За золотым призраком - Владимир Иванович Буртовой
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– А что это за сооружение? – уточнил Карл, через плечо отца заглядывая в раскрытый альбом. – Еще одно из чудес света?
– Где-то читал я про великого азиатского полководца и хана по имени Тамерлан. Будто бы вывел он из покоренной Индии сто тысяч превосходных мастеров и ученых, но они отказались служить повелителю под тем поводом, что их лишили родины и свободы… В необузданной ярости Тамерлан приказал срубить им всем головы и из тех голов сложить башню…
– Ужас какой… – прошептала баронесса Анна и перекрестилась торопливо. – Надо же быть до такой степени не человеком!
– Потому я и не могу без содрогания смотреть на групповые снимки, где людей не видно, а только десятки голов с открытыми глазами. Я сказал об этом Феликсу, он посмеялся, а потом вы встали отдельно, сбоку всей группы.
– Тогда еще не придумали крематории, при Тамерлане, – как бы вслух подумал Вальтер, а у Отто по коже будто скользкая холодная змея проползла – сын явно намекал на Адольфа Гитлера и на миллионы всех этих жертв – поляков, евреев, русских, да и самих немцев, кто не пошел за фюрером, а оказался в концлагерях…
Карл, стараясь предотвратить скандал, который мог разгореться при женщинах, тут же вмешался в разговор, заметив, что у молодой баронессы Марты есть схожие черты с отцом, конечно, если и Георг Бутанис выглядит так, как его брат Феликс. Баронесса Анна заметила на это, что братья были очень похожи, разве что только характерами разные, Феликс спокоен и прямолинеен, а Герг более скрытен и был, что называется, «себе на уме».
– Это единственный снимок, где сохранилось изображение Феликса. Он подарил нам эту фотографию сразу же, как приехал из Германии…
А все собственные семейные альбомы они вывезли с собой.
– Баронесса Анна, у меня к вам весьма деликатный разговор… Можно, мы оставим детей и выйдем в ваш чудесный садик? – Отто, явно озабоченный какими-то тревожными мыслями, провел ладонью по жестким волосам, сдвинул брови, отчего на широком лбу пролегли морщины.
Баронесса Анна с чисто женским понятным интересом посмотрела в глаза сенатора, в глаза, взволнованные каким-то теплым, но переменчивым светом, оглянулась на дочь – Марта и маленькая Элизабет, обе счастливые смеющиеся, вместе с младшими Дункелями рассматривали новые игрушки. Уцепившись загорелыми ручонками за уши красивого розово-белого плюшевого зебренка, Элизабет целовала его в черненькую пуговку носа.
– Идемте, герр Дункель, – баронесса тряхнула пышными волосами, в темных глазах южанки мелькнули искорки женского любопытства – сердце подсказывало ей, что разговор пойдет именно о будущем ее дочери – и она, взяв сенатора под руку, повела его к выходу, все еще прислушиваясь к смеху Марты и внучки.
«Никогда не надо упускать своего шанса в жизни, а перед Мартой, похоже, открывается отличная возможность», – подумала баронесса, ради дочери готовая на многие личные жертвы. Как, впрочем, и почти как каждая любящая мать…
2
– Клянусь священными водами Стикса, не иначе сегодня у бога Гелиоса на небе какой-то траур! – с такими словами Отто Дункель в ночном халате подошел к распахнутому окну. С моря тянул ровный ветер, прохладный и влажный, вызывая на обнаженной волосатой груди приятный озноб. Над тяжелым серым морем висели такие же полосато-серые тучи, извещая, что где-то там, далеко на юге, бушует непогода, испытывая моряков на прочность сил, физических и моральных…
– Пропал здешний пляж, по крайней мере на сегодня! – отозвался из своей комнаты Вальтер. – А так хотелось поплавать!
– Еще наплаваемся досыта, – каким-то пророческим тоном отозвался Отто, покидая балкон. – Живо бриться и спустимся в ресторан отдать дань уважения здешним кулинарам.
После завтрака, торопливо глянув на часы, Отто позвал старшего сына с собой:
– Едем, Карл. Я заказал такси к подъезду гостиницы.
– Ага! Опять к баронессе Бутанис? – так же поспешно с улыбкой уточнил Карл, и его насмешливые глаза озорно прищурились. «Ох, отец, не иначе тебя кто-то очень крепко тросиком привязал к воротам заветного особнячка! Как бы наш Морской Волк не превратился в Цербера у того парадного крылечка!» – хотел было пошутить Карл, но в комнату из туалета вернулся Вальтер, и он сдержал свою шутку при себе. – Какими духами будем опрыскивать скафандры перед погружением в омут семейного быта? Правда, семья это еще не стала нам родной, но чем Нечистый не шутит…
– Ишь ты! Понравилось ему домашнее печенье! – в свою очередь пошутил Отто, тут же согнал с лица улыбку, поджал губы, что всегда указывало на подступающую к сердцу злость. – Едем к хозяину яхты! Кельтман обещал ободрать меня как кролика! – И он с многообещающей ухмылкой подмигнул Карлу: – Знал бы этот Кельтман, что с визитом к нему явится Черный Волк, а не безобидный кролик! Вальтер, ты останешься здесь, вот тебе телефон издателя «Эйдж», куда мы сейчас приедем.
Если я не позвоню через час, ты звони сам и сообщи мне, что Фридрих Кугель будто бы подыскал яхту по более сходной цене. Я уверен, что наш разговор будет прослушиваться секретарями этого Кельтмана, которые и доложат шефу эту важную информацию.
– Понял, отец. Не волнуйся, сделаю все, как надо, – ответил Вальтер.
– Ну и отлично, сынок. Пошли, Карл, нам пора.
Такси зеленого цвета уже стояло около парадного крыльца гостиницы «Дункан», когда Отто и Карл прошли между меднолицыми швейцарами под все еще пасмурное в серы тучах небо. Огромные листья эвкалиптов, посаженных вдоль тротуара и которые в жаркое время дня практически не дают тени – словно флюгер на ветру, они всегда располагаются ребром к солнечным лучам – теперь плавно раскачивались на гибких длинных ветках.
– На улицу Джеймса Кука, в издательство «Эйдж», – попросил Отто молодого таксиста, и машина плавно влилась в шумный поток магистрали. Мелькали разукрашенные рекламами стеклянные витрины магазинов, кафе, кинотеатров, толпа пешеходов к этому часу стала значительно гуще, пестрее. С воем проносились по разделительной полосе полицейские машины, заставляя водителя такси тормозить у перекрестков.
– Приехали, уважаемый сэр, – сообщил водитель, остановив машину у тротуара – справа поднималось трехэтажное кирпичное здание постройки не иначе как начала двадцатого века, с четырьмя колоннами, которые подпирали массивный балкон с чугунным литым ограждением по периметру. На передней части балкона приделана вывеска с крупными неоновыми буквами «Эйдж», а чуть ниже медными буквами пояснялось, что издательство основано в 1854 году и принадлежит компании «Вольфган Кельтман энд К°».
Расплатившись за такси, Отто и Карл поднялись по четырем широким мраморным ступенькам, прошли между массивных из серо-зеленого мрамора колонн – по
