Хрупкое заклинание - Эллисон Сафт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Если отбросить все эти колючки, он не так уж плох», – сказал ей однажды Синклер. Жизнь была намного проще, пока она ему не поверила.
11
Нив не могла перестать думать о Лавлейс.
Ответа от нее она не получила. Прошло чуть больше двенадцати часов, но мысли вертелись кругами. Возможно, письмо не получено. Возможно, ее отказ не заслуживает ответа. А может, София все-таки видела ее на улице – и скоро прибудет отряд королевской гвардии, чтобы арестовать ее за мятеж. Конечно, скорее всего, они уже сделали бы это, но…
– О чем думаешь?
Нив вздрогнула и уколола палец иглой для вышивания.
– Ох!
Глаза Мириам расширились от беспокойства.
– Боги мои! Прошу прощения.
Нив сунула палец в рот, и на языке появился яркий металлический привкус крови. Она действительно должна сосредоточиться на том, чтобы стать более приятной собеседницей, тем более что она сомневалась, что ей следует здесь находиться. Сегодняшний день предназначался для знакомства Кита и Розы, но Кит пригласил Синклера, а Синклер – Нив (послал свою визитную карточку, вложенную в самый потрясающий букет красных роз… ну вообще-то, единственный букет красных роз, который она когда-либо получала). Ну а Роза, не желая уступать или быть в меньшинстве, пригласила Мириам. Так что теперь они сидели впятером разношерстной командой.
– Нет-нет, это я прошу прощения, – сказала Нив. – Я задумалась.
– Понятно, – сказала Мириам, лукаво усмехнувшись, – сегодня мрачный день.
На самом деле день был великолепный, располагавший к томным мечтам. Нив не терпела тишины, но, если уж нужно быть тихой, для этого были места и похуже.
Перед ними раскинулся Ай-Парк, великолепный, зеленый и переполненный людьми. Нив нравилась его бешеная энергия, гудящая, как пчела над полевыми цветами. Затаившее дыхание время года, которое скоро закончится. Нив жаждала запечатлеть это в нитях.
Кареты и лошади мчались по усыпанным гравием дорогам. По парку бродили группы друзей в сверкающих драгоценными камнями одеждах, зарывшись носами в сканворды, с губами, испачканными фруктовым льдом. Смех разносился по освещенным солнцем полянам. Ветви деревьев раскинулись над ними, усыпанные лаймами, одурманивавшими ярким цитрусовым ароматом. А совсем рядом протекала река Норлинг, искрящаяся и чарующая в послеполуденном свете.
Мириам неодобрительно прищелкнула языком:
– Мисс О’Коннор, у вас все еще идет кровь?
– А? – Она посмотрела на руку: на кончике пальца блестела бусинка крови. – Ох! Похоже на то.
– Дай мне взглянуть. – Слова едва успели сорваться с ее губ, как Мириам взяла руку Нив в свою. Ее глаза мягко вспыхнули, и между ними пронеслась дрожь магии. В руке запульсировало тепло, и в тот же миг жжение в ранке Нив исчезло. – Вот так.
Нив ошеломленно перевернула ладонь:
– У тебя есть кейрд? В смысле, божественная кровь? О, или как вы называете это в Кастилии?
– Чудотворство! – Ее глаза сверкнули. – Ты знаешь, именно благодаря этой магии в моей жизни появилась Роза. Моя мать спасла жизнь королеве и Розе во время родов. После этого она получила должность королевского лекаря при дворе, а я выросла среди знати. Это своего рода чудо.
– Для простолюдинки? – изумилась Нив.
– И для сирадимов, – добавила Мириам.
В Махлэнде было не так много сирадимов, но одна семья, Перейры, обосновалась в Катерлоу. Они приехали за много лет до рождения Нив, спасаясь от религиозных преследований в Кастилии. Некоторые махлийцы отталкивали от себя их детей на улицах, но к Нив сирадимы проявляли только доброту. Когда погода становилась холоднее, а ночи длиннее, она раз в неделю, в тот день, когда они не могли работать, зажигала их очаг в обмен на самый вкусный хлеб, который когда-либо ела. Нив вспомнила свечи, тихо горевшие в их окнах, их изысканные одежды сирадимов, расшитые золотом.
– Народ сирадим уже много раз изгоняли из Кастилии, и отец Розы не всегда терпел нас. Он приводит меня в ужас. Даже Роза боится его разочаровать или ослушаться. Единственный раз, когда я видела, как она противостояла ему, был связан со мной. – Выражение лица Мириам стало тоскливым. – Она всегда защищала меня. Я подозреваю, что это и есть истинная причина, по которой она взяла меня с собой. Конечно, она никогда бы не призналась в такой сентиментальности.
Сердце Нив сжалось от неожиданной нежности.
– Она хочет держать тебя рядом.
– Она хочет, чтобы я вышла замуж за какого-нибудь авлийца, – ответила Мириам с нежностью и одновременно с раздражением. – Я сказала ей, что не заинтересована в браке, но Роза может быть довольно упряма, если уж что-то решила.
– Да, это нетрудно заметить, – Нив тихонько рассмеялась, – значит, ты не хочешь быть женой авлийца. Чем бы ты хотела заниматься вместо этого?
– Я хочу открыть клинику и оказывать медицинскую помощь нуждающимся.
– Думаю, это просто замечательно.
– Таков мой долг. – Мириам вырвала пучок травы и бросила ее на землю. – Бог действовал через мою мать в тот день, когда она спасла Розу, и с тех пор он защищал нас. Я каждый день живу с чувством вины за это, зная, что многие страдают так, как мне страдать не пришлось, и все же не могу отделаться от мысли, что выжила потому, что должна использовать свое положение для большего. Если бы я могла повлиять на благородного человека, чтобы он сделал хоть что-то…
«Да, – хотела сказать Нив, – я прекрасно понимаю, что ты чувствуешь».
Нив протянула руку и сжала ее предплечье.
– Я могу только представить, как трудно жить среди тех, кто причинил твоему народу такую глубокую боль. Но ты не должна страдать только потому, что страдают другие. Твоя мечта кажется мне очень благородной.
– Думаю, вы можете сделать больше, чем представляете, мисс О’Коннор. – Мириам грустно улыбнулась. – Нам следует держаться вместе.
Нив улыбнулась ей:
– Мне этого очень хотелось бы.
На них упала тень. Нив повернулась и увидела, что Синклер стоит, заслоняя глаза от солнца. Его щеки раскраснелись от жары.
– Я принес печальные вести – не сумел найти лимонад.
– И вы осмелились прийти с пустыми руками? – поддразнила Мириам.
– Мне очень жаль, миледи! – Синклер прижал руку к сердцу. – Однако у меня есть другая идея. Давайте проведем спасительную миссию, что скажете?
Он кивнул в сторону Кита и Розы, которые сидели бок о бок на скамейке с видом на реку. Кит ощетинился, соблюдая дистанцию, и держал между пальцами то, что Роза назвала папелатом – табак, завернутый в листья маиса. Принцесса постаралась угодить ему, и Кит, которому с трудом удавалось кого-то порадовать или порадоваться самому, похоже, принял ее подарок
