Цветок камнеломки - Александр Викторович Шуваев

глубины души. Это было… Ну, вроде как купить на базаре заведомую стекляшку в узорчатом мельхиоровом колечке, а оно оказывается бриллиантом каратов на пять в ободке из платины. Бог его знает, сулит ли какой-нибудь очередной, порядком поднастрявший в зубах переворот эта схема, но сам факт того, что какие-то там студенты! Делают летающую концепцию!! В наше время!!! И ни одна с-сволочь из тех, кому по службе положено, даже ухом не повела! Очевидно – по очевидной же невозможности события. Никому и в голову не пришло, что здоровенная тварь, которую они и доставили-то непонятно как (а как, кстати?), вовсе даже не макет, а всего-навсего летающий прототип принципиально-нового летательного аппарата. Похоже – хорошо летающий. Очень похоже. Очень похоже, что очень хорошо.

– Так. – Сказал он тоном орудийного затвора. – А теперь, уважаемый профессор, прежде чем позвонить в соответствующие инстанции, я хотел бы получить некоторую дополнительную информацию.

– Позвонить?

– Увы. Моя прямая служебная обязанность. Очень жаль, что сейчас лето и до ночи еще далеко. Потому что изъятие экспоната среди бела дня только еще больше усугубит положение. И без того достаточно херовое. Если точно – то просто нетерпимое.

– По-моему, Иван Захарович, ты сменил место службы очень сильно. И служебные обязанности приобрел… довольно своеобразные.

– Каковы бы они ни были… а выполнять надо.

– Изъятие аппарата – одна из них?

– Безусловно. И вообще вы, похоже, задали нам массу хлопот. Ты просто представить себе не можешь – сколько.

– А… они?

– Что – они? – Удивился полковник. – Ты кого это имеешь ввиду?

– Ребят моих. – Профессор заметным образом ощетинился, но собеседник слишком сильно был занят своими мыслями, чтобы обратить на это внимание. – Вот кого!

– Ну-у… Придумаем для них что-нибудь… Грамоту там какую-нибудь сообразим. Благодарность. Да, кстати, – составь список причастных. Надо собрать подписку о неразглашении.

– Все?! Больше вам ничего не надо? Например, – снять штаны и смазать жопу вазелином?

– Профессор, – Маркелов поморщился, – что за выражения? Я просто вас не узнаю.

– Я, между прочим, почти всю жизнь на производстве проработал. Так что с выражениями у меня все в порядке. Так я не услышал ответа?

– На что? – Искренне удивился полковник. – Какие-то вопросы?

– Я спрашивал, как вы собираетесь поступать с нами.

– Ну-у, это решать не мне.

– Вот это, – восхитился профессор, – вы верно сказали! Не вам это все решать! А то привыкли все всегда решать за других.

– Не понимаю. – Маркелов, полковник Генерального Штаба Маркелов Иван Захарович слегка, предварительно нахмурился. – Вы о чем это?

– А с чего это вы взяли, что вот так просто заберете экспонат? Он что – ваш?

– Как это?

– Элементарно. Не ваш, и все!

– Это дело, затрагивающее государственные интересы.

– Ах, сколько патетики! А все эти заклинания, произносимые п-подлючим, якобы значительным голосом, можешь засунуть себе… знаешь куда? Для пролетариев прибереги, а я – пуганый! Словеса эти много раз слышал! Белый день, говорите? Скандала желаете избежать? Чтобы шито и крыто было? А вот, – он сунул собеседнику под нос замысловато сложенный кукиш, – вам! Давайте посмотрим, что у вас получится, если я воспротивлюсь? Потребую формальных оснований? Пошлю вас на хрен с вашими требованиями? Кстати говоря – всего-навсего незаконными. Что? Не слыхали такого слова?

– Очевидно, – военный деланно улыбнулся, – вы меня просто не так поняли. Разумеется, вы будете привлечены.

– Ага. Как довесок к экспонату. На какое-то время. Чтобы потом тихонько отделаться. Спасибо, не подходит.

– Тиш-ше вы…

– Зачем тише? Это совершенно не в моих интересах.

– Хорошо… Я подумаю, что можно для вас сделать…

– Думайте быстрее. А когда придумаете, не забудьте поставить в известность. Я буду во-он там. Чтобы у вас не было соблазна придумать что-нибудь вроде наручников или пули.

– О чем вы говорите?

– Я? О присущей вам манере решения проблем.

– Кому – вам?

– Да всем вам подобным. Брать все, что вам захочется, и устранять несогласных. Так вот: не выйдет!

– Пос-смотрим…

– Давайте-давайте! Кстати, – самое вкусное я приберег на десерт: проектной документации у меня нет! Так что без меня у вас ничего не выйдет. Но даже и этого мало. У вас не получится даже и со мной.

– Как это?

– А-а, – на это ты не рассчитывал, стратег хренов? Объясню: моя общая схема. Аэродинамические расчеты. Планер. Но я даже понятия не имею, как они сделали обшивку. Откуда взяли такие двигатели. Что представляет из себя источник тока. Не говоря уж об электронике, в которой я что-то вообще не смыслю. Отстал наверное.

– Ты что – серьезно?

– Вот это вопро-ос! Тогда ты либо дилетант, либо хреновый генштабист. Выбирай, что тебе нравится больше. Потому что либо ты не понимаешь, что всего этого не бывает, либо тебя не информируют о некоторых новациях. Впрочем, – мы имеем возможность проверить. Будьте добры ответить на следующие вопросы: из чего сделан "Вектор"? На каком именно заводе делаются такие двигатели и видели ли вы что-нибудь подобное вообще? Какой из известных вам источников тока имеет подходящее отношение вес/мощность? И, наконец, – как это все изготовлено?

– А ты не знаешь?

– Нет. – Профессор пожал плечами. – Это все вроде булочки, которая на дереве выросла. Сначала я ничего не замечал, поскольку, наконец, занимался своим настоящим делом. Конструировал, понимаешь ли, хотя бы и под несуществующие материалы с агрегатами. Под несуществующие возможности управления. А потому ничего вокруг не видел и не слышал. А потом как-то вдруг заметил, что машина-то – почти готова. А там – как-то одно за одним…

– И вас ни капельки не смутило проектирование под несуществующие возможности?

– Ну вы же знаете, как с молодежью. Они в два счета убедили меня, что это самая мода. Именно так, с ударением на последний слог. Что, мол, последний писк методологии. И,