Магический поединок - Брэд Карстен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ага! – воскликнула она торжествующе. – Пытаешься прокрасться с чёрного хода, я посмотрю. Выходит, тебе есть что скрывать.
Чарли замер совершенно неподвижно, надеясь провернуть тот же трюк, к которому прибег в коридоре, но, увы, тётя Пэтти разгадала его планы и теперь была в очках. А если у неё ещё оставались какие-то сомнения, прыгающий Карлос показывал на него пальцем и довольно приговаривал:
– Он там, он там, он там!
Пусть только попробует снова оставить велосипед снаружи за забором. Чарли открутит сиденье, да-да, непременно, вот увидите. Он снимет цепь и будет смотреть, как это паразит полчаса крутит педали, не трогаясь с места.
– Брысь отсюда! – крикнула тётя Пэтти. Она топнула на Карлоса, словно отгоняя бродячего пса, и тот побежал вверх по улице, смеясь. – Не думай, что я тебя не вижу, – сказала она, переключая внимание на Чарли, яростно толкавшего окно.
Он выдавил улыбку.
– Доброе утро, тётя Пэтти. – Ему даже почти удалось произнести это так, словно он рад её видеть.
– Вот уж действительно доброе, – сказала она натянуто. – Знаешь, который час?
– Нет.
– Нет… что?
– Нет, спасибо?
– Нет, мэм, – одёрнула его она и резко оттянула рукав, чтобы свериться с часами. – Без пятнадцати восемь, между прочим.
Чарли облегчённо вздохнул.
– Тем лучше. Я уж думал, что пропустил завтрак. – Он снова затряс окно, почти ощущая негодование тёти, которая раздулась, словно рыба фугу, сдерживающая икоту.
– Твоё окно закрыто изнутри на задвижку, дверь заперта на ключ. И так будет до тех пор, пока ты не приберёшь в гараже.
Сердце Чарли ушло в пятки. В гараже царил беспорядок, который мог бы посоперничать с домом Берты после того, как грузовик проломил её входную дверь. Мать Чарли складировала в гараже всё, чему не могла найти другое место, и за десять лет там выросла целая гора.
– Б-боюсь, я не могу, – сказал он, ломая голову в поисках оправдания. – Я застрял на дереве.
Он тут же сообразил, что следовало сослаться на учёбу, домашнюю работу или что-то другое, ласкающее слух старых перечниц. Можно было даже испробовать подагру или больное колено.
Тётя Пэтти не одобряла школьные каникулы. По её мнению, все дети – ужасные создания, которых нельзя предоставлять самим себе даже ненадолго, а подростки и того хуже.
– Тогда сиди там, – сказала Пэтти. – Не получишь ни крошки, пока в гараже не будет убрано. – Она торжествующе подняла ключ, и Чарли понял, что это не что иное, как ключ от кухни. Тётя Пэтти его поймала, и она это знала. – Это научит тебя не баловаться с моими зубами, слышишь? Я тебя так нагружу делами, что у тебя не будет времени на новые пакости… вот увидишь.
Чарли соскользнул с дерева, чувствуя себя по-настоящему несчастным. Он отбился от ходячих мертвецов и спас человека от автобуса с помощью волшебной палочки, а теперь должен убрать гараж. Чарли оглядел траву, прикидывая, не прикорнуть ли на ней на несколько часиков, а затем – каково будет питаться ею одной до конца каникул.
Делать было нечего, и Чарли направился в гараж. Он вытащил весь хлам на подъездную дорожку и приступил к долгому процессу упаковки по одному предмету за раз. Маме наскучил математический канал, и она вышла посмотреть – не помочь, а просто посмотреть.
– Эта женщина невыносима, – сказал Чарли, пытаясь удержать набор инструментов примерно из сорока предметов без ящика. – Кажется, мой желудок съел сам себя. Только подумай: столько лет ты откармливала меня впустую. – Он бросил инструменты на землю, повернулся перед старым зеркалом в пол и разгладил футболку, проверяя, не исхудал ли. – Представь, сколько денег потратила. Мои килограммы, знаешь ли, вроде вложения, а теперь она выбрасывает их на ветер. Не желаешь защитить свои инвестиции?
– Ну, представь себе, не одному тебе приходится туго. Меня тоже не пускают на кухню, чтобы я ничего тебе не вынесла, а ты знаешь, какая у меня слабость, когда я недополучаю сахара.
– Так ты сегодня ещё не ела? – спросил Чарли, глядя на крошки на её кофте.
Она мрачно покачала головой:
– Ничегошеньки.
– Ну, считай, тебе ещё повезло. В последний раз я ел вчера утром у Элли. Желудок думает, что мне перерезали горло. – Он схватил очередную тяжеленную коробку и потащил её по бетонной дорожке. И вдруг уловил приглушённый шелест, который тут же узнал.
Мама втихаря запустила руку в пакет с печеньем, который засунула себе под блузку. Она отвернулась и кашлянула, незаметно засовывая печенье в рот.
– А ещё, когда я пошла в туалет, она спросила меня, сколько квадратиков туалетной бумаги я собираюсь использовать.
– Что ты ответила?
– Пятнадцать, и она сказала, что это слишком много, и дала мне четыре. Мне пришлось вырвать несколько страниц из комикса, лежавшего возле ванны.
Чарли вскинул голову:
– Что?! Мой комикс! – Он сжал кулаки и завыл от досады и в этот момент понял, что ведёт себя, как Далия. – Ты должна выпроводить её. Я больше этого не вынесу.
– Я с ней поговорю, – пообещала мама, но Чарли знал: она этого не сделает. Она избегала конфликтов любой ценой.
– Она всегда была такой? Удивлён, что ты продержалась так долго. – Чарли поднял отвёртку, размышляя, сможет ли с её помощью снять кухонную дверь с петель.
– Нет, после свадьбы всё стало намного хуже.
– Её свадьбы? Хочешь сказать, кто-то взаправду захотел на ней жениться? – Чарли считал подобное физически невозможным. Он представил себе перепуганного жениха, которого приковали к обручальному кольцу. – А он, ну, знаешь, был в коме или вроде того? Как он выглядел в тот день? Мне ты можешь рассказать правду. Его держали с обеих сторон? Его возили по залу в тележке?
Мама Чарли устало махнула рукой.
– С ним всё было в порядке, Чарли. – Она повернулась спиной. Снова послышался хруст, за которым последовал очередной кашель.
– Что же случилось?
– Не знаю. – У неё изо рта посыпались крошки. – Пэтти надела кольцо, закричала, а затем побежала обратно по проходу.
Звучит как-то странно.
– Что ты сделала?
– Побежала за ней. В те времена я была гораздо спортивнее – тогда сердце ещё не начало сбоить. Лёгкие были раскрыты, и я не страдала мигренями.
– Так и что там случилось на свадьбе? – спросил Чарли, пока мать не утянул разговор о болячках. Эта тема была одной из её любимых. Она могла часами висеть на телефоне, рассказывая торговым представителям про рези в мочевом пузыре, натоптыши и заложенный нос.
– Какая разница? Это было так
