Записки из Тюрьмы - Бехруз Бучани
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Шлюха Майсам рушит все барьеры, ограничивающие и направляющие социальное взаимодействие. Для уставших заключенных это как глоток свежего воздуха. Проходят месяцы, и тюрьма устанавливает свой принцип: неважно, откуда заключенный, чем он зарабатывал на жизнь, сколько ему лет и какое положение он занимал. С точки зрения социальной динамики Тюрьмы Манус жизнь в этой среде однообразна. В конечном счете все здесь низведены до одинакового социального статуса.
Тюрьма – это место бесконечного цикла из повторения и однообразия, где малейшее отклонение от рутины становится темой обсуждения всего лагеря. Любая новость быстро облетает всю тюрьму. Даже обитатели соседней тюрьмы ее услышат. В тюрьме следить за слухами – простейший способ скоротать время. А если слухи касаются такого дисциплинированного и принципиального человека, как наш честный Премьер-Министр, они разлетаются со скоростью света.
В обычные дни никто даже не замечает, как уважаемый Премьер-Министр посещает туалет, но в этот день выстреливает новая, беспрецедентная история. Она гуляет по тюрьме, нарушая ее обыденное однообразие и угрюмость.
В понимании заключенных достопочтенный Премьер-Министр изгадил не только свои принципы, но и свой авторитет, который создал в тюрьме. Этот инцидент настолько не соответствует их представлениям, что они интерпретируют его как «наш правильный Премьер-Министр превратил половину тюрьмы в выгребную яму». На следующий день герой истории выглядит в их глазах как жаба, барахтающаяся среди лягушек в вонючем болоте из нечистот.
Две недели спустя на тюрьму, как бомба, обрушивается новость: добрый и деликатный Премьер-Министр покинул нашу тюрьму. Он ходатайствовал о переводе в Тюрьму Оскар. Все удивлены, что власти согласились, – такое произошло в первый и единственный раз. А потом одним ранним утром, недолго пробыв в Тюрьме Оскар, он ушел, ни с кем не попрощавшись – даже с ребятами, с которыми он подружился. Ему пришлось согласиться на принудительное возвращение – его семья была в опасности, они не могли выжить одни, они нуждались в защите. Один из охранников улыбается, передавая эту новость, и говорит, что незадолго до ухода Премьер-Министр сказал, что хочет вернуться к своим дочерям.
* * *
До сих пор нет никаких известий от юристов, которые собирались посетить Тюрьму Манус. Но некий анонимный австралиец сообщил одному из узников, что судебного разбирательства или адвокатов не понадобится. Он сказал, что заключенных освободят менее чем через два месяца. По тюрьме прокатывается волна счастья.
Джунгли за забором на западной стороне Тюрьмы Фокс вырубили, а команда рабочих до сих пор трудится под палящим солнцем. Лопаты и кирки уже добрались до основного поля. Земля выровнена. На другой стороне рабочие развели бурную деятельность, шумно передвигая большие белые металлические контейнеры – их перемещают в расчищенное место. Что именно они строят? Может быть, общежития для охранников. Или, возможно, взлетно-посадочную полосу. А может…
8. Очередь как Пытка: Логика Тюрьмы Манус / Коровье Счастье
Мы сплетены в цепь из голодных людей /
Тела плавятся под злобой жарких лучей /
Жарятся головы в печи раскаленной /
Мы стали для солнца стряпней тошнотворной /
Вереница разномастных мужчин /
Плотных и тонких, седых и без морщин.
Дни в тюрьме начинаются с суматохи из-за очередей. Длинных, изматывающих очередей. Голодные заключенные ранним утром вылезают из своих потных, липких постелей и, как пчелы, роятся вокруг тента, отведенного под прием пищи. «Голодные» на самом деле означает «умирающие с голоду». Как только ужин заканчивается, ничего съестного больше найти невозможно. Посреди ночи по всей тюрьме разносится запах голода. Никому не разрешается вынести из «столовой» даже картофелину. Все, что можно съесть, должно быть съедено прямо там, в «обеденной зоне» под тентом. Это последний шанс наполнить животы. После голодные желудки берут верх над разумом и телом.
На выходе из «обеденной зоны» всегда стоят несколько мрачных безмозглых охранников из G4S. Они сканируют взглядом каждого выходящего. Если его карман хоть немного выпирает, охранники приказывают папу обыскать заключенного. Это часть стратегии тотального контроля над телом. Папу неодобрительно качает головой, обыскивая все карманы, голени, торс, а затем под мышками. Бывает, находят картофелину или расплющенный кусок мяса. Тогда папу отбирают «контрабанду» с таким видом, будто достали ее из мусорного ведра. Австралийский охранник из G4S еще раз напоминает заключенному: «Выносить еду против правил».
Молодые мужчины часами изнывают на солнце в очередях за грязной, некачественной едой. Мясо плохо прожарено и похоже на куски автомобильной покрышки. Челюсти едва могут его пережевать.
Заключенные знают, что в начале очереди, перед тентом, сидят несколько парней из G4S и приказывают проходить в столовую группами по пять человек. Логика Тюрьмы Манус основана на власти и подчинении.
Вот пример этому: пять человек должны покинуть столовую, чтобы пять человек могли занять их места. Вся очередь должна дожидаться, пока эти пять человек не уйдут, и тогда тюремщик указывает пальцем, разрешая войти следующей пятерке. Мы словно марионетки на ниточках, приводимые в движение пальцами. Сознание каждого вовлечено в процесс, который уже стал нормой. Это процесс дрессировки.
Но и сам тюремщик не решает, как двигать пальцами и даже как сидеть. Он лишь винтик системы, которой здесь подчинено все до мелочей. Тюрьма регулирует количество ресурсов и ограничивает время их выдачи. Это происходит механически и строго по предписаниям:
Логика здесь строится на числе пять /
За пятерыми следуют столько же опять /
Охранник смотрит вслед выходящим пяти /
На их замену еще пять должны войти /
Его палец машинально сигнал подает /
Новая пятерка выходит вперед /
В начале очереди их пять стульев ждут /
Еще пять узников пищу берут /
Пятеро едят, остальные ожидают /
Цифра пять здесь всем заправляет.
Иногда тюремщик, отвечающий за пропуск, подает сигнал не одним пальцем, а всей пятерней.
Человеческая воля здесь подчинена числу пять.
Очередь представляет собой точную копию заводского конвейера. Полная дисциплина. Расчет и точность.
Первый этап – в хвосте очереди, под навесом, откуда не видно, где очередь заканчивается. Далее змейка из людей поворачивает за комнатами шриланкийцев. Человек, отстоявший в очереди как минимум полчаса, дойдя до этого поворота, понимает, что очередь тянется еще на тридцать метров.
И снова странная логика пяти /
Сытая пятерка готова уйти /
Пока пять человек желудки набивают /
Голодная очередь сигнала ожидает.
Очередь напоминает вереницу грузовиков, загружающихся внутри огненного рудника, в адском пекле шахты.
