Письма молодого врача. Загородные приключения - Артур Конан Дойль
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Тем временем я обзавелся совершенно неожиданным союзником. На второй вечер дочь хозяйки торжественно вручила мне карточку жильца снизу. На ней было написано «Капитан Уайтхолл», а чуть пониже в скобках: «Военно-транспортный флот». На обороте карточки были строки: «Капитан Уайтхолл (военно-транспортный флот) свидетельствует свое почтение доктору Монро и будет рад видеть его у себя за ужином в 8:30». На это я ответил: «Доктор Монро свидетельствует свое почтение капитану Уайтхоллу (военно-транспортный флот) и с радостью принимает его любезное приглашение». Я понятия не имел, что означает «военно-транспортный флот», но решил включить это словосочетание в ответ, поскольку капитан, похоже, придает этому особое значение.
Спустившись вниз, я увидел забавно выглядевшую фигуру в сером домашнем халате с лиловым поясом. Это был пожилой мужчина с седеющими волосами не белого, а мышиного цвета. Усы и борода у него, однако, были желтовато-каштановые, а лицо худощавое, но в то же время опухшее, испещренное мелкими морщинками, с мешками под удивительными светло-голубыми глазами.
– Ей-богу, доктор Монро, сэр, – сказал он, пожимая мне руку. – С вашей стороны очень любезно было принять соседское приглашение. Да, сэр, ей-богу!
Это предложение оказалось очень характерным для него, поскольку он почти всегда начинал и заканчивал говорить божбой, а середина, как правило, была отмечена изысканной вежливостью. Формула эта была настолько регулярной, что я могу ее опускать, а ты сам ее додумаешь при описании его реплик. Многоточие тебе об этом напомнит.
– Я всю жизнь привык дружить с соседями, доктор Монро, а соседи мне попадались ох какие странные. Ей…, сэр, видите, я человек скромный, а сидел с генералом по правую руку и с адмиралом по левую, ногами же упирался в британского посла. Я тогда командовал военным судном «Хеджира» в Черном море в 1855 году. Взорвался он во время шторма в Балаклавской бухте, и мало что от него осталось.
В комнате стоял сильный запах виски, а на каминной полке красовалась откупоренная бутылка. Сам капитан говорил, как-то странно запинаясь, что я поначалу отнес на счет дефекта речи, но его шаткая походка, когда он вернулся к креслу, показала мне, что он уже основательно нагрузился.
– Не могу предложить вам много, доктор Монро, сэр. Ножку… утки и компанию моряка. Не королевских ВМС, сэр, хотя я в обхождении… получше, чем некоторые из тамошних. Нет, сэр, под чужим флагом я не живу и после имени не ставлю «королевские ВМС». Но я слуга королевы, ей… Никаких там суденышек-торгашей! Выпейте, сэр! Напиток хороший, а я уж немало на своем веку выпил, чтобы ощущать разницу.
За ужином я подобрел от выпивки и еды и поведал своему новому знакомому о планах и намерениях. Пока я не ощутил удовольствия от разговора, то не осознавал, насколько же мне одиноко. Он выслушал меня с сочувствием и, к моему ужасу, налил мне полный стакан чистого виски. Он так разошелся, что я лишь смог уговорить его отказаться от второй порции.
– Все у вас получится, доктор Монро, сэр! – вскричал он. – Уж я-то в людях разбираюсь с первого взгляда, и у вас все получится. Вот вам моя рука, сэр, я с вами! Не стыдитесь пожать ее, ей…, хоть я и сам так говорю, она была открыта бедным, а не негодяям с тех пор, как я вышел из пеленок. Да, сэр, из вас бы вышел хороший судовой помощник, и я… рад, что вы со мной на одной палубе.
Весь остаток вечера он пребывал в навязчивом заблуждении, что я прибыл служить под его командой, и читал мне долгие наставления о корабельной дисциплине, по-прежнему обращаясь ко мне как «доктор Монро, сэр». Наконец, его разговоры стали невыносимыми: болтливый молодой человек противен, но от болтливого старика просто тошнит. Чувствуешь, что седина в волосах, как белизна горных вершин, должна знаменовать достигнутые высоты. Я встал и пожелал ему спокойной ночи, запомнив его откинувшимся на спинку стула, в сером халате, с изжеванным окурком сигары в углу рта, с облитой виски бородой и с полуостекленевшим взглядом ухмыляющегося сатира. Мне пришлось выйти на улицу и походить с полчаса, прежде чем я достаточно проветрился, чтобы лечь спать.
Соседа мне вообще больше видеть не хотелось, однако на следующий день он вошел, когда я завтракал, благоухая, как распивочная: запах виски источали все его поры.
– Доброе утро, доктор Монро, сэр, – произнес он, протягивая мне трясущуюся руку. – Поздравляю вас, сэр! Вы выглядите свежим, …, свежим, а у меня в голове звенит, как в магазине игрушек. Мы хорошо и приятно провели вечер, мне не на что жаловаться, но вот… меня раздражает здешний расхолаживающий воздух. Не выношу его. В прошлом году от него у меня начались кошмары, и жду, когда они придут. Полагаю, вы отправитесь на поиски дома?
– Сразу после завтрака.
– Меня это дело чертовски интересует. Можете думать, что это… нахальство, но вот такой уж я человек. Пока есть силенки, брошу канат всякому, кому буксир нужен. Вот что я вам скажу, доктор Монро, сэр. Я пойду одним галсом, а вы другим, и я вам доложу, попадется ли мне что-то стоящее.
Похоже, выхода у меня не было: или взять его с собой, или же он один пойдет, так что я его поблагодарил и дал ему полный карт-бланш. Каждый вечер он возвращался, как правило, полупьяный, пройдя свои пятнадцать-двадцать километров так же добросовестно, как и я. Он приходил с самыми несуразными предложениями.
Однажды он вступил в переговоры с хозяином большого магазина, торговавшего всякой всячиной, где был прилавок в восемнадцать метров длиной. Он напирал на то, что знает хозяина гостиницы совсем недалеко по противоположной стороне улицы, у которого дела идут очень хорошо. Бедный старина «военно-транспортный флот» старался так, что я был искренне тронут и благодарен ему, однако я всем сердцем хотел, чтобы он прекратил свои старания. Агент из него был совсем никакой, и
