Советская одноактная драматургия, 1982 - Ксения Николаевна Мануйлова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
О т е ц. Волшебник сейчас тебя бросит в котел и съест. (Наступает на него.)
Жених прячется за Гозель. Отец запутывается в платках.
Ж е н и х. Ну, кто попался в мой капкан?
О т е ц. Помоги мне выпутаться!
Ж е н и х. Яшули, салам алейкум! С добрым утром! (Помогает отцу распутать платки.)
О т е ц. Если бы ты не так поздоровался, как следует, я бы тебя разорвал на куски и съел.
Ж е н и х. Ешьте, но только после свадьбы. Если вам мои подарки показались недостаточными, то выйдите во двор и примите стадо овец.
О т е ц. Кто тебя просил пригонять сюда овец? Неужели думаешь, что я без твоей помощи не смогу справить свадьбу дочери?
Г о з е л ь. Ну, правда, зачем надо было пригонять еще и овец?
Ж е н и х. Мы же с вами родственники, а между родственниками не положено считаться. Принести платки — мой долг. А пара каких-то овец — мой взнос.
О т е ц. А этот грохот?
Ж е н и х. Ах это? Мои музыканты.
О т е ц. Весь аул проснется. Другого занятия себе не придумал?
Г о з е л ь. Отец, ну пойми, какая свадьба без музыки?
О т е ц. Каждому овощу — свое время.
Г о з е л ь (подходит к отцу). Перестань ворчать.
О т е ц. Хорошо-хорошо, я и так знаю, что лишний здесь. Могли и не напоминать.
Ж е н и х. Яшули, мы тебя не гоним.
О т е ц. Еще бы! Но можно ожидать всего. (Выходит.)
Г о з е л ь. Не обижайся. Сколько бы он ни ворчал, он у меня — золото.
Звонит телефон.
(Быстро берет трубку.) Да… Кто это?.. Вы куда звоните? Ошиблись… Кто-то ошибся номером.
Ж е н и х. Ты взволнована? Ждешь звонка?
Г о з е л ь (улыбается). Должен звонить один молодой человек. Из больницы должны звонить. Боюсь, придется ехать.
Ж е н и х. Опять эта больница! Хоть на день можно ее забыть?
Г о з е л ь. Мою работу забыть трудно.
Ж е н и х. Какая бы ни была работа, сегодня не отпущу никуда.
Г о з е л ь. Ну, не будем говорить об этом. Ты лучше скажи, где взял эти красивые розы?
Ж е н и х. Такой вопрос задают вору. Мне дал самый знаменитый садовник. Иди, говорит, отнеси своей невесте.
Г о з е л ь. Ты помнишь нашу первую встречу? И тогда в руках у меня были розы.
Ж е н и х. И ты их нечаянно уронила в воду.
Между платками открывается пространство, где они и разыгрывают встречу.
Г о з е л ь. Ой, как жаль! Не заметила, как из рук выпустила.
Ж е н и х (подходит к ней). О красавица! Что ты так смотришь на воду? Любуешься своим отражением?
Г о з е л ь. Я уронила цветы. Вон, поплыли!
Ж е н и х (смотрит). Эти красивые розы? Где вы их взяли?
Г о з е л ь. Такой вопрос задают вору. Девушке дарят цветы.
Ж е н и х. Конечно. Разрешите мне хотя бы достать эти цветы. (Нагибается, чтобы «достать цветы».)
Г о з е л ь. Ой, вы упадете! Намокнете и простудитесь!
Ж е н и х (достает цветы). Возьмите ваши розы.
Г о з е л ь. Вам, наверное, холодно?
Ж е н и х. О нет! Я согрет вашей благодарностью.
Г о з е л ь. Простите. Я растерялась и забыла вас поблагодарить. Большое спасибо. Розы мне преподнес мой больной, которого я оперировала. Это моя первая операция на сердце.
Ж е н и х. На сердце? Говорят, что любовь живет именно там. Вы не видели ее?
Г о з е л ь. Не шутите, прошу.
Ж е н и х. Ну и как? Удачно?
Г о з е л ь. Пока ухудшения нет.
Ж е н и х. Поздравляю.
