Шарада - Руслан Каштанов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Тим хоть и был инфантилен, да только это был всего лишь первый слой. Там, глубоко внутри, он был вполне серьезным молодым человеком, которого очень сложно было разглядеть. Когда он показывал свое истинное лицо, от неожиданности Айдын деревенел, понимая, что полоснуть лезвием по горлу человека, открывшемуся со своей тайной стороны, будет гораздо сложнее, чем если бы это был заклятый враг, от которого чесались избавиться руки.
Иного пути не было.
Методичный гипноз делал свое дело.
–Взойди на алтарь! Взойди на алтарь!
Айдыну не приходилось раньше заниматься программированием чьих-то мыслей и действий. Но, так как он ни капли не сомневался в своих возможностях (ему это просто не приходило в голову), возможно, именно поэтому дело продвигалось с завидной успешностью.
Он никак и подумать не мог, что все его установки, произносимые со знанием дела, и с непринужденной напористостью, обретут для Тима набор уникальных образов, постоянно являющихся к нему, и ставших его спутниками до самой его кончины.
Айдын думал, что он всего лишь заставит паренька принести себя в жертву. Вот и все. Он не знал, что Тим перед своим «добровольным» уходом из жизни будет мучиться бесконечной чередой галлюцинаций и видений, в которых сливались голоса, образы и времена…
Больничные двери раздвинулись, и на улицу своим привычно торопливым шагом вышла Нелли. Айдын ждал ее на парковке, в своей машине. Нелли преодолела десяток метров, распахнула дверцу автомобиля, и устроилась в пассажирском кресле, рядом со своим подопечным.
Она замерла, и молча смотрела перед собой.
Улица была тихой. На землю ложилось яркое предвечернее солнце, стремящееся к закату.
Больничный городок окружила любвеобильно ухоженная живая изгородь, которой можно было любоваться до бесконечности. Несколько аспирантов пристроились под тенью деревьев и о чем-то живо общались. Их молодые лица успешно сочетались с белыми халатами.
Минивен, похожий на черного жука, припарковался на свободном месте, и из него вышла женщина. Она держала в руках пакет с продуктами – было время посещений.
Только что Нелли покинула палату, в которой лежала ее старшая сестра, и теперь не могла вымолвить ни слова.
Айдын решил нарушить молчание, которое уже наполнялось лишним напряжением.
Вкрадчиво он спросил:
–Как она?
Несколько секунд (которые показались Айдыну вечностью) Нелли ничего не отвечала, а потом сказала:
–Катя умирает. – Она покачала головой, как бы в подтверждение своих слов. – Человек умирает…
Удивительно, что только сейчас, с ее еще не свершившимся уходом, я вдруг почувствовала, как в полной мере смогу узнать, что же такое одиночество. Видишь ли, для меня это всегда было какой-то абстракцией. Пусть я и была практически всю жизнь сама по себе, как такового душевного одиночества я не испытывала. Мне нравилось то, каким образом складываются мои мысли, нравилось быть не как все, – не скрою, я получала удовольствие от общества самой себя! Этого мне всегда было вполне достаточно!
Но теперь, когда жизнь покидает последний родной человек, все меняется до неузнаваемости.
Катя всегда была где-то рядом, неподалеку. Как и мой покойный супруг. Они оба не были способны оставить меня. Что бы ни случилось. Поразительно, как я никогда не ценила этого! Для меня это было само собой разумеющийся факт! Ничего больше!.. Возможно, именно поэтому мне никогда не приходилось скучать в кулуарах собственных мыслей…
Ох, Айдын, я разменяла восьмой десяток, и до сих пор мне открываются скрытые факты…
Знаешь, я благодарю судьбу за то, что рядом со мной есть ты. Волею судьбы именно ты стал продолжением моих родных и близких.
Прошу тебя, не смущайся!
Айдын посмотрел ей в глаза. Ему не особо нравилось, когда она вот так начинала разговаривать с ним – много откровений, много чувств – это было слишком. Он предпочитал видеть ее сильной и волевой женщиной, умной и расчетливой; такой, какой он увидел ее в самом начале их знакомства, и какой она была почти всегда… Кроме таких моментов, как этот.
–Я знаю, что ты сейчас чувствуешь, – сказала она ему. – Неловкость. Волнение. Старуха снова начала нести свой вздор.
–Не говорите так. – Он удрученно отвернулся.
–Но, знаешь, если бы тебе удалось сейчас распознать свои эмоции, так сказать, расставить их по полкам, то ты обязательно наткнулся на нечто приятное. – Фанатик своего дела. Даже в минуты скорби Нелли призывала своего главного ученика к конструктивной рефлексии. – Это легкие сердечные уколы. Душевные переживания того, о чем говорит тебе твой собеседник.
Сердечные уколы… Айдын знавал их, пусть это начало случаться с ним совсем недавно.
–Вот тебе еще одно старческое признание, – говорила Нелли. – Я ни разу не пожалела о том, что ты стал моим союзником, Айдын! Ты слышишь меня? Ни разу!
Я могла злиться на жизнь. Могла любить и ненавидеть абсолютно разных людей. В конце концов, я могла заниматься убийственной самокритикой.
Но никогда мне не хотелось высказать тебе ни одной претензии.
В тебе свет, мой мальчик! И, думается мне, я приметила его сразу, как только ты появился передо мной.
Нелли сделала глубокий вдох и замолчала, поправляя сумку, что лежала на ее коленях.
–Я не брошу вас, – сказал он ей. – Мы дойдем вместе. До конца. Как и договаривались.
–Спасибо тебе! – сказала она. – Ну, что ж! Давай сделаем то, что мы должны были сегодня сделать. Кажется, я немного отпустила свою меланхолию. Способность к самообладанию еще при мне!
Она победоносно подняла кулак в воздух.
И в следующую минуту они уже катили по мостовой.
Солнце почти ушло за горизонт. На землю ложились длинные тени.
Когда они добрались до места назначения, наступили сумерки. Вечерняя прохлада, которая случается после жаркого летнего дня, приходила вместе с темнотой – стрекот сверчков, жуки и «ночные бабочки» вокруг фонарных столбов, кроны деревьев с элементами картины звездного неба.
Градус важности грядущего повышался с каждым днем, как только приближался этот вечер, и этот час.
По дороге они снова проговорили все вслух: прошлись по каждому пункту своего плана. Нельзя было упускать ничего. Другого шанса могло не случиться. Да он был и не нужен – многому суждено было свершиться именно сегодня.
Еще один огромный шаг к их общей цели…
Оказавшись в положении неопределенности, когда исход дела совсем неизвестен, на удивление, Нелли открыла для себя, что ей нравится, когда перед ней стоит конкретное препятствие, которое необходимо преодолеть, да притом с «хорошими показателями». Она снова ощутила в себе дыхание молодости, возрожденное вместе с духом авантюризма.
Они остановились у дорогого отеля, во внутреннем дворике которого должна была случиться светская вечеринка – ее «след» тянулся уже с самого входа. Отель был высоким зданием с расправленными плечами, одетый в согревающую теплом световую гамму, – несколько разных цветов сливались в один, мягко упавший на стены. Гостей
