Белая река, черный асфальт - Иосиф Абрамович Гольман
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Диктофон!» – вдруг поняла Шеметова. Вот же юный засранец! Ох и устроит она ему трепку, несмотря на все имеющиеся заслуги!
– А дальше и вспоминать не хочется, – выдохнул Гундоров. – Женщины шли через перекресток двумя парами. Разговаривали между собой. Слов не слышал, только голоса. – Он замолчал, прикрыл глаза рукой.
– Попей морса, Геночка, – тихо сказала жена, протягивая ему стакан с розовой холодной жидкостью. Он в несколько больших глотков его опустошил.
– А дальше, – уже твердо сказал он, – снизу от плотины выскочили два автомобиля. Они неслись на страшной скорости. Даже если женщины их увидели, то уже ничего не успели сделать. А может, от ужаса замерли.
– Что это были за машины? – спросила Ольга.
– Справа, ближе к нашей стороне, шла машина начальника ГИБДД.
– Начальника ГИБДД? – охнула адвокат. А у Вадика глаза стали счастливо-ужасными: мальчик поймал сенсацию.
– Да, – подтвердил свои слова Гундоров. – В полицейской раскраске, с номером 003.
– Почему 003? – не поняла Шеметова.
– 001 – у начальника ГУВД, 002 – у начальника криминальной полиции, – пояснил компетентный Ишмурзин.
– А вторая машина? – это уже спросил Вадик.
– УАЗик, тоже полицейский. Но, по-моему, горуправления, не гаишный. Они мчались не друг за другом, а параллельно, как на гонках. Во всю ширину дороги. Легковая справа, УАЗ слева. Если смотреть по направлению к центру.
– Больше никаких машин не было? – уточнила Ольга.
– Шоссе абсолютно пустое в это время. От старинного грузовика до появления этих машин не проехало ни одного автомобиля. – Он опять замолчал. Жена принесла попить, но теперь не морс, а стакан с водой и валерьяновые капли.
В комнате повисла тишина, прерываемая только частым тяжелым дыханием Гундорова да его глотками. В комнате ощутимо запахло медициной. Наконец он снова был готов говорить:
– Легковая сбила двух женщин справа, они только начали переход. Почти одновременно УАЗ сшиб тех, кто успел отойти подальше. Страшные удары, просто грохот, – прапорщик покачал головой. – Это не описать. Тела летели в разные стороны, как куклы. Все ж одномоментно практически…
– Что было дальше? – прервала Шеметова новую длинную паузу.
– Мы подошли к телам. Ко всем подошли. К каждой. Не дышал никто. По крайней мере, нам уловить дыхание хоть у одной оказалось невозможно. Помочь мы никому уже не могли, а ввязываться в такую историю не хотелось. Можете меня осуждать, – невесело улыбнулся прапорщик, закончив рассказ.
– Да кто ж вас осудит, – тихо сказала адвокат. – Вы ж в итоге не спрятались, вот мне сейчас рассказываете.
– Знаете, я не верил в честный суд, – устало сказал Гундоров. – У нас прекрасная жизнь, так ведь, Лиза? – Посмотрел он на жену.
– Так, Гена, – ответила та.
– И очень не хотелось всем этим рисковать. Я же понимал, что начальника ГИБДД сажать не станут. Тем более нашли этого дурака с ЗИЛом.
– Вы все правильно рассуждали, – задумчиво сказала Шеметова. – Однако из-за этого дурака все-таки влезаете в дело. Значит, избежать невозможно. Характер не позволит. И жизненные ценности.
– Я так громко не рассуждаю, – сказал прапорщик. – Если б не невиновный парень в клетке, я бы тоже не вылез. А тут, получается, уже не отсидеться. Но без повестки официальной ничего рассказывать в суде не буду, – предупредил прапорщик.
– Сделаем повестку, – пообещала Шеметова. – Самую что ни на есть официальную. Так что было дальше? После того, что вы там увидели?
– Пошли к Валюше за машиной. Купили бутылку водки. Она спросила – зачем на ночь? Я сказал, что сейчас такое видели… Больше ничего ей не сказал. Сели в свой «москвич» и уехали домой…
Пока разговаривали, подоспели пироги. Румяные, душистые и вкусные неимоверно. Презрев дурацкие плачи по фигуре, Шеметова съела их столько, сколько хотела. Точнее – сколько влезло.
Народ за столом снова начал улыбаться. Так уж устроена жизнь: кому-то могила, кому-то пироги. И слава богу, жизнь-то должна продолжаться, несмотря ни на что.
