Сумеречные души - Кейт Николс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я не умею утешать, Мадена, но твои братья погибли за правое дело. Таросс некромант, и мне ужасно неприятно осознавать, что нас объединяет магия. Чувствую вину перед всеми, кто страдает от его действий.
— Пытаешься искупить вину сейчас?
Парень стоял так близко, что я могла рассмотреть каждую черточку его лица при лунном свете. Его ладони лежали на моих плечах и грели даже сквозь ткань.
— Нет. Сейчас я здесь, потому что хочу.
— Прости, — возникла небольшая пауза, во время которой мне стало стыдно за свое поведение. Думала, что уже успокоилась, но в итоге сорвалась совершенно на невиновном ни в чем человеке. Я опустила глаза, чувствуя неловкость, — что накричала.
— Не страшно. Ты очень зла, я понимаю.
— Это все так несправедливо. Почему именно они, Райан? Почему оба? Они были так горды тем, что я поступила сюда, несмотря на недовольство родителей. Даже поругались с ними из-за меня. — Глаза предательски защипало. — Обещали навестить меня летом и говорили, что потом вместе поедем по стране. А теперь…
Я, поддаваясь порыву, рассказала ему все, что было у меня на душе. Обида, горечь, страх одиночества — все это завладело мной. Райан молча слушал, не прерывая. А потом он, пару раз проведя рукой по моей голове, прижал ее к своему плечу. И я в конце концов разрыдалась. Долго, с надрывом, как пятилетний ребенок, у которого отобрали самое ценное. Даже не заметила, как мы опустились на землю, как рядом оказался Арестей.
Плакала долго, но потом все же стало легче. Райан ненавязчиво обнимал, согревая теплом своего тела, а Ар, пришедший позже, молчаливо ждал рядом, пока я успокоюсь. Не знаю, сколько мы так просидели.
— Не замерзла? — спросил маг, едва я отстранилась от плеча некроманта и выпрямилась.
— Есть немного.
— Тогда, может, пойдем?
— Угу.
Произошедшее мы после не обсуждали. Я старалась больше времени проводить в компании людей, чтобы не погружаться в печальные мысли, а если оставалась в одиночестве, то отвлекала себя чтением. Ответное письмо матери смогла написать лишь спустя неделю. Долго не могла подобрать нужных слов, чтобы рассказать об идее, застрявшей в моей голове в одну из ночей. Она казалась безумной, но вполне логичной после произошедшего. Следуя ей, стала больше тратить времени на тренировки, выкладываться на полную. Даже преподаватели начали замечать успехи.
В тот день, когда отправила письмо домой, решила действовать. Собрала сумку с вещами на первое время, затолкав туда немного еды, которую предварительно утащила с кухни, перечитала еще раз письмо для друзей и, захватив клинки, покинула свою комнату. Первым делом необходимо было оставить заявление на отчисление господину Предстону. Отдать лично в руки не рискнула, а вот подсунуть под дверь… Все равно другого выхода, кроме как отчислить, не будет, если ученика на месте не найдется и на учебе он больше не объявится. Подобным образом я планировала сообщить и друзьям. Такой поступок выглядел максимально некрасивым, но уйти, совсем не попрощавшись, не могла.
— И что ты тут делаешь? — Раздался за спиной голос, и я едва не подпрыгнула.
Так тихо подкрасться может только мышь. Я как раз успела протолкнуть сложенный пополам лист под дверь директорского кабинета, как меня поймали с поличным.
— Напугал, — облегченно выдохнула, заметив за спиной Арестея. Он смотрел на меня так внимательно, без тени улыбки, что мне стало не по себе. — Ну так?
— Любовное письмо подбрасываю, — отшутилась я, пряча второе в карман.
Маг резко перехватил мою руку и вырвал несчастный листок, который уже почти скрылся в глубинах одежды.
— Отдай!
— Мади, я уважаю директора, но в такую чушь не поверю. — Парень нагло развернул бумагу и пробежался по строчкам глазами.
Пока он был занят, я решила попробовать улизнуть, но Арестей снова схватил меня за руку, останавливая. И откуда такая мощь у какого-то мага?
— Это что?
— Бумага.
— «Арестей и Райан, простите, что сообщаю вам это так, но нам пора прощаться. Я решила, что не могу сидеть на месте за высокими стенами военной академии, когда где-то умирают люди. Считаю, что, пусть я и неопытна, все равно смогу пригодиться на фронте и кого-нибудь спасти…» — зачитал несколько первых строчек маг с листка, а потом возмущенно уставился на меня. — Ты в своем уме?
— Да. Это мое взвешенное… — но договорить я не успела, так как Арестей потянул меня за собой.
— Идем.
— Да куда ты меня тащишь?!
— Идем, сказал.
Мы торопливо шагали по гулким коридорам главного корпуса академии, а потом и вовсе вышли на улицу. Тогда я и поняла, что Арестей ведет меня в свою комнату, которую он делил с Райаном пополам. По дороге я пару раз попыталась вырваться, не особо надеясь на удачу, а потом все же смирилась. Чувствую, разговор будет долгим.
— Заходи. — Маг бесцеремонно втолкнул меня в комнату первой, едва дверь открылась.
Я глупо запнулась о порог и тут же налетела на Райана, которому не повезло в этот момент проходить мимо. Мы вдвоем рухнули на пол.
— Что за грохт? — возмутился некромант, приподнимаясь на локтях, пока я пыталась с него встать.
— Мади сбежать на фронт хотела! — заявил Арестей, в качестве доказательства тряся написанным мною письмом.
— Не сбежать, а просто уйти, — решила вставить свое слово я.
Оба парня уставились на меня, как на умалишенную.
— Птичка, с каких пор такие идеи в твоей голове? — Но тут же Райан самостоятельно ответил на вопрос, догадываясь. — Кажется, подозреваю.
— Зачем ты сюда меня притащил, Ар? Запрешь что ли?
— Тебя это все равно не удержит, разве что магией.
— Это глупая затея, Мадена, — нахмурился Райан, бегло читая текст письма. — Мы слишком неопытны, чтобы воевать.
— Опытные тоже погибают.
— В меньшей степени.
— И все же…
— И все же ты хочешь, чтобы матери пришло третье черное письмо?! — прикрикнул на меня Арестей, и мы вдруг все замолчали. Он понял, что поддался эмоциям, а я, что парень в общем-то прав.
— Хочу, чтобы смерть Хорса и Авгура не была бессмысленной. — Мои пальцы нашли на запястье атласные ленточки братьев, которые теперь всегда были со мной. — Отомстить хочу.
— Это твое желание тебя погубит, птичка. К тому же не очень понятно, с чем воюем.
— Не считаю правильным прятаться. Мы в военной академии, нас учат убивать и защищать.
— Я бы понял, будь это третий год обучения хотя бы, но не на первом же. —
