Эта жестокая грация - Эмили Тьед
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Совету это не понравится. Возможно, несправедливо было винить сестру в предательстве брата, но Алесса не сомневалась, что это никого не остановит. Трудно сказать, наложат ли они впоследствии на Камарию вето, если она попадет в список лучших кандидатов, но она попереживает на этот счет позже.
Алессу так и подмывало сбежать, но она предпочла выбрать наименее заметный способ борьбы с нервами: нащупала торчащую нить в одном из искусно спрятанных карманов пышной лиловой юбки и начала ее теребить.
– Стоит подождать отстающих?
– Это все.
Сердце Алессы ухнуло в пятки. Когда она пришла к власти, на острове проживало две дюжины Фонте. Даже не учитывая тех, кто не годился по состоянию здоровья, из-за возраста, беременности или прочих причин, казалось, претендентов было достаточно. Затем она убила троих. Некоторые предпочли навсегда покинуть свой дом. Она лишь надеялась, что беглецы отправились на Алтари, ближайший из двух островов-убежищ, все еще населенных людьми.
За последние года эмигрировало много обычных граждан, но им разрешалось вернуться после осады… если будет куда возвращаться. А вот избранным богом недостаток веры не прощался, они считались предателями, а предательство наказывалось изгнанием.
Перед Алессой предстала оставшаяся пятерка. Что ж. Пять кандидатов. Пусть и немного, но всяко лучше, чем вообще ни одного.
Рената выступила вперед.
– Приветствую, и добро пожаловать. Спасибо, что почтили нас своим присутствием. Прошу, пройдемте в атриум, где Финестра устроит для вас чудесный прием.
Алесса скрыла удивление. Устроит прием?
Рената жестом пригласила всех войти и, дождавшись, пока из кухни не появится очередь официантов с подносами, демонстративно последовала за слугами, несущими сумки, чтобы проследить за доставкой вещей Фонте.
После нее подозрительно быстро удалился Томо, заявив, будто собирается проверить, как идет подготовка к вечернему банкету, и Алесса осталась с Фонте наедине. В звенящей тишине, способной заполнить каждый уголок четырехэтажного атриума.
Гости прибыли в удобной одежде, но она подметила, что никто из них не чувствовал себя комфортно.
Стоило Ренате и Томо скрыться из виду, как Камария сменила защитную позу на более расслабленную. Засунув большие пальцы в карманы бриджей из оленьей кожи и выдавив широкую улыбку, она изо всех сил притворялась, что ей плевать на происходящее. Благодаря свободной блузке, поношенным кожаным ботинкам и легкому румянцу на бронзовых щеках создавалось впечатление, словно она только что спрыгнула с лошади после бодрящей прогулки. Однако, несмотря на умело сотворенный образ, она вздрагивала от каждого резкого движения.
Нина, одетая в простое хлопковое платье, одной рукой снимала юбку, а другой держалась за Йозефа.
Калеб, напугав официанта, набросился на тарелку с закусками и принялся есть в неуютной тишине.
Алесса прочистила горло.
– Прошу прощения за секретность, но мы не хотели никого беспокоить. – Кроме них. Их, без сомнений, побеспокоили. – Совет позволил мне опробовать новую стратегию. Я хочу понять ваши дары и силу прежде, чем мы начнем тренироваться…
Она отступила, чтобы пропустить официантов, вышедших с подносами, заставленными прохладным лимонадом и лимончелло.
Йозеф схватил бокал, случайно заморозив его содержимое, из-за чего не смог выпить ни капли.
– Извини, – подала голос Саида. – Как ты узнаешь что-нибудь о наших дарах, не прикоснувшись к нам?
– Что ж. Вероятно, придется нарушить несколько правил.
Саида и Камария обменялись взглядами.
Бокал Нины раздувался под ее пальцами.
– Ох, простите. Иногда, когда я нервничаю, силы выходят из-под контроля. – Она ослабила хватку, и твердый хрустальный кубок приобрел прежнюю форму.
– Погоди, – выдавил из себя Калеб. – То есть ты используешь наши дары до того, как выберешь Фонте?
– Да. Именно.
