Бои тяжеловесов. Глобальная политическая арена - Фарид Закария
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Почему азиатская коммерциализация – столь ныне заметная – была похоронена на века? В значительной мере это объясняется структурой их государств. В большинстве стран Азии существовали мощные централизованные государства-хищники, которые взимали со своих субъектов налоги, но практически ничего не давали взамен. С XV и до конца XIX века азиатские правители в большинстве своем соответствовали стереотипу восточного тирана. После того как в XV веке Великие Моголы вторглись в Индию с севера, их алчный образ правления заключался в выжимании налогов и податей и строительстве дворцов и крепостей – создание инфраструктуры, коммуникаций, торговля и географические открытия были отброшены в сторону. (Исключением являлось правление Акбара с 1556 по 1605 год.) Однако индуистские принцы в Южной Индии были немногим лучше. Предприниматели должны были постоянно поддерживать высокую ставку прибыли, так как они все время пребывали в ожидании очередного введения налога местными правителями. Никто из них не стремился накапливать богатство, поскольку все накопленное скорее всего отобрали бы.
На Ближнем Востоке централизация наступила гораздо позже. Когда регионом в относительно мягкой и децентрализованной манере правила Османская империя, торговля, коммерция и инновации здесь процветали. Товары, идеи и люди перемещались свободно. Но в XX столетии попытка создать современные и мощные национальные государства привела к диктатурам, а это, в свою очередь, – к экономической и политической стагнации. Гражданские структуры были изолированы. Создав сильные государства и слабые общества, арабский мир отстал от всего остального почти по всем направлениям.
Почему создание такого типа централизованного государства ограничивалось и сдерживалось в Европе, а в незападном мире процветало? Отчасти благодаря христианской церкви, которая была самым главным институтом и могла бороться с королями за власть. Отчасти из-за европейской земельной элиты, которая могла выступать ограничителем королевского абсолютизма. («Великая хартия вольностей», первый великий «билль о правах» западного мира, была по существу хартией баронских привилегий, которую навязала королю его знать.) Отчасти – хотя кто-то скажет прежде всего – в силу географических особенностей.
Европа поделена широкими реками, высокими горами и обширными долинами. Такая топография создавала естественные границы, внутри которых возникали политические объединения разных размеров – города-государства, княжества, республики, нации и империи. В 1500 году в Европе насчитывалось более пятисот государств, городов-государств и княжеств. Такое разнообразие означало постоянное состязание идей, людей, искусств, денег и оружия. Люди, которых угнетали в одном месте, могли сбежать в другое и там добиться успеха. Успешные государства копировали. Те же, которые не добивались успеха, – умирали. С течением времени подобная конкуренция помогла Европе стать высококвалифицированной как в накоплении богатства, так и в военном деле.
Азия же, напротив, состоит из огромных плоскостей – степей в России, равнин в Китае. Армии способны продвигаться здесь быстро и практически без сопротивления. (Китайцам пришлось построить Великую стену именно потому, что никакого естественного защитного барьера на их территории не существовало.) Такая география помогала поддерживать огромные централизованные земельные империи, которые были способны веками сохранять свою власть.
Вспомните, например, эпизод, с которого мы начали эту главу – решение династии Мин положить конец морским плаваниям Чжэн Хэ. Самым примечательным в этом запрете, наверное, было то, что он сработал. В Европе навязать такую политику было бы невозможно. Ни одному королю не хватило бы власти ввести подобный декрет, а даже если бы и хватило, люди обладающие соответствующими знаниями и умениями, просто-напросто перебрались бы в соседнее государство, город-государство или княжество. В Китае император действительно мог повернуть время вспять.
Европейские водные пути также были подарком небес. Медленные реки впадали в защищенные глубокие бухты. Рейн – широкая спокойная река, которую можно использовать как транспортную артерию для перевозки товаров и людей. Средиземное море спокойно, словно озеро, в нем много больших портов. А теперь сравните с Африкой: несмотря на то, что это второй по размерам континент, береговая линия здесь самая короткая и по большей части настолько изрезанная, что не годится для строительства больших портов. Большинство крупных рек – быстрые, бурные, непригодные для навигации. Добавьте к этому невыносимую кару, при которой невозможно сохранить пищевые припасы, но великолепно расцветают болезни, и вы получите убедительное географическое объяснение африканской экономической отсталости конечно, это не единственный фактор, но немаловажный.
Столь обстоятельные объяснения могут утвердить нас во мнении, что все должно обстоять именно так и другие варианты невозможны, однако на самом деле подобные структурные факторы свидетельствуют о том, к чему предрасположено общество и какими преимуществами оно обладает. Однако порой преимущества могут не иметь значения. Так, несмотря на свое географическое многообразие, Европа однажды была покорена одной империей, Римом, который пытался – со временем все менее успешно – сохранить централизованное управление. Ближний Восток когда-то процветал, находясь в составе огромной империи. И Китай, и Индия, несмотря на свою географию, также знали длительные периоды процветания. Европейские преимущества, столь очевидные в ретроспективе, на заре были незначительными и касались преимущественно вооружений и военной техники. Со временем, однако, эти преимущества множились и усиливали друг друга, и Запад все больше и больше вырывался вперед.
* * *
Контакты с остальным миром стали стимулом для Европы. Открытия новых морских путей, богатых цивилизаций, удивительных народов расшевелили энергию и воображение Запада. Куда бы ни прибывали европейцы, они обнаруживали товары, рынки и благоприятные возможности. К XVII веку западные страны стали наращивать влияние на регионы и культуры, с которыми они вступили в отношения. Ни один уголок мира не сохранил своей невинности – от земель, лежащих за Атлантическим океаном, до дальних рубежей Африки и Азии. К концу XVIII столетия европейцы оставили свой след даже в Австралии и на островах Океании. Дальний Восток – Китай и Япония – поначалу были изолированы от этого влияния, но к середине XIX века и они пали жертвами экспансии Запада. Подъем Запада стал началом создания глобальной цивилизации – той, которой задали границы, которую создали и в которой доминировали страны Западной Европы.
Первоначально интерес европейцев ограничивался поисками товаров, которые можно было привезти домой. Иногда этот поиск приобретал формы грабежа, иногда – торговли. Они везли меха из обеих Америк, специи из Азии, золото и алмазы из Бразилии. Однако вскоре присутствие европейцев стало постоянным. Их интересы менялись в зависимости от климата. Регионы с умеренным климатом – сначала Северную и Южную Америку – европейцы заселяли, создавая в этих отдаленных местах общества по западному образцу – в дальнейшем они назвали это Новым Светом. В тех краях, которые они считали непригодными
