Механическое солнце - Павел Александрович Шушканов

был. Так поступают некоторые презираемые Конвентом ученые – затворники, добровольно оторвавшие от того, что называется в Жерло сообществом.

Лиман не ответил. Рой вернул бутылку на стол и потянулся к сливам. Они слегка горчили, но после дня без завтрака и обеда казались лучшими фруктами в мире. Рой положил перед собой книгу с желтыми страницами, обложка которой была завернута в протертую местами старую газету. На бумаге среди изображений шестерен и ровных строчек текста протянулись вкось неровные пометки Дюка, разобрать которые было почти невозможно. На мгновение Рою показалось, что шестеренка шевельнулась. Он снял очки и устало потер глаза.

Наверху послышался резкий удар, словно нечто тяжелое ударилось о пол. Лиман замер. В кармане плаща лежал пистолет – его рукоятка успокаивающе упиралась в ребра.

– Ты слышал? – Рой застыл в кресле, не отрывая взгляд от Лимана. – Это в спальне Дюка?

Лиман приложил палец к губам и потянулся за оружием. В темном проходе позади него виднелось окно, в которое заглядывал полумесяц Ганимеда. В тусклом свете были видны очертания лестницы. Когда-то по ней спустился вниз Пале со смертельными ранами и ужасом в глазах.

Лиман подкрался к лестнице, держа перед собой пистолет, заглянул в пролет. Свет далекого Ганимеда падал на потертые ступени и лакированные перила. Дверь в спальню Дюка была закрыта. Лиман неспеша поднимался вверх. В нескольких шагах от него внизу замер Рой.

За закрытой дверью тишина. Лиман толкнул ее рукой, и дверь распахнулась. В сумраке проступали очертания старой мебели, пустыми глазами смотрели с фотографий знакомые и незнакомые люди. Створки окна были распахнуты, а на полу лежала перевернутая лицом вниз статуэтка – сувенир из далеких земель. Прохладный ветер врывался в окно, приносил запахи моря и леса.

– Рой! – позвал Лиман, пряча пистолет. Он обернулся и замер. В углу за дверью горели два тускло-красных огонька.

Акролиф не шевелился. Он и не был живым, но глаза его светились в темноте, что невозможно было понять и объяснить. Лиман подошел ближе, слегка стукнул по деревянному плечу рукояткой пистолета. Акролиф качнулся. Его искусственное лицо не выражало ничего. Только глаза светились хищной яростью.

– Рой, свет!

Лампы не включались. Рой отыскал каминные спички, поджег одну из них и поднес к лицу манекена. В стеклянных глазах играло пламя спички, но на дне темного зрачка все еще виднелся огонек.

– Что это такое?

Лиман молча достал перочинный нож, не без труда поддел стекляшку в деревянной орбите. Она отслоилась, обнажив пустую глазницу, на дне которой поблескивал красный огонек. Он был приклеен к стенке глазницы и размером не больше булавки. От него вглубь искусственной головы уходили тонкие проводки.

– Автоматон? – предположил Рой.

– Не похоже. Он, вроде бы, не может двигаться, хотя я не уверен в этом. Но эти штуки, – Лиман повертел в пальцах странную конструкцию из стекла, проводков и еще чего-то легкого, и прочного, не похожего на металл, – я бы сказал, что это искусственные глаза, если бы такая технология вообще была возможна. Возможно, этот акролиф призван следить за домом или же самим Борисом Дюком.

– Искусственный глаз! Невероятно.

Рой слегка дотронулся до свисающего из глазницы устройства, не походившего ни на один известный механизм.

– Но он же не может следить сам.

– Возможно информация как-то передается по радио. Уверен, что в этой голове есть радио.

– Изображение по радио. По воздуху. Это невозможно!

Лиман аккуратно срезал проводки и положил устройство в карман.

– Думаю, у господина Дюка было больше тайн, чем мы думаем. Похоже, что здесь есть еще механизмы, передающие звук. Вроде радио, но двухканальное. Я уверен, что слышал твой голос из старого колодца в кватруме отсюда. На такое способно только радио, но бесшумно включенное постоянно и… очень маленькое.

Рой с подозрением осматривал деревянную голову.

– Эту штуку нужно разобрать.

– А нам пора бы убраться отсюда. Думаю, что сигнал идет отсюда не только до шахты в лесу, но гораздо дальше.

– Ты слышишь?

За окном послышался шум мотора. Катер был еще далеко, но уже вода доносила звуки приближающегося корабля. Они едва успели спуститься вниз, прежде чем в дверь требовательно ударили. Со вторым ударом она распахнулась. Лиман ожидал монстров, еще одного живого акролифа с искусственными глазами или даже морских чертей – слишком много тревожных образов рождается в голове в подобном месте. Он не ожидал увидеть лишь констебля Керна, офицера в форме патрульной службы Близнецов и осунувшееся лицо Ольбера.

– Рой не шевелись и держи руки перед собой, – сказал Лиман, выходя в центр комнаты. Этот взгляд врывающихся в помещение был ему знаком, у самого в арсенале такой же. Главное сохранять спокойствие и как можно меньше двигаться.

– Какого черта, Лиман?! – Ольбер сопел и тер шею платком. В тусклом свете ламп его лицо казалось желтым и старым.

Лиман не ответил, перевел взгляд на Керна. Тот требовательно протянул руку. Ничего не оставалось кроме как вложить в нее пистолет и обойму.

– Легарий, протокол, – он протянул Ольберу бумагу, как показалось Лиману, уже заполненную.

– Ублюдок, – сказал Ольбер, цепляя на нос очки.

– Что происходит? – спросил Рой, но на него никто не обратил внимания.

Керн отдал пистолет безымянному офицеру и тот с поразительно механической точностью разобрал его. Осмотрел ствол, вынул патроны из обоймы. Протер пальцем и сверил номер на внутренней стороне рукояти.

– Да, это он.

Керн угрюмо кивнул, вовсе не удивившись, словно ожидал такого ответа.

– Констебль Лиман, я должен предъявить вам обвинение. Из этого оружия, ранее принадлежавшего преступнику Гримму и конфискованному вами, два дня назад был убит гражданин Объединенной Республики Близнецов. Скажите, оружие с момента как вы покинули Архипелаг, все время было у вас?

Лиман коротко кивнул и оглядел ожидающие ответа лица.

– Да. Оно все это время было у меня.

5.Пейзаж в пастельных тонах

Плоские скалы были цвета моря и почти сливались с ним. Такого же цвета были ее, Арины, глаза. Но этого никто не замечал. На волнах покачивался баркас, меньше чем за четыре часа доставивший ее сюда от теплых берегов Архипелага. Теперь она смотрела на пустой причал и едва держащуюся на кованной решетке табличку с расписанием рейсов. В столице казалось, что ждать воздушный корабль до Жерла целые сутки не имеет смысла и куда проще добраться морскими катерами, пусть и с пересадкой. Никто не предупреждал, что пересадка займет почти целый день. Попытки что-то разузнать в узком окошке справочной не увенчались успехом – остров был неприветлив не только из-за цвета скал и постоянно дующих