Белая река, черный асфальт - Иосиф Абрамович Гольман
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
К ним неожиданно подошли трое. Несмотря на то, что сегодня они были не в траурной одежде, Ольга сразу узнала их – родственники погибших женщин.
Багров, видимо, тоже опознал подошедших, поскольку ощутимо напрягся. Внешне не заметно, но только не для Ольги, видевшей любимого насквозь.
Впрочем, родные погибших подошли к адвокатам подсудимого вовсе не для скандала, что тоже иногда случается.
– Спасибо вам, – сказала одна из женщин, уже пожилая матрона, мать одной из погибших на перекрестке.
– За что? – сначала не поняла Шеметова.
– За правду, – просто объяснила та. – Мы ненавидели его. – Она показала рукой на клетку с Гильдеевым. – Мы желали ему смерти. А желать смерти – грех. Желать смерти невиновному – страшный грех. Вы спасли нас от этого. Спасибо вам. – И она в пояс поклонилась защитникам.
Это было и неловко, и прекрасно одновременно.
Вот в такие моменты понимаешь, зачем живешь.
А в служебную дверь, за свидетельской трибуной, уже быстро входил Гареев. Он уверенно занял свое место, стукнул молотком, и дело продолжилось.
Выслушали еще пару второстепенных свидетелей защиты. Их сами Багров с Шеметовой и вызвали. Ничего по существу они добавить не могли, однако по замыслу Ольги вносили дополнительные черты в облик подсудимого.
Одна была заведующая отделением паллиативной медицины – фактически местного хосписа. Она рассказала, как Ринат после той, первой трагедии добровольно и бесплатно работал для больных. От уборки в палатах до чтения книг, от помощи по хозяйству и электрике до выноса суден и санитарно-гигиенических манипуляций.
Зал слушал молча. Прокурор и Гареев тоже никак не реагировали на услышанное.
Следующим свидетелем была классная руководительница Рината. Очень волнуясь, она рассказала суду, что в детстве Гильдеев никогда не отличался успехами в учебе. Зато на него всегда можно было положиться в любой работе. Он был добрым и отзывчивым ребенком. А еще никогда не врал. Если сказал, что это сделал не он, значит, не он. Никогда не выдавал истинного виновника, но и не врал тоже никогда.
Что и требовалось Ольге в данной ситуации. Ведь по словам подсудимого, он не помнил, чтобы сбивал женщин. Все остальное помнит – от заезда в магазин по дороге на плотину до втыкания в забор. А про аварию не помнит.
Так, может быть, ее и не было вовсе? Имеется в виду, с участием водителя Рината Тимуровича Гильдеева.
Впрочем, все это было архиважно еще вчера. Сегодня же в папке Олега Всеволодовича Багрова тихо ждала своего часа такая бомба, после которой второстепенные свидетели защитникам не понадобятся.
Наконец настал черед использовать и этот аргумент.
– Ваша честь, – поставленным баритоном начал Олег Всеволодович, паузой, как хороший актер, подчеркивая значимость того, что сейчас будет сказано.
– Слушаю вас, – отозвался Диас Ильярович, паузу Багрова не выдержавший.
– Ваша честь, – повторил тот. – Защита располагает свидетелем, который полностью опровергает выдвинутые против подсудимого обвинения.
Зал вновь замер. Слышно было, как поскрипывали старые кресла.
– Где ж он был раньше, ваш свидетель? – недовольно произнес федеральный судья. – Скоро год пройдет после трагедии.
– Ваша честь, свидетель, а точнее два свидетеля, супружеская пара, являются очевидцами страшного дорожно-транспортного происшествия. Они не пришли сами, так как опасались, что следствие не станет обращать внимания на их слова.
– Почему ж они такого мнения о следствии? – съязвил всерьез озабоченный Гареев.
– Видимо, еще есть какие-то недостатки в этих органах, – пояснил ему адвокат. – Кроме того, после первых судебных заседаний мы дали множество объявлений о поиске свидетелей трагедии. Разумеется, подача объявлений нами была задокументирована. На одно из них они, возможно, и откликнулись.
Федеральный судья внешне был абсолютно спокоен, однако адвокаты легко читали в его глазах волнение и озабоченность. Сейчас он быстро просчитывал варианты. Запустить в дело свидетеля, ломающего весь процесс, – не очень здорово. Отказать же в вызове свидетеля, даже не разобравшись в том, что он хочет сообщить, – еще хуже.
Выбор у Гареева был обоюдо-, что называется, острый.
Наконец он принял решение.
– Этот человек утверждает, что он действительно лично видел аварию? – спросил Диас Ильярович у защитника.
