Избранные труды в 6 томах. Том 1. Люди и проблемы итальянского Возрождения - Леонид Михайлович Баткин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Аретино был бастардом, дело тогда обычное (достаточно примера Леонардо да Винчи). Менее тривиально то, что Аретино надрывно хвастал низким происхождением: «я мог облагородить других, хотя сам ни от кого не получал благородства». Имена родителей, впрочем, он никогда не называл. «Я родился в приюте, но с королевской душой». И уверял, будто его мать изображена в виде Девы в Благовещении над воротами Сан-Пьетро в Ареццо. Подростком, лет в 14–15, Пьетро перебрался из Тосканы в Умбрию, в Перуджу, и стал учеником в мастерской переплетчика. Похоже, никакой школы он не посещал или заглядывал в нее ровно настолько, чтобы, как он сам признается, уразуметь на латыни фразу «О, Святой Дух, помоги мне хорошо учиться». «И с тех пор никогда не имел наставника». Ничего, разумеется, не знал из греческого, мало или почти ничего из латинского, зато самоучкой замечательно овладел родным языком, включая диалекты и сленг. Это не мешало ему в письме к Лоренцо Грассо хладнокровно утверждать, будто он изучал риторику и философию и «предавался со всем тщанием ученому чтению и изучению лучших греческих, латинских и итальянских поэтов».
В 1517 году Аретино переехал в Рим и очень быстро, перезнакомившись с множеством влиятельных и знаменитых людей, а заодно с социальным дном, с подробностями нескромного римского быта, становится самым известным автором «пасквинат», то есть насмешливых и злых стихотворных надписей, начертанных вокруг статуи полуапокрифического горожанина Пасквино. Из более пяти десятков пасквинат, дошедших до нас, перу Аретино наверняка принадлежало, впрочем, не более десятка. Но их выделили особенности, точно угаданные Ларивайем. Дело состояло в умении подбирать к имени каждого кардинала не общие и условные определения, а более конкретные и смешные слова (Larivaille, с. 72–73). Тем не менее «относительно тощий баланс деятельности Аретино на службе Пасквино плохо объясняет его громкий успех» (с. 76). Перед очередным конклавом Пьетро ратует за кандидата из рода Медичи. Когда на папский престол после недолгого понтификата Адриана IV в конечном счете действительно взошел Климент Седьмой, влияние разбитного Аретино возросло. Кем он был при курии? – «затейником», рифмачом и милягой.
Однако в 1523 году разразился страшный скандал в связи с рисунками Джулио Романо и сделанными по ним гравюрами Марко Антонио Раймонди (дошли до нас по копиям XVIII века). Сами рисунки с изображениями любовных позиций (в духе обнаруженных позже на стенах лупанария в Помпее, но, конечно, живописно куда более профессиональных), видимо, не привлекли особого внимания. Однако гравюры уже привели их изготовителя в тюрьму, правда, ненадолго, благодаря ходатайствам Аретино и заступничеству одного из кардиналов.
Что до самого Аретино, то ему вздумалось написать в качестве комментариев к каждому из рисунков шестнадцать и более «похотливых» (или «сладострастных», lussuriosi) сонетов. Они были беспрецедентно откровенны. И заходили, притом без малейших эвфемизмов, при помощи то и дело повторявшихся трех существительных и одного глагола, гораздо дальше того, к чему была давно публично приучена римская элита.
Порнографические сонеты поссорили Аретино с благоволившим ему папой Климентом и вызвали ярость кардинала-датария (казначея) Джиберти. Тот со временем подослал к Пьетро своего родственника Ахилла делла Вольта, который подстерег стихотворца и нанес ему несколько ножевых ударов на берегу Тибра. Пьетро нашел силы броситься в воду и спасся. Но ему пришлось немедля бежать из города.
Тем не менее в 1524 году «Божественный Поэт мессер Пьетро Аретино» опубликовал в Риме «Хвалу Клементу VII». Примерно в 1525 году Аретино сочинил и «Канцону во хвалу Датарию» (Blbliografia… с. 5). Но это пока не возымело действия. Тогда Аретино (который вообще всегда вел себя с сильными мира сего непоследовательно, то расчетливо и льстиво, то очертя голову) сочинил насмешливые стишки (frottole) против папы. Примириться со своим грозным гонителем кардиналом Джиберти, затем и с Клементом, Пьетро все же при помощи венецианского дожа как-то исхитрился. Но это произойдет несколько позже.
Пьетро пробыл некоторое время в Болонье послушником в монастыре капуцинов и заручился покровительством архиепископа Пизы. Стал затем, незатруднительно сменив рясу на доспехи, солдатом и конфидентом у грозного кондотьера Джованни де Медичи. Когда тот в 1526 г. погиб, Пьетро пытается вернуться в Рим, присутствует при Сакко ди Рома, дожидается смерти Климента Седьмого, навещает Милан, наконец его видят придворным в Мантуе, при герцоге Федериго Гонзаго. Но умирает и герцог.
Тогда, 25 марта 1527 года, Аретино добирается до Венеции и превращается на всю оставшуюся жизнь, то есть до 1556 г., в пламенного восхвалителя вольностей города на островах. Его привечает выдающийся и могущественный дож Андреа Гритти. Он поселяется на канале Гранде, в палаццо Доменико Болани, притом по сути бесплатно. В последние пять лет жизни перебирается в пятиэтажный палаццо Леонардо Дандоло. В Венеции отныне «он самый свободный человек в мире и никого не боится». «Все счастливы вокруг него» (с. 10–11).
Ему при обосновании в Венеции было 35 лет. Но почти ничего примечательного он еще не написал. Он, собственно, хотя и был уже весьма известен, еще не стал писателем. За ним тянулся лишь пестрый скандальный шлейф пасквинат и «сладострастных сонетов». Плюс две комедии. Он пробовал в юности заняться живописью, но у него ничего не получилось. С тех пор Аретино, похоже, страдал уязвленностью несостоявшегося художника. Он перепробовал разные стихотворные жанры – и с тем же результатом.
Но затем, главным образом между 1532–1537 годами, состоялось его писательское акме. Аретино сочиняет еще три комедии и одну трагедию, мимоходом выпускает «суждения», своего рода политические псевдогороскопы или гадания по картам (giudicii) – как в запале считают некоторые исследователи, первое предвестие будущей газетной публицистики (сохранился «Сатирический прогноз на 1534 год», Bergamo, 1900). Он отбирает и постепенно, вплоть до кончины, публикует свои письма в шести томах. Наконец, он пишет порнографические диалоги (сперва в 1534 г. три наиболее жестких, «Ragionamenti», а спустя два года еще три). На этих «Шести днях» прежде всего и основана известность Аретино в веках. Впрочем, одновременно Пьетро сочинил очень живые, рассчитанные на широкую публику, жизнеописания Христа, а также Девы Марии, и скучные жития двух святых, за которые он всерьез претендовал на мантию кардинала. Кое-чем из всего этого нам предстоит заняться.
Аретино неустанно коллекционировал произведения искусства и драгоценности,
