Цветок камнеломки - Александр Викторович Шуваев

– Вы начали говорить о представителях мелких и средних фирм…

– А! Совершенно уморительная картина. Прибывают люди, знающие по-русски "водка", "карашёо" и "бабки", но при этом свято уверенные, что в Урюпинске или в Верхней Кижме люди обязаны владеть английским. Есть такие, которые на полном серьезе улыбаются так, как вы улыбаетесь только для лицедейных целей, чтобы изобразить Долбоеба-Иностранца Во Всей Красе Так, Как Его Представляют Себе. В прежние времена такие персонажи на территорию Союза не проникали никогда, ни при каком раскладе, а теперь, – вы не поверите, – лезут и лезут, не зная броду, с трогательной отвагой клерков, подавшихся на Клондайк за золотом. Тут бытует мнение о том, что это русские склонны рассчитывать на "авось", – так вот до этих ребят нам далеко. Кого ни возьми.

– По градиенту.

– Что?

– По градиенту, – с задумчивым видом, с которым и всегда валял дурака, повторил Майкл, – чуют запах и движутся в ту сторону, где он сильнее в настоящий момент. Не знают – откуда, не знают – чем именно, не знают, чем может обернуться, но устоять не могут. Надежность способа подтверждается хотя бы тем, что существованию мух, как вида, ничего серьезного не угрожает… Чего никак нельзя сказать об отдельных мухах.

– Ох, и не говорите! Лезли к каким-то дагестанским уродам, торгующим дурью, и те продавали их горцам в рабство. В Государственные Заказники, где, никому не мешая, занимались своим нелегким делом Ювелиры. Что вы там говорили про запах? Так вот один из них, прямо-таки в предельном соответствии с этим принципом, так и вообще безошибочно пролез туда, где ждала окончательной проверки готовая продукция, которая, естественно, приняла его, как родного, как самый подходящий объект и вообще, – в качестве подарка судьбы… Или взять того деятеля из Колумбии, который пролез в один очень серьезный эллинг, – с того, что от него осталось, сняли блокнот, на котором он, – вручную! На полном серьезе!!! Набрасывал схему строящегося "круизера"!!!

– Не может быть, – Островитянин, мало что понявший из увлеченного рассказа тезки, искренне, хотя и несколько нервно, рассмеялся, – это вы только сейчас придумали…

– Ну вот, опять! Вы слишком плохо знаете людей, если хоть какие-то их поступки еще кажутся вам слишком глупыми… Менее смешной и более серьезный вариант, это когда люди всерьез пытаются добыть серьезные вещи, воображая, будто ими можно пользоваться без столь же серьезной подготовки.

– По-моему вы просто пытаетесь меня запугать.

– Да нет, что вы, – позабавить. Пугали мы только в самом начале. Иногда даже излишне радикально. Потом были просто вынуждены хоть как-то их принимать, и сами не заметили, как оказались вовлечены в новый род деятельности. В конце концов пришли к тому, чтобы каждому ищущему непременно дать то, что он ищет. Дураку дать какую-нибудь глупость. Тому, что ищет неизвестно – что, – честно, с помпой вручить, что попало. Ищущему приключений – предоставить их в полном объеме, не жалко!

С колоссальной высоты, на которой проходил полет, земля была едва видна несмотря даже на исключительно ясную погоду. Сквозь дымку картина ее больше всего напоминала едва заметные прожилки в совершенно почти монолитном, плотном, молочно-белом кварце. Почти – бестелесная, почти – условная, почти – символ, – в лице этой машины материя как бы только обозначала свое присутствие на острие потока энергии, как бикини – обозначает наличие одежды поверх загорелых прелестей красотки, – но от этого она не менее уверенно резала горние выси, убегая от Солнца, и то – отставало постепенно, противоестественно заходя на востоке, уходило в будущее, которое еще только должно было наступить.

– И в соответствии с этим правилом что-то предназначено именно для меня, не так ли? Я правильно понял? Какая-то уж совершенно выдающаяся подлость? Из ряда вон? И что же именно?

– В одном вы можете быть совершенно уверены: силой вам никто, ничего навязывать не будет. Это во всяком случае.

– Да нет – в это я как раз верю, – задумчиво проговорил Островитянин, – хотя и не знаю, – почему… Но именно то обстоятельство, что вы мне даже не врете, – по какой-то причине как раз и пугает в первую очередь…

– Наверное, – потому что не понимаете, – любезно проговорил Шут, – а людям в высшей степени свойственно бояться всего непонятного.

– Очень тонко замечено. Мне непонятно, как эта хлипкая конструкция выдерживает сверхзвуковой полет и работу такого двигателя, не разлетевшись в считанные секунды, и, – вы правы, – это действительно пугает.

– Ну, если только это… Очень просто – адаптивная аэродинамика. Физику процесса не спрашивайте, не знаю, у вас еще будет возможность спросить у специалистов. Если захотите. Если вам будет до того. Если у вас к тому времени еще сохранится это желание. На мой взгляд, – простите за откровенность! – совершенно противоестественное.

– Хорошенькие штучки. Подобные машины со временем могут совершенно разрушить паритет.

– Разговор о вещах, сугубо мнимых, вряд ли может считаться конструктивным. Здешние реалии, герр Кляйнмихель, не вполне соответствуют стандартам того, что вы считаете здравым смыслом. Боюсь, что система координат, пригодная для… Германии, здесь окажется безнадежно смещенной. Будущее – это настоящее. Друзья – это враги. Твердь – это зыбь. Точь-в-точь как у некоего Оруэлла, в книжке про восемьдесят четвертый год, но вы ее вряд ли читали, турист…

– Скотовод?

– Именно. Что вовсе не мешает мне по совместительству быть еще и порядочной скотиной… Но вы меня перебили. Речь идет о том, герр Кляйнмихель, что вы слишком часто будете считать важными то, что на самом деле давно превратилось в фикцию, формальность, необязательный атрибут.

– Это ничего. Очевидно, что человек, имеющий сто двадцать тысяч коров имеет право на то, чтобы его не перебивали, какую бы ахинею он при этом не нес с загадочным видом. А уж если у него еще и собственный сверхзвуковой самолет, так и вообще дучше как это? А, внимать! Кстати, что за дрянью вы его заправляете?

– Додеканол, – любезно ответил скотовод, – или, если быть совсем уж точным, – 2,2-диметил-4,6-метил-октанол.

– А! Ну так бы сразу и сказали! Теперь понятно. Благодарю вас.

– Если живешь на отшибе, то, в некоторых случаях, это бывает выгоднее, чем возить Бог