– Совершенно верно, Ваша честь, – вот тут-то и пригодились сшитые у нотариуса листочки, которые Багров победно выхватил из папки. – У меня есть нотариально заверенные показания гражданина Гундорова Геннадия Ивановича о том, что он лично видел в ту ночь.
– Передайте мне, – попросил судья.
– Несомненно, Ваша честь, – ответил Олег, однако передавать листки в руки подбежавшего секретаря не спешил. В напрягшемся от волнения зале колоколом звенели его слова: – Гражданин Гундоров лично видел, как переходящих дорогу женщин сбили практически одновременно два автомобиля: полицейская легковая машина с номером 003 и полицейский же УАЗ, номер которого наш свидетель не запомнил.
Зал ахнул.
Кто от ужаса, кто от восхищения смелостью адвокатов, кто от неожиданности услышанного.
– Передайте мне бумаги! – жестко потребовал судья.
– Конечно, – еще раз согласился Багров и на этот раз бумаги секретарю отдал. Но вдогонку кое-что успел добавить: – Машины, по мнению свидетеля, гонялись наперегонки и шли почти параллельно, занимая всю ширину дорожного полотна. Женщины же переходили перекресток двумя парами. Это объясняет и разлет тел, и странности бампер-переломов. Это объясняет все, Ваша честь!
– Обвинение возражает против оглашения в суде данных письменных показаний! – вскинулся прокурор. – Полгода было на заслушивание свидетелей.
– Я вас всех уже понял, – раздраженно ответил обоим Гареев. – Дайте мне прочесть документ.
– Конечно, ваша честь, – гнул свое Багров. – Там все сказано. Именно поэтому я и ходатайствую о вызове свидетеля в суд.
Ситуация складывалась аховая.
Вообще-то никакие письменные свидетельства не являются доказательством в суде. Только личные свидетельские показания, заслушанные судьей. Можно огласить и письменные показания, если они заслуживают доверия, например нотариально заверенные, но только если ни одна из сторон не возражает!
Прокурор в данном случае категорически возражал.
Однако судья-то документ прочитал! Субъективное мнение у Гареева складывалось, а то, что он высококлассный и умный юрист, ни у кого сомнений не вызывало. Фактически защита легализовала показания своего главного свидетеля.
Багров и Шеметова были на сто процентов уверены, что, дочитав показания, федеральный судья согласится заслушать свидетеля в суде. А куда ему деваться? При таком интересе горожан, при полной заинтересованности прессы – у Багрова уже взяли три интервью, в самой крупной местной газете готовился большой обзор обстоятельств данного дела.
Наконец Гареев дочитал все четыре страницы (причем, похоже, по второму разу), вскрывших истину страшного преступления.
Он уже успокоился, приняв свой обычный бесстрастный вид.
И вдруг как гром среди ясного неба:
– В вызове дополнительного свидетеля отказываю, – без эмоций сообщил федеральный судья. – Объявляю перерыв до понедельника на подготовку к судебным прениям.
Зал несколько секунд молчал, переваривая услышанное.
Наконец люди стали вставать со своих мест и двигаться к выходу, оживленно обсуждая только что прозвучавшую сенсацию.
– А вас, господа адвокаты, – уже не в микрофон произнес Диас Ильярович, – прошу на минутку задержаться.
Горячий Багров, ошарашенный отказом в вызове свидетеля, с таким трудом найденного, был готов уйти демонстративно: заседание окончено, и судья более не «Ваша честь». Однако Шеметова его удержала: нужно было понять, что Гареев им хочет предложить.
Вообще-то неофициальные сделки (не путать с коррупционными!) – нормальная практика в судах, где всегда проходит соревнование между двумя сторонами. Хороший компромисс, как правило, устраивает всех.
Более того, судья и прокурор почти никогда не являются врагами адвокатов. Они могут быть процессуальными противниками, но вовсе не обязаны быть врагами по жизни.
Судья сам подошел к их столику. Он улыбался не натянуто, искренне. Ольга невольно расплылась в ответной улыбке.
– Сколько мы уже с вами общаемся? – весело спросил Гареев. – Полгода точно?
– Побольше, – ответила Шеметова. Багров молчал, уязвленный отказом в вызове свидетеля. Победу, можно сказать, вырвали из рук. Но борьба еще не окончена! Короче, он был в боевом запале.
– Вы здесь гости, – сказал судья. – А я тут родился, вырос. И умирать постараюсь сюда же приехать.
– Ну вам еще рановато об этом, – улыбнулась Ольга. Ее крайне
