Раздолбай - Юлия Лим
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ребята, я позвала Рому, чтобы он тоже присутствовал на классном часе, – торопливо вмешивается Светлана.
– Может, он наконец расскажет, почему Егор прыгнул? – тут же вскидывается Демьян.
Рома не отвечает и занимает последнюю парту. Рядом с ним садится Яна. Звенит звонок. Светлана успокаивает себя тем, что на сегодняшнем классном часе она не опозорится перед коллегами.
– Итак, ребята, сегодня мы с вами поговорим о чувствительной теме…
– О, неужели о сексе? – громко восклицает кто-то из мальчишек. – А нам раздадут презервативы, как в фильмах?
– Ну, – Светлана задумчиво постукивает пальцем по подбородку, – в некотором роде твой вопрос подводит нас к теме сегодняшнего классного часа.
Она поворачивается и выводит мелом на доске: «Ценность жизни».
– И как к этому относятся презервативы? – фыркает ученик.
– Они не дают жизни появиться на свет, – едва сдержав усмешку, отвечает Светлана. Зато ученики, прочувствовавшие ее сарказм, ухмыляются и посмеиваются. – Итак, кто-то из вас хочет высказаться по теме?
Никто не поднимает руку. Большинство лиц покрывает маска скуки. Кто-то громко и не прикрываясь зевает. Как же их расшевелить?
– Хорошо. Тогда я задам другой вопрос. – Светлана переводит дух, собираясь принять всевозможные последствия. Но если она не скажет этого, вряд ли коллеги коснутся этой темы. – Поднимите руку, кто когда-нибудь думал о том, чтобы покончить с собой?
И снова ни одной руки, однако ни зевков, ни усмешек больше нет. Подростки буравят ее взглядами: кто агрессивными, кто настороженными, кто заинтересованными. И тогда она первая поднимает руку.
– Когда мне было пятнадцать, я хотела уйти из жизни. Причина, возможно, покажется вам понятной. – Она нервно сглатывает, смачивая вмиг пересохшее горло слюной. – Меня бросил парень.
– Э-эй, да кто ж из-за такого выпиливается? – отмахивается девочка с задних рядов. – Подумаешь, парень, их же так много!
Под невеселые смешки ребят Светлана кивает:
– Верно. Их много. Но тогда мне казалось, что небо рухнуло. Раз мой единственный меня не любит, значит не полюбит никто. Я часами плакала, грустила и все чаще думала о своей ненужности. Потому что меня никто не понимал. Потому что окружающие смеялись над моей проблемой и говорили, что «он меня недостоин». Кто-нибудь из вас сталкивался с чем-то подобным?
Ученики с любопытством переглядываются, высматривая смельчака, который первым обнажится перед другими. И вот наконец поднимается рука.
– Если хочешь поделиться, можешь выйти к доске или рассказать прямо с места, – предлагает Светлана.
Кивнув, Зара выходит из-за парты и поворачивается к классу. Светлана садится за учительский стол и едва не выдыхает от облегчения. Уставшие ноги гудят и ноют.
– В тринадцать лет я подарила одному мальчику валентинку. Я делала ее сама, очень старалась и легла поздно, из-за чего на следующий день не выспалась. И по глупости вместо того, чтобы бросить валентинку в ящик, как делали все, я отдала ее прямо мальчику в руки. Он высмеял меня перед классом, порвал открытку и выкинул в урну. Мне хотелось умереть со стыда. Я просила у мамы разрешения прогулять несколько дней, но она была непреклонна, и мне пришлось ходить в школу и каждый день терпеть насмешки.
Когда она замолкает, Яна бросается к Заре. Не успевает Светлана подскочить, как Соболева, рыдая, обнимает одноклассницу:
– Да как он посмел?!
– Ой, да ладно, я уже все забыла… – теряется Сухудян.
Когда ученицы занимают свои места, руки поднимаются одна за другой. Ребята рассказывают о безответной любви, о наказаниях от родителей и ссорах с друзьями. Оживленные разговоры наполняют класс энергией молодости. Светлана наблюдает за подростками, радуясь, что они нашли в себе силы высказаться. Что теперь им больше не придется жить с плохими воспоминаниями наедине.
Но ее радость улетучивается, когда она отмечает, что ни Рома, ни Дархан не в обсуждениях не участвуют. Они от всех закрылись. Едва она раскрывает рот, чтобы предложить им высказаться, как к доске самовольно выходит Демьян.
– Все это, конечно, прекрасно, – говорит он, – но разбитые сердца, ссоры с друзьями или родителями – мелочь по сравнению со смертью близкого человека.
Гнетущая удушающая атмосфера затягивает лица учеников мраком. Их выдернули из непринужденной беседы и макнули с ног до головы в не самую приятную реальность.
– Знаете, что на самом деле страшно? – продолжает Демьян. – Я знал Егора, мы почти каждый день проводили вместе, гуляли, играли в игры, делились переживаниями и секретами, но он ни разу не сказал, что ему больно. Он не говорил, что ему настолько больно, что он хочет умереть. Однажды я проснулся и узнал, что от моего друга больше ничего не осталось. Ни-че-го. Понимаете? Те, кому по-настоящему больно, не будут махать руками у вас перед лицом и кричать: «Посмотри на меня, я скоро планирую умереть!»
Храмов поворачивается к Светлане, и она вздрагивает.
– Скажите, Светлана Александровна, как узнать, что твой близкий страдает, если он совсем ничего об этом не говорит?
В ее горле разбухает комок. Внимание учеников обращено на нее. Все ждут ответа, а она готова расплакаться как маленькая девочка. Проморгавшись, Светлана отвечает, поглядывая на Нелю:
– Если люди об этом не говорят, значит, как-то это показывают. Их выдает поведение. Что-то, что кажется вам странным, но вы отмахиваетесь от этого и думаете, будто у ваших друзей «просто появились новые привычки» или у них просто плохое настроение. Никогда ничего не бывает «просто так», ребята.
Покосившись на Демьяна и заметив, как изменилось его лицо при взгляде на Ухтабову, Светлана переводит дух.
Она выдержала напор юношеского максимализма.
Выдержала!
14. Рома
Классный час заканчивается. Рома подходит к Светлане Александровне и отдает ей тетради с заново выполненным заданием. Она спрашивает его о правилах, он с небольшими паузами отвечает.
– Уже лучше, – улыбается учительница. – Ты умный парень, Рома. Не бойся это показывать.
– Умников обычно по шапке бьют, – хмыкает он.
– Светлана Александровна, у меня идея, – к ним подходит Зара. Лисов оглядывается: все давно ушли из класса. – Помните, вы говорили про генеральную уборку? Может, пригласим Рому и на нее?
Он собирается покачать головой, но учительница опережает:
– Отличная мысль, Зара! Рома, приходи. Раз уж тебя временно отстранили от учебы, ты можешь хотя бы попытаться сблизиться с одноклассниками.
– Да че-т не похоже, что они рады меня видеть.
– Они успокоятся, просто нужно время, – мягко говорит учительница. – Лучше расскажите мне, как проходят ваши занятия.
– К сожалению, я редко могу приходить к Роме лично, но мы
