Геноцид армян. Полная история - Раймон Арутюн Кеворкян

перемирия заключенного после разгрома османских войск. Либеральное правительство также находилось под давлением со стороны тех сил, которые требовали, чтобы оно приняло условия балканских государств. Государственный переворот, который сбросил кабинет Камиля 23 января 1913 г., положил, таким образом, конец политическому кризису, вызванному поражением Османской империи. Снова власть перешла из рук в руки силой оружия. Тем не менее важность этого события нельзя недооценивать: оно ознаменовало полное взятие контроля над исполнительной властью со стороны Центрального комитета Иттихада и полностью соответствовало его безошибочной милитаристской ориентации[715]. Военные деятели утвердились как защитники Конституции («Meşrutiyet») и свободы («Hurriyet»). Лучшее доказательство заключается в методах, которые младотурки использовали для захвата власти. Та легкость, с которой Энвер-бей и его сообщники смогли пройти сквозь все защитные барьеры, проникнуть в Блистательную Порту и застрелить военного министра Назим-пашу — не встретив ни малейшего сопротивления, вызывает, по крайней мере, подозрения. Есть все основания полагать, что часть дворцовой стражи была в сговоре с военными членами КЕП. Укрепление позиции милитаристов также подтверждается назначением — состоялось вечером 23 января 1913 г. — генерала Махмуда Шевкета, сильной фигуры на тот момент, на должность великого визиря, а также назначением в начале марта полковника Ахмеда Джемаля на вновь введенную должность «опекуна (или военного губернатора) Стамбула» и подполковника Халил[кут]-бея, молодого дяди Энвер-бея, на должность командира столичного гарнизона[716]. Однако новый великий визирь вскоре рекомендовал военным не вмешиваться в политику. Вполне возможно, что, препятствуя таким образом политизации армии, он реагировал на озабоченность фракции иттихадистского ЦК, которая пыталась освободиться от растущего доминирования «молодых офицеров» и умалить их влияние. Используя свое преимущество и играя на деморализации офицерского корпуса после поражения на Балканах, Махмуд Шевкет также предложил провести основательную реформу армии, если уж не удастся ее деполитизировать[717]. Вполне вероятно, что часть юнионистского ЦК положительно отреагировала на эту инициативу, а также на обращение Шевкета за немецкой помощью, которую она рассматривала как естественное продолжение первых экспериментов, проведенных генералом Гольцем[718]. Великий визирь и его сторонники наверняка предполагали, что приглашение кого-то извне поможет ограничить или даже остановить растущую политизацию офицеров. Но, поступая таким образом, Махмуд Шевкет предпринял лобовую атаку на фракцию партии, в поддержке которой он нуждался тогда, когда ему пришлось обезвреживать взрывоопасную политическую ситуацию, которую он унаследовал от кабинета Камиля. Его главной задачей было окончательное урегулирование конфликта на Балканах, то есть подписание мирного договора, подтверждающего сдачу Эдирне — как раз то, что молодые офицеры во главе с Энвером никак не хотели принимать[719].

Этот вопрос, несомненно, был доминирующим в дебатах на заседании Центрального комитета Иттихада, которое состоялось 31 января 1913 г. Однако главным следствием этого заседания, судя по тому, что мы знаем о нем, было утверждение растущего влияния Талаата на Комитет и решение партии обратиться к религиозным чувствам для активизации мусульманского общественного мнения. Сообщалось также, что именно на этом заседании Ахмед Агаев (Агаоглу) утверждал, что ислам в опасности, и призвал к священному союзу всех групп в империи и объявлению джихада[720]. Учреждение Комитетом в тот же день «Müdafa-i Milliye Cemiyeti» («Комитета общественного благосостояния»), наряду с образованием вскоре после этого (в июне 1913 г.) «Türk Gücü» («Турецкой силы») — военизированной организации, гимн которой написал Зия Гёкальп, — все это свидетельства глубокого беспокойства и радикализации движения. Более жесткий контроль над партийным руководством со стороны Талаата — несомненный результат этой напряженности. Талаат использовал свою растущую власть над партией для того, чтобы утвердить 16 марта 1913 г. майора Али Фетхи [Окьяра][721] и в качестве члена ЦК Иттихада, и в качестве его генерального секретаря, в надежде противодействовать растущему влиянию Энвера — лидера другой крупной фракции партии[722].

Великий визирь Махмуд Шевкет, который первоначально служил гарантом правительства младотурок, к этому моменту был уже просто пешкой без реального политического влияния, которая металась между двумя основными фракциями КЕП. В изоляции он делился своими заботами с доверенным лицом на тот день — Ахмедом Джемалем, который был подлинным хозяином Стамбула, несколько наивно раскрывая ему свои планы по реформе османской армии, которые состояли в том, чтобы отдать один армейский корпус в руки немецкого генерала и назначить немецких офицеров в состав Генерального штаба. По словам Джемаля, великий визирь считал, что это позволит ему контролировать политическую деятельность офицеров, связанных с КЕП[723].

Тем не менее у Махмуда Шевкета явно не хватало средств для того, чтобы подчинить офицерский корпус своей воле; несмотря на решение кайзера от 6 июня поставить одного генерала во главе немецкой военной миссии, он был не в состоянии продолжать достижение своих целей. Утром 11 июня во время следования по улицам Стамбула на пути к Блистательной Порте он был расстрелян четырьмя боевиками[724].

За несколько дней до этого, в пятницу 6 июня 1913 г., главные юнионистские лидеры провели совещание в Фенер Ялу, недалеко от района Хайдар-паша, с повесткой дня, которая гласила: «политическая ситуация в стране опасна». 10 июня, около 10 часов вечера, офицеры армейской части в Чаталдже, сторонники Энвера, провели демонстрацию своей враждебности и потребовали отставки кабинета Махмуда Шевкета. В противном случае офицеры угрожали, что «армия пойдет на Константинополь». По свидетельству одного хорошо информированного дипломата, «великий визирь хотел выйти из игры, но лидер партии Талаат-бей призвал Махмуда Шевкета оставаться на своем посту до конца в соответствии с принесенной присягой». Тем не менее французская разведка отмечала, что «тайный комитет находится в постоянном контакте с армией Чаталджи»[725]. Другими словами, ЦК Иттихада подстрекал «молодых офицеров» под руководством Энвера потребовать отставки кабинета министров, в то время как Мехмед Талаат, в свою очередь, требовал, чтобы великий визирь оставался на своем посту. Напряженность между двумя фракциями КЕП, очевидно, была отложена в сторону; и в рамках Комитета была достигнута договоренность о том, чтобы избавиться от генерала Шевкета. В ЦК, должно быть, решили, что лучше великого визиря убить, чем позволить ему уйти в отставку, — предположение, которое представляется тем более вероятным если вспомнить, что это убийство, приписываемое оппозиции, дало возможность Комитету «Единение и прогресс» объявить чрезвычайное положение в стране и ликвидировать всех своих противников раз и навсегда. Иттихад же тщетно старался, уже в начале марта 1913 г., продвигать идею о том, что секретарь принца Сабахеддина Сафвет Лютфи-бей готовил оппозиционный «заговор»[726]. Затея, однако, не дала желаемых результатов в виде подавления оппозиции. С убийством генерала Шевкета, как и во время «событий 31 марта» 1909 г., КЕП приобрел необходимые средства для нанесения смертельного удара по