– Оставим подобные заботы на завтра. – Пришла на спасение Рената, спустившаяся по лестнице. – Сначала дадим вам время познакомиться, а затем Фонте Томохиро Миямото… – Ренату внезапно перебили, и она нахмурилась. По тоннелю эхом разнесся частый стук тяжелых ботинок.
Внутренний двор стремительно заполнялся солдатами, которые следовали за капитаном Папатонисом, чье лицо приобрело оттенок белоснежной кости.
– Финестра, вас желает видеть Дозор.
По шее Алессы пробежал холодок.
Солдаты внесли на носилках нечто, покрытое куском выпачканной материи. Они поставили перед ней свою поклажу, и из-под ткани выпало что-то большое.
Коготь, изогнутый и недоразвитый.
Он дернулся.
Стоящая рядом воительница подняла штык и проткнула покрывало насквозь. Подергивание прекратилось, и по полу потекла струйка темно-синего цвета.
Капитан Папатонис прочистил горло:
– Уважаемый Пятый полк явился, чтобы представить Первое предупреждение.
Бокал выскользнул из руки Йозефа и разлетелся сотней золотистых осколков.
Хорошо это было или плохо, но Алесса наконец узнала, сколько ей осталось.
Один месяц.
Один месяц, чтобы выбрать Фонте.
Один месяц до встречи с роем этих… тварей.
Один месяц, после которого все будет кончено.
Семнадцать
La morte e la sorte stanno dietro la porta.
Смерть и судьба стоят за дверью.
Дней до Диворандо: 28Услышав тихий кашель Ренаты, Алесса смогла отвести взгляд от существа и силой воли заставила свои губы шевелиться.
– Спасибо за вашу службу и бдительность.
Рената была права, практика действительно путь к совершенству. Церемониальный ответ прозвучал настолько невозмутимо, что ей за подобное достижение впору получать букет цветов, а не искалеченный труп огромного демонического насекомого.
Солдаты отдали честь, лязгнули доспехами, потревожив оглушающую тишину внутреннего двора, и стукнули о землю посохами, отчего все присутствующие вздрогнули.
Явно собравшись с духом, капитан Папатонис схватил угол брезента и сдернул его. Перед ними предстал гладкий черный экзоскелет, как у жуков, и выпученные блестящие красные глаза. Неповрежденный и поражающий своим ужасающим видом скарабео с тем же успехом мог просто спать.
– Я отправлю его в хранилище, как только вы закончите с осмотром, – заявил он, после чего стукнул каблуками по полу и удалился, бормоча себе под нос что-то о приготовлениях.
Солдаты, из-под шлемов глядящие перед собой с каменными лицами, поклонились и ушли, оставив мертвого скарабео посреди атриума, где еще несколько мгновений назад намечался коктейльный час.
Алесса сделала глоток лимончелло.
Ждали ли от нее, что она сдвинет создание? Повесит его над кроватью, словно игрушку над детской колыбелькой? Чтобы, замерев от страха, пялиться на него долгими бессонными ночами?
– Кто-нибудь его потом уберет, – раздался низкий голос Ренаты. – Пора брать себя в руки.
– Уродливые, не правда ли? – нарушил тишину Томо.
На лицах Фонте застыло одинаковое выражение ужаса и отвращения, в то время как Томо и Рената обыденно изучали посланное адом существо, что лежало перед ними в растекающейся луже собственного гноя.
– Какой маленький. – Рената обошла насекомое, рассматривая его со всех сторон.
– Первые всегда такие.
– Неважно. Это может быть признаком слабого года.
Наставники продолжали повторять все то, что Алесса уже давно знала, болтали, пока она набиралась смелости приблизиться к чудовищу, размером превосходившему взрослого человека. Мандибулы[7] создания походили на изогнутые рога, а не торчали из челюсти, как копья, но были достаточно широкими и острыми, чтобы разорвать человека пополам.
– Он и правда выглядит слегка… немощным, – сказала Алесса, сделав вид, будто совсем не впечатлена.
Саида то ли кашлянула, то ли всхлипнула.
Камария и Калеб закрыли глаза, и Алесса впервые не понимала, Йозеф