Г о з е л ь. Спасибо.
Ж е н и х. Если будем здесь стоять, вам придется лечить и меня. Прошу, Гозель, если не трудно, помогите, пожалуйста, выжать рукава.
Гозель помогает ему.
Г о з е л ь. Откуда вам известно мое имя?[1]
Ж е н и х. Я подумал, что такую девушку и должны так звать. Ведь Гозель и значит — красивая.
Г о з е л ь. Мы еще долго будем выжимать рукава?
Ж е н и х. Теперь все, спасибо. Вы на какой стороне живете?
Г о з е л ь (показывает направо). На этой. А вы?
Ж е н и х (показывает налево). Но, сами понимаете, что отныне и я живу на вашей стороне.
Г о з е л ь (засмеялась). Значит, нам по пути.
Ж е н и х. В таком случае разрешите вас проводить.
Они опять возвращаются в комнату с платками.
Г о з е л ь. Если бы ты меня не проводил в тот раз, мы бы так и остались незнакомыми.
Ж е н и х. Это было бы ужасно.
Г о з е л ь. Скажи, ты меня любишь? Только правду.
Ж е н и х. Сколько раз можно говорить?
Г о з е л ь. Сколько бы ни говорил, скажи еще. Накануне свадьбы еще раз хочу услышать.
Ж е н и х. Говорю в сто первый раз: «Гозель, люблю!» (Громко.) Люблю!
Г о з е л ь (закрывает ему рот). Хорошо, но чего ради ты кричишь?
Ж е н и х. Ты не слышишь слов, которые у меня в сердце.
Г о з е л ь. Такие слова нельзя говорить громко. Надо тихо. Вот так: «Я люблю».
Входит о т е ц.
О т е ц. Ты не можешь приказать своим музыкантам, чтобы они хоть малость помолчали? Толпа целая собралась. Уставились на них и ждут. А свадьба завтра.
Ж е н и х. Яшули, что прикажете — сделаю. Но у нас с ними договор. Они и сегодня и завтра будут играть.
О т е ц. Мы тоже слышали на своем веку и бахши и музыкантов. Но таких усердных вижу впервые.
Ж е н и х. Могу дать совет. Когда вам уже совсем надоест слушать, пригласите их к столу. Перерыв на обед им полагается.
О т е ц. Вот спасибо. Теперь я найду с ними общий язык. (Уходит.)
Ж е н и х. Гозель, мне кажется, твой отец чем-то взволнован?
Г о з е л ь. Пойми его. После смерти матери он жил только для меня. Из-за меня он и не женился. Наверное, не мог забыть маму. А теперь и я ухожу из его дома.
Ж е н и х. Так заведено. Рано или поздно девушка все равно уходит из дому. Тем более ты не очень и спешила.
Г о з е л ь. Я знаю, что мне не восемнадцать.
Ж е н и х. Гозель, я вовсе не хотел тебя обидеть.
Г о з е л ь. Ты говоришь уже не первый раз.
Ж е н и х. Ну, давай не будем обижаться на мелочи. Ведь у нас столько забот. Завтра свадьба. Надо еще наведаться в ателье, в загс.
Г о з е л ь. Что нам делать сегодня в загсе?
Ж е н и х. А вдруг что-нибудь напутали?
Г о з е л ь. И по ошибке зарегистрируют меня с другим?
Ж е н и х. Нам нужно как можно пышнее сыграть свадьбу. А в загсе все по шаблону. Да к тому же там всегда очередь. Как будто не молодоженов регистрируют, а продают дефицитный товар.
Г о з е л ь. Может, это делается специально, чтобы люди хорошенько подумали?
Ж е н и х. Нет, что ни говори, мы не умеем устраивать свадьбы. Говорят одни и те же слова, потом — одно и то же шампанское. А я хочу, чтобы все было необычно.
Г о з е л ь. Вообще, нужна ли такая свадьба?
Ж е н и х. Гозель, свадьба есть свадьба, а ее украшение — пышность.
Г о з е л ь. А я думала, что я — это украшение!
Ж е н и х. Конечно, ты. Но пусть люди увидят, кто ты есть! Пусть
