Роковые иллюзии - Олег Царев

Служба иммиграции прекратила расследование, а дело о депортации Орлова было приостановлено до получения результатов обсуждения частных законопроектов в конгрессе. В отличие от ФБР и Службы иммиграции, Орлов был принят с сочувствием и членами палаты представителей, и сенаторами. Для политиков, привыкших опираться на политическое значение символов, поддержка советского перебежчика была политической демонстрацией в угоду общественному мнению. Сенсационные разоблачения советского диктатора Орловым говорили, по-видимому, о его готовности взять в руки оружие в интересах Соединенных Штатов в «холодной войне». Следователи сената тоже считали, что у Орлова имеется секретная информация, которая подлила бы масла в политический огонь антикоммунизма, который все еще горел у американских избирателей на исходе периода маккартизма. Сенаторы, оказывающие поддержку Орлову в его деле, хотели получить от него не что иное, как какое-нибудь показание, чтобы зажечь костер под подозреваемыми советскими агентами вроде Марка Зборовского, которого намеревались вызвать в сенатский подкомитет по внутренней безопасности. Орлов достаточно хорошо разбирался в политике, чтобы понять, что его сотрудничество на предстоящих слушаниях поможет стряхнуть со своего загривка ФБР и Службу иммиграций и одновременно ускорит принятие законопроекта Бендера, а это позволило бы ему остаться в США.

Дача свидетельских показаний Орловым была назначена на сентябрь 1955 года, когда в подкомитете будут проходить слушания по вопросу о применении закона о внутренней безопасности. В ходе предварительных обсуждений с главным адвокатом подкомитета Дж. Г. Сауруайном Орлов отработал показание, которое он даст против Марка Зборовского, агента НКВД, действовавшего в Париже в ближайшем окружении сына Троцкого Седова в 30-х годах[798]. Навязчивый страх Орлова перед убийством поутих, поскольку его свидетельское показание относилось к рассматриваемому в федеральном суде уголовному делу. Поэтому он будет давать показания на закрытом заседании, тайна его показаний будет сохранена, а протоколы не будут опубликованы в течение семи лет.

Во второй половине дня- 25 сентября 1955 г. бывший генерал НКВД в сопровождении жены вошел в кабинет 411 здания сената, чтобы предстать перед подкомитетом по внутренней безопасности. Председательствовал сенатор Джеймс О. Истленд. Орлов повторил свой рассказ о том, что он не мог до своего побега в 1938 году установить личность Зборовского, который проходил под псевдонимом «Этьен». В своих показаниях Орлов заявил, что, когда его допрашивали в предыдущем году в ФБР, он знал Зборовского только под именем «Марк». Он помнил, как тот выглядел, поскольку был свидетелем его встречи с офицером-куратором Алексеевым в одном из парижских парков в 1937 году. Орлов сказал, что уже давал эту информацию, когда беседовал с сотрудниками ФБР. «Я назвал тогда несколько шпионов и рассказал о работе НКВД. Я не знал, что его фамилия Зборовский, и его, вероятно, внесли в картотеку под именем „Марк"», — проявив изворотливость, сказал Орлов[799].

Он утверждал, что не слышал имени Зборовского до лета 1954 года, когда 6 июля он встретился с Дэвидом Дж. Даллином, писателем, видным специалистом по Советскому Союзу, жена которого работала вместе со Зборовским в Париже до смерти Седова. Орлов сказал, что, поскольку он знал, что г-жа Даллин, тогда Лилия Эстрина, была близким другом «Марка», он отнесся к встрече с осторожностью. Поэтому он не связал с «Марком» вопрос Даллина о том, знал ли он агента Зборовского, который, как ему казалось, вернулся в свою родную Польшу. Только во время второй встречи с Даллином и его женой, на Рождество того года, они рассказали, что помогли Марку Зборовскому переехать в Соединенные Штаты в 1941 году и что он теперь является американским гражданином[800].

Лидия Даллин сначала настойчиво утверждала, что Орлов ошибается, считая ее друга Марка сталинским агентом, который организовал кражу архивов Троцкого, сообщил Москве о местонахождении Рейсса и, возможно, приложил руку к загадочной смерти Седова в парижской клинике. Г-жа Даллин признала, что Орлов прав, только после того, как он вспомнил два конкретных эпизода, касающихся Седова, о которых Зборовский доложил в Москву. Сообщение об этих эпизодах Орлов видел в его досье.

На следующий день после встречи с Даллинами Орлов побывал в кабинете министра юстиции, чтобы сообщить, что Марк Зборовский, ныне натурализованный американский гражданин, является опасным советским агентом. Позже он получил возможность опознать Марка по фотографиям из архивов бюро. В ФБР он выразил обеспокоенность, что г-жа Даллин предупредит Зборовского о его намерении разоблачить его. Орле» сделал все, чтобы убедить ФБР и сенатский подкомитет в том, что советский шпион, которого, по его словам, он разоблачил, является одним из «самых ценных» советских агентов, которого заслали в 1941 году в Соединенные Штаты, чтобы действовать против него[801].

«Я твердо убежден, что этот самый Зборовский все эти годы находился в Соединенных Штатах в качестве агента НКВД, осуществляющего крупномасштабную Шпионскую деятельность, — заявил Орлов. — Я доложил сотруднику ФБР, который обычно приходил ко мне за Информацией, о своем беспокойстве, что русские могут убить меня». Он сказал, что разделяет мнение Даллина, что Зборовский информировал НКВД о местонахождении Рейсса накануне его убийства. Тем не менее сотрудники ФБР сказали Орлову, чтобы он не боялся, поскольку Зборовский теперь сотрудничает с ними[802].

Свидетельские показания, которые дал Орлов, были Последствии использованы против Зборовского, когда пять месяцев спустя, 29 февраля 1956 г., он предстал перед сенатским подкомитетом по внутренней бездарности. Однако имеющиеся документы КГБ и ФБР дают основания предполагать, что Зборовский «погорел» не благодаря Орлову, а что он попал в поле зрения ФБР задолго до того, как бывший генерал НКВД предупредил о нем ФБР в декабре 1954 года[803].

Факты, которые теперь можно установить, показывают, что Зборовский прибыл в Соединенные Штаты в 1941 году, получив от Москвы инструкцию поддерживать связь с Центром через братьев Соб, которые были больше известны под именами Джек Собл и Роберт Соблен. Раньше эта пара руководила операциями Против последователей Троцкого в Германии, и Зборовский стал членом этой сети с прицелом, среди прочих, на Даллинов и Виктора Кравченко, советского дипломата, бежавшего в 1944 году. Зборовский продолжал поддерживать контакты и после войны, когда ни один человек в этой шпионской сети не догадывался, что один из ее членов, Борис Моррос, жизнерадостный голливудский кинопродюсер, был «перевербован» ФБР и стал осведомителем в 1947 году.