Договорились с Гундоровыми о следующем: они пишут нотариально заверяемый рассказ обо всех этих ужасных событиях, а адвокаты, на основе созданного таким образом документа, вынуждают Гареева включить супругов в пул свидетелей защиты.
Попрощались, когда уже стемнело.
Геннадий Иванович и Елизавета Тихоновна проводили гостей до машины.
В город ехали молча. Уже перед тем, как высадить Вадика, Ольга вспомнила про микрофон.
– Слушай, парень, – сказала она. – Или ты адвокат, или мент. Мы своих свидетелей тайком не пишем и потом не шантажируем. Понял почему? – спросила Шеметова.
– Понял, – расстроенно пробормотал Вадик, уничтожая файл с записью.
– Правильно, – прокомментировала адвокат. – Потому что мы защищаем.
Хотя, если честно, ей самой было чертовски жаль уничтоженной записи.
Глава 18
Белогорск. Южный Урал. Багров, Шеметова, Гареев. Последний и решительный, или Как судья угощал адвокатов
Зал суда и раньше был полный. А теперь он оказался просто забит.
Все чувствовали, что взорвавшее город дело подходит к концу.
Большая часть граждан после услышанного и увиденного считала подсудимого невиновным. Информация о его странном для нынешнего времени совестливом характере все же распространилась по округе. А вскрытые московскими адвокатами факты усилили доверие к словам Рината Гильдеева и недоверие к тезисам прокурора.
Меньшая часть народа по-прежнему считала его виноватым, но лишь отчасти: они хотели, чтобы правосудие нашло и вторую участвовавшую в трагедии машину.
Настроения, с которого начался процесс, – презрительно-ненавистное отношение к адвокатам дьявола – не было и в помине. Наоборот, Багрова и Шеметову активно приглашали в гости, звали на мероприятия, и вообще иногда казалось, что они стали элементом городского культурного пейзажа.
Багров прилетел точно к началу заседания, которое могло стать последним или предпоследним в затянувшемся процессе. Ольга с Ишмурзиным встречали его в крошечном городском аэропорту. По дороге в гостиницу Шеметова успела рассказать о состоявшейся беседе с четой Гундоровых.
Багров испытал очень странное чувство. Скорее, даже два чувства сразу.
Огромное облегчение – теперь его подзащитный, скорее всего, будет оправдан. Или в крайнем случае осужден не строго, уж точно не на двенадцать и два, да еще реального заключения, истребованных прокурором.
Второе чувство было совершенно негативного свойства. Багров ощутил вырванную у него из рук победу. Как же это обидно, ведь именно он выведал у продавщицы из «неонки» контакты единственного очевидца трагедии.
Теперь же вся заслуга досталась любимой женщине, по совместительству единственному конкуренту в его профессиональной жизни.
Да еще этот Вадик!
Ольга улыбалась, понимая сложные чувства, испытываемые любимым.
«Так тебе и надо», – по-доброму подумала она. Вот если бы Олег Всеволодович сделал ей предложение, она бы, может быть, подождала его, на денек отложив поездку в поселок Лесной.
Но, во-первых, Багров пока заветного предложения так и не сделал. А во-вторых, все равно не подождала бы. Как можно ждать, если ключ к победе в процессе в получасе езды!
«Нет уж», – вздохнула про себя Шеметова, ждать она в любом случае не стала бы. Хотя аргумент про отсутствие со стороны Багрова предложения руки и сердца, естественно, остается в силе.
Превозмогая себя, Олег Всеволодович все же сказал, что они с Вадиком молодцы.
Еще бы не молодцы: пользуясь связями Ишмурзина, к возобновлению процесса (то есть за одни сутки) сделали нотариально заверенные показания Гундоровых. Четыре листа машинописного текста, жалкая, тонюсенькая стопочка. Но именно она добивала те страшные обвинения, которыми прокурор изначально (и казалось, накрепко) обложил Рината Гильдеева.
Багров на всякий случай изъял сшитые листки у любимой и положил в свою папку. Из чего Шеметова сделала совершенно правильный вывод, что больше она в своих руках их не увидит.
Впрочем, если честно, Багров заслужил право нанести заключительный удар.
Он и про знак сообразил. И про белую вспышку, хоть и вместе с Вадиком. Наконец, телефон Гундорова тоже выследил Олег Всеволодович.
А вообще им фантастически повезло.
В жизни, в отличие от детективов, адвокаты никогда (почти никогда) не разыскивают скрывающихся свидетелей и тем более – истинных виновников преступления. Здесь же произошел именно такой случай.
А тем временем люди терпеливо ждали возобновления процесса.
Все уже собрались, подсудимый томился в своей клетке, прокурор деловито листал пухлые страницы следственных материалов.
Адвокаты тоже уселись
