Раздолбай - Юлия Лим
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ты? – удивленно и разочарованно одновременно выдыхает он.
Зара приподнимает бровь.
– Я принесла задание, – говорит староста, тряхнув белым пакетом.
– Э-э…
– Можно я войду? Тут прохладно.
– Угу.
Лисов чешет затылок, пока Сухудян переступает порог. Приняв из ее рук пакет и разглядывая его содержимое, он спрашивает:
– А почему ты? Должна же, типа, классуха прийти была…
– Светлана Александровна сегодня занята, попросила меня.
– Ты могла бы просто переслать мне задание Вконтакте или по почте.
– Я и пересылала. И Светлана Александровна тоже. Но ты никому не ответил, пришлось прийти лично. – Зара пожимает плечами и осматривается. – Здорово, в квартире такие высокие потолки.
– Да, не говори, в старой я постоянно о дверные проемы башкой бился.
Они переглядываются с попеременно вспыхивающими улыбками.
– Не хочешь на чай зайти? А то одному скучно, – предлагает Рома.
– А почему ты один?
– Мама часто в разъездах по работе.
– Ну, если только ненадолго, – соглашается Зара.
– Давай помогу. – Лисов вешает пакет на крючок в шкафу и помогает Сухудян снять пальто. Вешает его на плечики и достает мамины тапочки.
В кухне он торопливо сгребает крошки и фантики со стола, протирает его влажной тряпкой и тщательно моет кружки. Заглянув в шкаф, спрашивает:
– Тебе принципиально, какой чай? Ну, там, черный или зеленый?
– Зеленый мне нравится больше. – Зара оглядывается. – Достать что-нибудь, пока ты чай завариваешь?
– Не, я сам. Ты же гостья. Садись и жди.
Покопавшись в запасах, Рома находит последнюю пачку овсяного печенья и с видимым облегчением высыпает его в глубокую тарелку. Разливая чай по кружкам, он интересуется:
– Не страшно ко мне одной было заявиться?
– Нет. Почему мне должно быть страшно?
– Ну а как же все эти слухи в СМИ и интернете?..
– Так это ведь всего лишь слухи.
– А моя репутация тебя не смущает?
– Все когда-то творят глупости. И потом, я теперь староста и отвечаю за наш класс, а ты – тоже часть него.
Рома смущенно улыбается и отпивает чай. Кухня погружается в тишину, но ему в ней комфортно. Не хочется лишний раз болтать, лишь бы заполнить пространство звуками и бессмысленными словами.
Провожая Зару в коридоре, Лисов косится на открытую дверь своей комнаты. Прошла неделя, а он так и не смог взяться за ум. Ему нужен тот, кто учится намного лучше.
– Слушай, Сухудян, – начинает он медленно, подбирая слова, – ты ведь отличница?
– Ага. – Она застегивает пальто, глядя на него.
– Может, подтянешь меня по предметам, а? Ну или, там, научишь усидчивости.
– А что ты мне предложишь взамен?
Рома потирает шею:
– Ну, у меня ничего нету кроме денег…
– Нет такого слова «нету», – Зара качает головой. – Деньги мне не нужны. Я помогу тебе с уроками, а ты оставишь отзыв в моем Инстаграме. И в школе будешь рекламировать мои услуги. Идет? – Она протягивает руку. – Не соглашайся, если собираешься отлынивать.
Рома пожимает ей руку.
– Договорились, че.
– Не «че», а «что».
Лисов шутливо закатывает глаза. Зара поправляет белоснежный шарф и говорит:
– Если к концу года у тебя не будет успехов, я перестану тебе помогать.
– Понятно.
– Спасибо за чай. И не забудь написать Светлане Александровне, что ты получил задания.
– А ты разве ей не доложишь?
– Я-то «доложу», – усмехается Сухудян, – вот только она сказала, что если ты не ответишь, то она придет и завалит тебя дополнительными заданиями посложнее. Пока.
Махнув на прощание, Рома закрывает дверь и берет пакет. Стопка листов с распечатками уже увеличилась вдвое. Что будет дальше? Застонав, он плетется в комнату, надеясь, что учебники оживут и начнут решать задания за него.
И тут в голове зажигается лампочка. Лисов включает ноутбук, вводит несколько волшебных фраз в поисковик и с довольной ухмылкой переписывает уже готовые ответы из решебников.
– Слава интернету, – бормочет Рома. – Жаль, что хорошая мысля приходит опосля.
12. Демьян
Дома Демьян убирает продукты в холодильник и отдает матери сдачу. Она отсчитывает ему двести рублей и велит не отвлекать. Свободное от основной работы время она проводит за швейной машинкой. Взрослея, Храмов видел лишь напряженную худую спину матери и редко меняющуюся серую одежду. Отец работал допоздна, а когда приходил домой, молча ужинал и ложился спать. Оживлялась семья только в присутствии Даниила. Вокруг него мать щебетала птичкой, а отец вспоминал, как улыбаться. После отца тому доставались самые лучшие порции. Демьян одно время завидовал старшему брату, а потом встретил Самару и смог отстраниться от происходящего в семье. Его больше не смущало, что мать шьет одежду другим людям, а себе изредка покупает лишь нижнее белье и носки. Ее платья, костюмы и рубашки с юбками давно износились и полиняли. Наряды отца выглядели получше, потому как мать за ними ухаживала. Даниилу же ни в чем не отказывали, хотя он многого и не просил. А вот у Демьяна из ценностей был лишь серебряный крестик. Компьютер и тот принадлежал брату: он потребовал купить его сразу же после «божественного исцеления».
Демьян надевает наушники, опускает микрофон и запускает Дискорд. Ему нужно увидеть Самару, поговорить о том, что между ними происходит. Она не отвечает. Демьян продолжает звонить, нервно поглядывая на часы. Уже за полночь, но обычно Ремизова в это время не спит.
– Ну, что опять? – недовольно шипит Самара, не включая камеру.
Раньше она никогда не скрывала себя, даже дразнила Храмова обнаженным плечом или спущенной лямкой лифчика. Почему сейчас включила только микрофон?
– Сом, давай поговорим и решим все проблемы, – предлагает Демьян.
Самара выдыхает в микрофон. Что-то шебуршит, звук на мгновение прерывается, а в глаза бьет свет. Храмов щурится. Ремизова включает камеру и смотрит такими же сощуренными глазами.
Она лежит на кровати на боку, позади на столе стоит ночник.
– Почему я всегда должна с тобой разбираться? Почему я просто не могу отдохнуть без твоих сопливых истерик? – Самара закрывает глаза.
Хоть освещение и слабое, Демьян замечает на ее лице макияж. Привычные дерзкие стрелки. Она не смывает косметику перед сном только в одном случае: когда…
– Знаешь, почему так происходит, Демьян?
Он качает головой, по привычке грызя ноготь.
– Потому что ты мне не доверяешь. Думаешь, я совсем слепая и не вижу, как ты меня ревнуешь? Я, по-твоему, кто – шлюха какая-то, типа Соболевой?
– Нет, я…
– Да заткнись. Считаешь меня шлюхой – считай. Но больше ты меня в своей постели не увидишь.
Она нервно тычет в экран, пытаясь сбросить звонок, но не попадает по кнопке.
– Подожди, Сома…
– Не звони мне
