Геноцид армян. Полная история - Раймон Арутюн Кеворкян
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Главные виновники депортации в Чанкыры
Среди тех, кто более всего причастен к насилию в отношении армян санджака Чанкыры, помимо Кемаля Огуза, ответственного секретаря КЕП, следует подчеркнуть роль, которую играли муфтий Атта-эфенди, президент местного клуба иттихадистов; глава муниципалитета Сурури; член городского совета курдских жителей Хасан-эфенди; Паланчи-заде Хаджи Шакир; Долмачи-заде Кемал; Чинчирчи-заде Измаил; Абдулла-эфенди; Ачиефе-заде Измаил; Али-эфенди; начальник жандармерии Нуреддин-бей и Манасебечи Рифат. Среди знати, воспользовавшейся членством в комитете, ответственном за «покинутое имущество», для того чтобы обогатить себя, были Сари Ясеф-оглу Ясеф, Иззет-эфенди, Юзбаши-заде Хамди, Халвач-оглы Джавад, Хаси-эфенди-заде, Хаси Измаил-эфенди, Теллал Ахмед и Семерчи Дживичи Мехмед Уста. Глава санджака Шюкрю-бей; имам Абдулрахим; муэдзин Хафиз Ахмед; а также государственные служащие Салих-эфенди, Мехмед Фахри и Салих Сабри также принимали участие в разделе имущества армян. Среди военных и служащих жандармерии командир жандармерии Бинбаши Лютфи; глава Военного комиссариата Изет; начальник полиции Ремзи и его помощники Вехиб и Фехми вместе со своими подчиненными сержантом Хусни, сержантом Салихом, сержантом Сулейманом и Луфти Шюкрю руководили депортацией и отдельными массовыми убийствами. Местные операции «Специальной организации» находились под контролем Османа Талаата, юриста; Омер-оглы Зеки; бывшего главы санджака Ширри-бея; наемника Арабачи Имайла и Али, убившего Рубена Севака (Чилингириана)[3458].
После окончания военных действий только Кемал Огуз понес ответственность за свои действия. Военный суд Стамбула приступил к рассмотрению его дела в декабре 1919 г. Он, в частности, был обвинен в «совершении серьезных злоупотреблений, связанных с обеспечением поставок»[3459]. На сессии суда, состоявшейся 3 февраля 1920 г., он отрицал «любую свою причастность к армянскому вопросу». Однако один из свидетелей, указав на значительное влияние, которое обвиняемый оказывал на государственных служащих, рассказал о том, как он вместе с исполняющим обязанности вали и командиром жандармерии принял несколько сотен фунтов золота от армянского населения в обмен на обещание не депортировать их, что не помешало ему, продолжат свидетель, депортировать всех армян из Чанкыры. Все они были убиты неподалеку от хана Туни[3460]. Огуз был признан виновным и приговорен к пяти годам каторжных работ однако ему было разрешено остаться в госпитале Гюмюшсу[3461].
Погромы и депортации в санджаке Болу
В 1914 г. численность армянского поселения в Болу едва достигала 1220 человек. Благодаря выгодному географическому положению города на основном пути через Малую Азию его жители вели прибыльную торговлю. В Дузче, городе, находящемся к северо-западу от Болу, армянское население составляло 392 человека; в Девереке, расположенном в пятидесяти километрах дальше на восток, насчитывалось 670 армян; армянская община приморского города Зонгулдак состояла из 512 членов, и, наконец, в Бартине проживало 420 армян[3462].
Уничтожение людей прикрывалось судебными процессами. В Болу была создана «следственная комиссия», возглавляемая неким Мехмедом Али-беем. Ее главным членом был начальник полиции Иззет-бей, именно он нес ответственность за обыски и аресты. Военный суд под председательством судьи Сопаки Мехмеда отвечал за вынесение приговоров обвиняемым, его деятельность находилась под контролем д-ра Ахмеда Мидхата, начальника полиции Константинополя, который был отправлен в Болу для руководства депортацией 24 сентября и уничтожением армянского населения санждака, ему также помогали в этом член общего районного совета Сурайя-эфенди, депутат парламента из Болу Хабиббе Ибрагим-бей (участвовавший в погромах г г. Адана в 1909 г.) и Тахир-бей, оба — лидеры эскадрона наемников, в рядах которого в частности, числились Нафиз Али, Сад Мехмед, Ростачи Нури и жандарм Канчарс Эмин[3463].
Один из выживших армян, удерживаемый в тюрьме Болу до конца судебного процесса 23 января 1916 г., сообщает, что некоторые из подсудимых были обвинены в участии в Армянском обществе взаимопомощи и приговорены к каторжным работам, остальные же были приговорены к смерти по столь же незначительным обвинениям. Он отмечает к примеру, расстрел Сирагана Папазяна уроженца Адабазара, и Алексана Арутюняна 28 сентября/11 октября 1915 г.; Степана Ахтзайна, Ншана Маркаряна, Мкртича Партевяна, Саркиса Лазяна, Гарегина Папеляна и Стефания (грека) 21 декабря/3 янвасря 1915 г.; отца Корюна из Адабазара, Саркиса Козайяна, Ованеса Козайяна, Назарета Ташджяна, Миграна Ташджяна, Карапета Хастзяна, Миграна Киремиджяна и других 28 декабря 1915 г./10 января 1916 г.; Петроса Генджяна, Погоса, Ованеса Мурадяна, Хачика Мартиросяна и Амбарцума Чеяна 21 марта/3 апреля 1916 г.; и 3/16 октября 1916 г. Сирагяна Стамболцяна, Армаша, Акопа Биджояна, Кангала, Искандера Туманяна и Карапета Зеняна[3464].
По другим сведениям, начальник полиции Иззет-бей сыграл ключевую роль в фабрикациях обвинений, подбрасывая «запрещенные предметы: оружие, бомбы и т. д., а также английские, французские и российские флаги» в дома армян. Предполагается также, что он созвал армянскую знать в префектуру, где все ее представители были арестованы и переданы наемникам[3465]. Возможно, именно начальство Иззета в Стамбуле требовало фабрикации ложных обвинений для оправдания приказа о депортации, исполнение которого было доверено Ахмеду Мидхату. Тот же источник утверждает, что понедельники были «праздничными днями для турок, потому что понедельники были днями повешений». На площади, где находилось правительство, была сооружена виселица, которая собирала вокруг себя «толпу, переполненную зловещей радостью». Многие армянские дети были «взяты на воспитание» турецкими семьями, а молодые армянские женщины «были заключены в гаремы»[3466].
Погромы и депортации в санджаке Синоп
В Синопе, занимающем лесистый полуостров, в 1914 г. располагалось три армянских поселения: в Куйлучи, Алисейлике и Гольдаге, общей численностью населения в них 1125 человек. В Герзе, расположенном на побережье Черного моря, проживал 491 армянин. Однако наиболее густонаселенные армянами районы санджака находились в центре, в Бойабаде и окружающих деревнях: общая численность армянского населения в них составляла 3650 человек[3467]. Именно Бойабад и был первой целью Атифа. Сразу же после своего назначения в начале октября 1915 г. он отдал приказ об аресте восьмисот человек, которых поместили в мечеть. Некоторые из них были отправлены в Ангору, официально для того, чтобы предстать перед судом;
