось, что он заметил Дину. Она наблюдала за ними при входе в уборную, прячась за рядом стоящей ширмой. За ней же она скрылась полностью, когда Кирилл, недоумевая, пошел проверить, показалось ему или нет та, кого он увидел. На ходу он дожевывал кусок пиццы, но в горло он ему не лез, – во рту резко пересохло. Он заглянул за ширму, и увидел Дину. Она стояла к нему спиной, склонившись над раковиной. Похоже, ее тошнило.

–Дина? – вымолвил он.

Она никак не отреагировала. Им вдруг овладела неоправданная злость. Он подошел к ней, и положил руку на ее плече. Она словно пробудилась ото сна, и подняла голову. В отражении зеркала он увидел мертвецки белое лицо, черные глаза, и черный рот, – будто он был измазан смолой.

Кажется, она испугалась саму себя. Снова склонившись над раковиной, она включила воду, и, отплевываясь, стала смывать грязь со своего рта.

Когда Кирилл осторожно заглянул к ней через плечо, ее лицо снова было в порядке.

–Все в порядке? – спросил он.

–Не трогай меня! – огрызнулась она.

Затем нарвала себе бумажных полотенец и стала вытираться.

–Ты следила за?.. – Он хотел сказать «за мной», «следила за мной».

–Ты что не понял, мать твою? Отвали от меня!

Кирилл молчал. Он понимал, что это снова начиналось. Теперь он готов был признать ее осторожность. Ее одержимость никуда не пропала. Она всегда знала об этом. Только предпочитала молчать. Возможно, чтобы не нагонять панику. Он пока не понимал…

Но запутался он еще больше, когда она резко приблизилась к нему, и сказала:

–Вы оба заодно! Ты и твой любимый дружок! Я знаю об этом! Слышишь? Знаю об этом уже давно! О ваших общих планах! Мерзкие больные ублюдки! Чтоб вы оба сдохли!

Она оттолкнула его и вышла на улицу, уходя прочь.

–Это была Дина? – спросил Айдын, когда Кирилл вернулся за столик.

–Да… С ней что-то не так в последнее время… Если честно, беременность она переносит не совсем легко…

Айдын ничего на это не сказал. Наверное, не хотел лезть не в свое дело.

Или он просто знает, что на самом деле происходит? спрсил себя Кирилл.

Вы оба заодно Ты и твой любимый дружок

«Она бредила? Или говорила это осознанно?»

Он вернулся к трапезе, с подозрением поглядывая на друга.

Айдын уплетал уже третий кусок за обе щеки.

И в эту же ночь в своем сне Кирилл снова увидел Тима.

Тим стоял около стены, водил по ней своей ладонью, и смотрел на Кирилла. Потом он указал на Дину, которая лежала рядом с Кириллом. Кирилл протянул руку, чтобы отодвинуть одеяло, но тут отдернул ее. Существо, лежащее рядом с ним, повернулось само, и это была не Дина. То был демон, тот самый, что преследовал раньше Кирилла в его видениях и снах, и тот, который схватил Дину за руку в ту ночь, и не отпускал ее все то время, пока все не кончилось…

Демон рычал ему прямо в лицо, обдавая копотью; внутри него горело пламя…

Кирилл проснулся. Рядом с ним никого не оказалось. В постели был только он один.

По возвращении домой он не разговаривал с Диной, и постоянно находился при этом настороже. Ее поведение было обычным, ничем не примечательным. Она долго сидела с мобильником, потом поинтересовалась, не хочет ли он перекусить. Когда он ответил отказом, сказав, что сыт (он думал, она как-то отреагирует на эти слова, вспомнит о том, что произошло), но она только облизнулась, и добавила: «А вот я бы сейчас съела слона!».

–Питаюсь за двоих! – сказала она, уже направляюсь на кухню. – Главное, не располнеть!

Уже ближе к ночи, немного измотанная, она молча легла рядом с ним в постель, и быстро уснула.

Теперь он был один. В полной темноте.

Кирилл осмотрелся по сторонам. В комнате никого не было. Он уловил свое отражение сверху, в зеркале, и почему-то пристально уставился на него: старался понять, он ли это на самом деле, или