Шарада - Руслан Каштанов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вдруг Марьяна отчетливо ощутила в свою сторону уверенный шаг, и испытала один из тех приступов паники, когда знаешь, что, вот, опять, станешь помехой какому-то незнакомцу. Все внутри нее сжалось. И тут она снова услышала этот голос; и почувствовала его присутствие рядом с собой.
Он стоял к ней так близко, что казалось, будто напротив нее выросла гора. Пожалуй, это было впервые, когда она приблизительно узнала, что значит быть защищенной женщиной.
–Прошу вас, не волнуйтесь! – мягко сказал он ей, приблизившись к ее лицу. – Я подошел только чтобы поздороваться!
–Это вы! – Марьяна была ошарашена. Кроме этой пары слов она больше ничего не могла сказать.
Ее глаза стали такими панически-радостными, что он даже немного взволновался. Ему хотелось обнять ее, прижать к себе и успокоить. Но это было невозможно.
–Да, – сказал он, – я. Вы мне не рады?
Он всего лишь изобразил скромность.
–Напротив! – чуть ли не выкрикнула она. – Просто для меня это неожиданно! И, если быть честной, совсем непривычно!
Она сдалась напору своих чувств: ее плечи безнадежно опустились, и руки ослабли. Она явно была расстроена тем, что не знает, как именно вести себя в таких ситуациях: когда подходит молодой человек, который тебе нравится.
Айдын прибавил своему голосу оптимизма и сказал:
–Думаю, это можно исправить.
–Я была бы благодарна!
–Для того, чтобы непривычное стало обыденным, необходимо это непривычное превратить в привычное.
–Вот как? – Марьяна пыталась понять, что это такое он сейчас имел в виду. – И как же это осуществить?
–Нам нужно чаще видеться. И, со временем, вы почувствуете, как этот барьер будет преодолен. В отношении вас, и незнакомых вам лиц!
По его мнению, все это было так просто!
Марьяна сохраняла молчание. Она старалась «воочию» представить себе нечто, что звучало, как бред сумасшедшего.
–Вы ведь не против этого, – осторожно спросил Айдын, – если мы будем видеться время от времени?
–Боже мой! – Марьяна пожала плечами. – Как я могу быть против? Вот только… Как же мой отец? Если он узнает?.. На сколько я понимаю, у вас с ним не самые доброжелательные отношения.
–О вашем отце я позабочусь.
–И что же это должно означать?
–Ничего двусмысленного. Уверен, он не будет против.
–В вас столько уверенности! Как вы этому научились?
–Ваша гувернантка заканчивает беседу. Мне пора.
На ее лице отразилась паника, и Айдыну показалась, что в эту секунду она готова была прижаться к нему, и замереть так на долгое время. Чтобы не дать ей сорваться в бездонную пропасть собственных чувств, он добавил легкое успокоительное:
–Наша следующая встреча случится послезавтра. Согласитесь, сорок восемь часов – это не так уж много. Прощайте!
–Да… – сказала Марьяна; и гора удалилась. – Прощайте!..
–Дорогая, все в порядке? – задала ей вопрос вернувшаяся женщина, которая уже давно умела ясно распознать эмоции своей воспитанности. – Извини, что оставила тебя одну. Я и моя подруга любим много говорить о работе… Марьяна, милая?
Все ей сказанное Марьяна слышала вполовину – голос ее гувернантки пару раз всплывал на поверхности, но в большинстве булькал где-то под водой, опускаясь на дно. Почти параллельно ему тонула и сама Марьяна, но только где-то в отдалении, совершенно в другой Вселенной, в ином океане.
Теперь она осознавала себя с новой стороны, и ей не терпелось исследовать вдоль и поперек эту новую область, эту terra nova своей внутренней империи.
Начало было положено самой пустой банальностью. Своей гувернантке она задала прямой вопрос, ожидая получить вполне откровенный ответ:
–Скажи мне, как я выгляжу?..
Так начались их полутайные встречи, чутким модератором которых был Айдын.
За ним больше не тянулся шлейф того странного эмоционального взрыва, который произошел с ним при их знакомстве в квартире у Гектора; и его не разрывало на части от невозможности идентифицировать свои чувства.
Но в нем осталась сердечная мягкость, от которой, как он догадывался, нельзя было отказываться. Она не выглядела опасной, и не несла в себе разрушений. И, более того, Айдын был не против всего этого. Он решил отдаться течению, не забывая в нужных случаях управлять плотом…
Как бы там ни было, с появлением Марьяны в привычном жизненном ритме Айдына произошли изменения.
К его самодовольной уверенности прибавились легкие волнения. Он заметил за собой возникшую потребность додумывать события, большинство из которых еще не успели случиться.
Его конфликт с реальностью обрел новые грани, и теперь он мог нащупать края собственного безумия: стремление радикального изменения мира (главная идея-фикс; двигатель всего; мысль, дарующая силу), – когда все вопросы этики отходили на последний план, и действие порождало все большее насилие, – теперь утратило свою первостепенность, и уступало место доселе неведомым рефлексиям.
Айдыну стало казаться, что он порой слишком жесток. Что его эго слишком велико, и потому опасно, для такой невинной и слабой девушки, какой была Марьяна. И что, рано или поздно, но придется иметь дело со стариком Гектором. Последнее было неизбежным.
И здесь он впервые предпочитал обойти боком предполагаемое будущее. Хотя раньше он склонялся просчитывать многое наперед.
В любом случае, Айдын возвращался к своей миссии, к своему делу, к своей небольшой, но ладно работающей группе единомышленников.
Он был назначенным лидером, и данное предписание было неизменно. И совсем не из-за его абсолюта. Напротив, подчиненные Айдына видела в нем явного лидера, – они любили его, уважали, и готовы были пройти с ним до самого финала, каким бы он ни был.
Айдын умел поощрять и подпитывать. Кроме того, он имел способность притуплять интеллект своих подопечных. Ум им был ни к чему; в большинстве была важна сноровка и способность быстро ориентироваться в экстремальной ситуации.
–Ты не робот, – говорил Айдын Максу. – Ты живой человек. Ты воин. Внутри тебя сильный дух. И когда ты сможешь почувствовать его мощь, ты осознаешь, насколько безграничны твои возможности.
Мы приближаемся к нашей общей цели, Макс! Когда все вокруг нас начнет меняться, преображаться, становиться новым и красивым, я хочу, чтобы ты, – все мы, – полностью почувствовали это. А не смотрели на все тупым коровьим взглядом, испытывая безразличие. Этот путь того не стоит. Нет, брат, это того не стоит…
Долгое время Айдын одержимо кружился вокруг своих стремлений, и его честолюбие взлетало до небес, а потом падало вниз камнем, когда сталкивалось с неожиданным препятствием. Со временем, его пыл вынужденно поутих, и в этом волшебном состоянии, когда отчетливо слышишь, как ветер играет с деревьями, в то время, как весь мир придается хаотичному порядку вещей, он понимал, что цель – это не какая-то определенная точка в пространстве. Она многомерна, и не имеет ни начала, ни конца.
Айдын понял, что ему не хочется в какой-то момент остановиться, и замереть
