Легальный нелегал - Наиль Булгари

— От Карши до Термеза двести двадцать километров, часам к двадцати при такой дороге будем на точке.

— Нет, — Лёша, сложив карту квадратом, подал её мне, — заночуем. Место по карте выбери сам, но, думаю, на берегу Шерабада будет лучше всего.

Привал у реки выбирали долго. Пока товарищи осматривали небольшую площадку, я отправился на берег. Облепив крючки хлебом, забросил все три спиннинга.

Ребята оказались мастерами по разбивке лагеря: разостлали брезент, натаскали сухого топлива, подготовили место для костра, подвесили над ним котелок. Посмотри кто со стороны, ничего интересного — обычные «дикари».

Послонявшись по берегу, Федя присел рядом, стал подтрунивать:

— Ну и зачем ты спиннинги забросил в такую муть? Давай лучше наловим лягушек, да приготовим из них фрикасе. Можно змей наловить, пожарить с картошкой. Чего молчишь? Или боишься пропустить поклёвку?.. Вот чудак!.. Ну как взрослый человек может любить рыбалку, объясни?

Не дождавшись ответа, товарищ пружинисто поднялся и пошёл к стоянке, где Лёша, распластавшись на брезенте, делал вид, что читает газету.

Рыбалка! Сколько в этом слове поэзии и музыки для огромной части славного рода человеческого. Рыбак — это особая каста, и это не просто человек с удочкой. Это личность! Общество рыболовов повязано уставом и насквозь пропитано традициями. Оно имеет свою идеологию и свою структуру. Эта общность делится на три группы: бывалых рыбаков, опытных и начинающих. Начинающий, пока ещё не рыбак, но эмбрион рыбака, решивший окончательно и бесповоротно порвать со скучным прошлым, к посвящению готовится тщательно. Со страхом и в то же время с нетерпением ожидая выходные дни, заранее волнуется, просит совета у имеющих опыт, не обедает, а только курит, раздражённо смотрит на часы, не доверяя точности их хода. В пятницу, удрав с работы сразу после обеда, несётся в магазин «Рыболов». Глаза у него лихорадочно блестят, всё ему хочется приобрести: японскую леску и катушку, причудливой формы грузила, диковинные поплавки, крючки всех номеров и блёсна, удилища, садок и сеть китайского производства. Счастливый, с покупками, не дожидаясь автобуса, ловит такси. Остановившись за квартал до своего дома, высоко поднимает голову, выставляет напоказ снасти и неспешно, уняв волнение, проходит мимо сидевших на скамейке старушек. Вежливо поздоровавшись, слегка кланяется и, хотя его никто не спрашивает, заявляет:

— Друзья на рыбалку зовут!

Соседки кивают в знак одобрения, а когда тот скрывается в подъезде, вспоминают прошлое:

— Мой тоже вот так, как этот, всё на рыбалку убегал, лишь бы дома выходные не проводить со мной. А я ж тоже молодая была, да красивая…

Вторая ей вторит:

— Я бы на месте правительства запретила всякую рыбалку. Пускай мужья дома сидят, да на нас глядят.

Дома тот не находит себе места. На приглашение жены отобедать он отвечает, что завтра обещают безоблачную погоду. Приехавшая погостить тёща крутит у виска пальцем и советует дочери свозить своего любимого зятя к психиатру. Ночует он за кухонным столом. Часто вздрагивая, сквозь ночную завесу всматривается в циферблат часов, тихо ругается. Истомившись ожиданием, встаёт за час до звонка будильника. Не включая свет, делает огромный, толщиной в четыре пальца бутерброд с колбасой и, не чувствуя вкуса, по-пеликаньи его проглатывает. Натыкаясь на стены, опрокидывая кухонные стулья, пробирается в прихожую. Экипировавшись, тяжело опускается на корточки, ощупью находит спиннинги, прижимает их к груди. Дёргая леску, вызывает звуки, под которые шаманы призывают добрых духов. На это треньканье выбегает испуганная жена, а из зала слышится угрожающий рык тещи. Всё! С этого момента ОН пропащий для семьи муж и отец: супруга будет вынуждена ходить в театр и кино с соседкой или подругой; дети, оставшись без отцовского надзора и ремня, будут приносить со школы двойки, фингалы и приглашения к директору.

К величайшему огорчению, среди носящих усы, бороду и лысину находится небольшая, разобщённая меж собой группа отщепенцев, высмеивающая и презирающая чуждую им организацию рыболовов. Эта группа объединена только одним интересом — аморальным. Субъект, пользуясь отсутствием доверчивого, любящего супруга, заводит с его женой роман. Услышав от той по телефону: «Мой рыбачок-дурачок умотал на два дня на озеро!», любовник криво усмехается. К вечеру его ухмылка исчезает, и на смену ей приходит тоска и тревога. Купленный утром букет кажется веником, шампанское — кислой бурдой, разломанная плитка шоколада своими осколками представилась знаком судьбы. Поникнув головой, зажав её руками, раскачиваясь и мыча, он начинает осознавать, что зря потратил столько лет на бессмыслицу и, что самое главное, где-то там, на речке или озере, среди весёлых и добрых рыбаков…

Сначала медленно и плавно удилище несколько раз пригнулось, затем резко своим концом окунулось в воду. По всем правилам подсёк, и через четверть минуты на берегу, колотя хвостом о землю, заплясал килограмма на два сазан. Отдыхающих на брезенте будто ветром сдуло. Охая и ахая, Федя описывал вокруг рыбы круги; всегда сдержанный Лёша на этот раз не удержался и, выбив из себя: «Ух ты, ну надо же!», присел, погладил рыбьи бока, осмотрел жабры. После второй моей удачи Федя не выдержал и принял участие в ловле. За полчаса ему посчастливилось поймать двух сазанов килограмма на полтора каждый. Бурно выражая свои эмоции, заверил меня, что все испытанные до этого удовольствия в сравнении с этим — ерунда, что теперь всё свободное время будет посвящать только рыбалке и, уйдя на пенсию, купит дачу на берегу Клязьменского водохранилища, хорошие снасти, сапоги и брезентовый плащ.

— Плащ с сапогами-то зачем? — удивился я.

Федя развёл руками.

— Сам не знаю. В кино такое видел.

Готовить уху вызвался Лёша, и она получилась отменной. Помня правило, что посуду моет тот, кто крайним зачерпнет дно котелка, я сказал: «Дякую пана за юшку» и заторопился на берег. Лёша, тоже, видать, знакомый с «морским законом», положил ложку и, сославшись на неотложные дела, полез в машину.

Не ожидавший такого подвоха, Федя с удовольствием вытянул из котелка кусок рыбы, поднёс ко рту, но, раскусив наш манёвр, крикнул в мою сторону:

— Эй, постой. Стой, говорю. Ты куда?

— Ночью крупная рыба гуляет.

Сплюнув в мою сторону, обернулся к машине.

— А у тебя какие дела могут быть?

Не получив ответа, сказал, что товарищи так не поступают и что теперь в отместку все куски рыбы, причём самые крупные, сожрёт сам.

Ночная рыбалка оказалась вполне удачной. Обложив добычу прибрежными водорослями, отправился на боковую. Лёша, неслышно дыша, уже спал на заднем сиденье. Федя, лёжа